— Я тебе не сноха. Прошло шесть лет. У меня своя жизнь. Муж, дети. Мне совсем не до вас и не до твоего брата.

— Что же за муж у тебя такой? Разрешает в клубе ночью работать? — включается в разговор Рамиль.

— Прекрасный муж, который доверяет своей жене, — парирую в ответ.

— Даже так. Ну что могу сказать… Здорово. А кто у тебя мальчик или девочка? Или трое сразу?

Он явно не верит мне.

— Да трое. Или ты думаешь, за шесть лет нельзя троих детей родить?

— Молодая ты ещё, чтобы столько детей нянчить.

— Так всё благодаря тебе. Мама меня замуж сразу выдала, вот мы уехали. А у верующих ты же знаешь как. Аборты запрещены, вот и рожала, — я сейчас готова сказать всё что угодно, лишь бы он поверил и не захотел со мной связываться.

— Что-то не вяжется твоя сказка. Верующий, да и неверующий тоже, не пустил бы свою жену в ночной клуб официанткой работать.

— Здесь зарплата хорошая, а мы очень бедно живём. Так что ты намеренно оставляешь моих детей без еды. Выпусти.

— Зачем тебе такой муж, который не может заработать денег. Бросай его к херам.

Пока мы разговариваем, Вика уже успевает принести закуски, сырную и мясную тарелки, креветки, мидии, мясо, запечённое на углях. Такое ощущение, что Рамиль заказал всё, что было в меню.

— Ты что пить будешь? — обращается ко мне Рамиль.

— Воду.

— Коктейль Хуго принеси, — диктует Вике.

— Я же сказала не буду пить.

— Тебе надо расслабиться. Ты какая-то напряжённая.

Его рука ложится на мою спину, но я отскакиваю от него, будто он весь утыкан иглами.

— Вот видишь, какая ты нервная.

Бес усмехается в кулак. Данил хмурит брови.

— Рам, отстань от неё. Хватит уже издеваться, — неожиданно Данил заступается за меня.

Не зря я чувствовала, что Данил хороший человек.

Глава 6

Смотрю на Данила с благодарностью. Возможно, он может помочь мне выбраться из этого недоразумения. Но он отводит взгляд, зато я замечаю, как Рамиль разглядывает меня.

— Что? — не выдерживаю я.

— Ничего, — отвечает и снова отворачивается.

— Ты сказал, что хочешь поговорить. О чём?

— Не сейчас.

— Почему?

— Когда останемся одни, тогда и поговорим.

— Тогда выпусти меня.

— Нет, — окидывает меня снова взглядом. — Ты же сбежишь.

— Обещаю не сбегу.

— Нет, Лика. Посиди. Мне спокойней будет.

— Рамиль, что тебе от меня надо? Я честно не понимаю.

Рам молчит. Переключается на своих друзей. Ему вообще, похоже, всё равно. Здесь я или нет. Зачем тогда держит? Наблюдаю за ним и парнями. Всё-таки Рамиль изменился, — признаюсь сама себе. — Возмужал, стал шире в плечах. Хотя характер всё тот же, дрянной. И как я раньше этого не замечала?

Нервное напряжение постепенно отпускает. Мужчины не шумят, разговаривают. Их мерное бормотание, которое доносится сквозь музыку, убаюкивает. Сказывается напряжение и последние две недели бессонных ночей. Меня вырубает. Я не слышу ничего, не вижу никаких снов. Просто будто выключили и потом также включили. Ощущение, что прошло несколько минут, но вижу, что народу стало намного меньше. Музыка играет приглушённо, ни Данила, ни БЕса за столом нет. А я лежу на диване, обнимаю неизвестно откуда взявшуюся подушку, даже слюну, кажется, пустила.

Капец! Остаётся только молиться, чтобы никто из персонала не видел.

Смотрю на свои наручные часы. О боже, пятый час. Ну ничего я поспала.

Рамиль сидит всё там же, смотрит в зал и массирует мне ноги, которые лежат на его коленях. Неловко до ужаса, пытаюсь выдернуть их и привлекаю его внимание.

— Проснулась?

— Ага. Надо было разбудить, — бурчу я.

— Я пытался. Но ты спала очень крепко.

— Просто устала, — пожимаю плечами, делаю вид, что ничего в этом такого нет. — Говорю же, трое детей выматывают.

Рамиль усмехается и отпускает мои ноги. Вечером они у меня отчаянно ныли, а сейчас намного лучше.

— Идём, — командует Рамиль. Из его голоса пропадают мягкие нотки.

— Куда?

— Увидишь.

— Моя смена заканчивается в шесть…

— Считай, я тебя отпросил.

Идём до раздевалки. К моему счастью, Рамиль не заходит, кто-то отвлекает его, и я успеваю быстро впрыгнуть в джинсы и надеть кофту. Когда он входит, я уже полностью упакована. Пуховик оверсайз отлично защищает от холода, а ботинки на толстой платформе очень удобные и устойчивые. С моей работой, когда всю ночь приходится отстукивать в туфельках на каблуках, уже не хочется никаких изящных сапожек на высоком каблуке, тут бы поровнее да посвободнее, чтобы ноги хоть чуть-чуть отдохнули.

Рамиль смотрит на меня так, будто перед ним чудо чудное выросло. Изгибает бровь. А мне всё равно. Если не нравится, пусть не смотрит. Но он не комментирует. Просто подаёт знак, чтобы следовала за ним. Стискиваю зубы и слушаюсь, хотя промелькивает мысль сбежать от него через чёрный выход. Но решаю не рисковать. Лучше сейчас узнать, что ему надо и всё решить, чем откладывать на потом. Менять работу и менять место жительства из-за какого-то больного придурка совсем не хочется.

Мы выходим из клуба. Рамиль широкими шагами двигается в сторону парковки.

— Куда ты? — спрашиваю его, испуганно озираясь, но на улице, как назло, никого.

— Да не буду я тебе похищать. Сказал же, поговорить надо. Идём.

Делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Не нравится мне это всё. Ой как не нравится. Продолжаю идти.

Рамиль останавливается рядом с чёрным мерсом, открывает заднюю дверь и ждёт, когда я сяду.

Страшно пипец как. Ему я совершенно не доверяю. Кто знает, что у него на уме. Стою перед машиной и не решаюсь подойти ближе.

— А мы не можем поговорить здесь? — предпринимаю попытку договориться, чтобы не лезть в машину.

Рамиль качает головой.

— Это очень конфиденциальная информация.

Господи, да что он задумал?

— Нет. Я не полезу в твою машину. Либо говори здесь, либо я ухожу.

Молчит. Только глазами, кажется, прожигает. Я пячусь назад.

Не надо было вообще за ним идти. Разворачиваюсь и иду обратно в клуб. Вообще, не надо было за ним выходить. В клубе хоть охрана есть. От волнения во рту как в пустыне. Жар прошибает, хотя ветер сегодня северный и на улице минус.

Сильные руки обхватывают меня за талию, ноги не чувствуют опоры. Рам взваливает меня на руки и несёт к машине.

— Отпусти! — ору как можно громче, но закашливаюсь, подавившись слюной.

Он заталкивает меня в машину насильно и садится следом. Я бросаюсь к соседней двери, но она на блокировке. Оборачиваюсь к Рамилю.

— Если ты меня хоть пальцем тронешь,