Катя проигрывала именно потому, что тянулась за чужой мечтой, за чужой судьбой.

А как же я сама тогда?

Я сама сейчас цеплялась за прошлое, одновременно пытаясь сжечь мосты.

Возможно, следовало сейчас послушать мужа, чтобы не усугублять, Дима мог быть очень жестоким, если чувствовал угрозу. И я, вместо друга, могла быстро превратиться во врага.

Нарцисс, вот он кто! И идти против него было опасно.

— Я подумаю, Дима. Мне нужно время до вечера.

Молчание мне было ответом. Дима как всегда любил выдержать паузу, понервировать собеседника, заставить того самого предложить лучшие условия. Но я была кремень! Знала… Как же я хорошо знала мужа!

В голосе мужа звучало одобрение. А ещё он решил подсластить пилюлю добавляя:

— Верное решение, Аня. Подумай, взвесь всё, ведь у тебя тоже есть ради чего жить. Дети выросли, твоя жизнь теперь принадлежит тебе. И вот ещё что… Наша квартира, в которой ты сейчас находишься.

— А что с ней? Разменяем её, у нас есть отличный знакомый риэлтер.

— Я подозреваю, что немцы могут и затянуть всё. Ненадолго, но могут. И чтобы ты спокойно ждала и не нервничала, по условию развода я оставлю эту квартиру тебе.

Подначила мужа, не сумев сдержаться:

— Тогда ты заверишь это юридически до того, как я соглашусь ждать. Вся эта кутерьма может затянуться и на полгода? Семья Штраубе знает меня как твою жену и Катю, между прочим, как нашу дочь. Ты сам настаивал на этой формулировке. Так что это будет непросто, наверняка. Свою Леру ты им не предъявишь, ты сам помнишь, что говорил патриарх рода, Гельмут фон Штраубе.

Муж и сам понял, что наша дальнейшая совместная фиктивная жизнь может оказаться не такой уж простой.

— Хорошо, я тоже подумаю, вечером созвонимся. Кстати, ты знаешь, почему Глеб не берёт трубку? Надеюсь, ты не настроила его против меня? Это было бы очень недальновидно, дорогая, с твоей стороны.

— Нет, он и мне не отвечает.

— А, тогда ладно, может, на важной встрече и звук выключил. Всё, у меня дела. Аня, давай уже вечером всё обсудим.

Муж отсоединился.

Мне же нужно было созвониться с сыном до вечера, услышать его голос, обсудить ситуацию в семье и понять, что же мне делать дальше.

Глава 8

Глава 8

Мария, подруга, с которой я была знакома уже много лет по своему увлечению живописи, со временем начавшему приносить доход, позвонила неожиданно.

И сразу с места в карьер, как она часто делала, она начала вываливать новости:

— Дорогая, мне очень нужны твои картины! Восточная серия, штук пять-шесть. И если ты мне не поможешь, я умру, честно! И моя смерть, между прочим, будет на твоей совести!

Да уж, на этот раз подругу реально пробило. Столько экспрессии!

Я уточнила, вспоминая наши с ней разговоры:

— А что случилось? У тебя же выставка какая-то важная будет, причём очень скоро! О, по востоку же, точно!

— Да, именно та, о которой я тебе говорила. Международная! В Питер как раз правительственная делегация приезжает, к нам правительство обратилось, китайцы хотели на выставку сходить, связанную с китайским искусством. Ну, наше прочтение, наше понимание. Короче, сама знаешь, у тебя же серия есть по Китаю. А у нас один из участников, гад, отозвал участие. Мастер обиделся на не то расположение и отказал, категорически! А до выставки месяц остался. Я в панике, ты понимаешь, Аня?! Месяц! А от него пять картин одобрено! Это моя вторая личная выставка. Руководство и так не хотело соглашаться и вмешивать политику, у меня не такой большой опыт. А я сама же настояла, заверила, что всё будет отлично. Спасай, подруга, только на тебя надежда!

Я слушала Марию и понимала, какой же мелочью мне сейчас казалась трагедия подруги. Но та слишком уж разволновалась, на неё это было не похоже.

Поддержала её как могла:

— Заменишь любым художником, к тебе очередь стоит. Вашу локацию я знаю, у вас продажи всегда отличные. Мне то ты зачем предлагаешь? Ты же знаешь, я рисую под заказ. А восток… Сама же прекрасно знаешь, у меня только интерьерные картины, ну, не люблю я то, что плохо продаётся. Значит, это людям и не нужно. С высоким и непонятным искусством — это не ко мне.

У меня чуть уши не завяли от ответного вопля подруги:

— Вот именно! У тебя то, что нам нужно! И я, кстати, вдохновилась тогда твоим рассказом о востоке и их понимании красоты. У нас-то в России интерьерные картины не очень понимают, нашим всё масло и классику подавай.

— Так у меня тоже масло есть. Ты сама знаешь, я разные материалы люблю.

— Ага, помню, как ты соединила в картине дерево, поталь и масло. Короче, Аня, выручай. Слушай, а приезжай ко мне, я тебе всё покажу и расскажу. — Вкрадчиво предложила подруга.

И что ей было отвечать, что у меня в семье самая настоящая трагедия сейчас происходила? Всё рушилось, а подруга всё говорила и говорила о ненужных мне сейчас вещах.

Кстати, а почему ненужных? Муж только что сказал: дети у нас выросли и поводок им не требовался, а сам Дима уже нашёл чем развлечься.

Меня опять захватили грустные мысли, стремясь унести в мир страданий. А страдать я с детства не любила, не тот у меня был характер.

Ещё и сын…

Так задумалась, что только голос подруги в трубке вернул меня в этот мир. И я с чего-то согласилась сегодня же заехать к ней.

Мне нужно было думать о своём будущем. Денег с компании мужа мне было не видать, у него был весьма неприятный развод с первой женой. Та хотела половину недавно открытой ещё шатко стоящей на ногах фирмы, и Диме пришлось откупаться.

Так что муж юридически был отлично подготовлен, и долю, как жена, я не получу.

А ещё…

Это сейчас муж благородно собирался отдать дорогущую квартиру в историческом центре мне, а если через месяц что-то поменяется? Что у него с головушкой произойдёт, если у него теперь молодая любовница? Поедет крышей на фоне сложившейся ситуации, и всё, будем и квартиру делить.

Ещё и эта Лера. У этой дамочки совесть явно отсутствовала как данность. Что она ночами пела на ухо пока ещё моему мужу? Оставалось только догадываться. А квартира была действительно дорогой.

Сын не отвечал, и я пошла готовить обед. Звонок я просто чудом услышала и побежала, сердцем чувствуя, что это сын.

На экране высветилось его имя. Я приняла вызов и с улыбкой поздоровалась. В ответ получила ответное приветствие, наполненное сыновьей любовью, я всегда очень чутко чувствовала Глеба.

Сын расстроил, второй же фразой начав с неприятного:

— Я выключил телефон, важные переговоры. Сначала с отцом поговорил, думал, что-то по работе случилось. А у вас, я так понимаю, личные проблемы. Мама, отец что-то юлит, предлагает на выходных в Питер приехать и поговорить по-семейному. И тебя привести в чувство. Что у вас случилось?

— Значит, тебе Дима не рассказал про Леру?

Недоумённое в ответ:

— Лера? Погоди, это подруга Кати? Слушай… — Замялся сын, а я сразу решила, что сын знал. Знал и молчал. Сердце провалилось вниз, и в глазах защипало. Но сын продолжил, и я распахнула в шоке глаза от первых же слов сына:

— Я тебе тогда ещё говорил, что у Кати подруга гнилая. Она и её настраивала против семьи, и ко мне лезла. Когда она решила и в штаны ко мне залезть, ещё и намекая, что виноватым меня выставить недолго, я понял, что девица способна на всё. У меня ещё и работа в Москве наклёвывалась, так что я уехал и забыл о той истории. Так что Лера натворила? Отец не говорил ничего конкретного, сказал, семейные дела и не дело их обсуждать по телефону. Погоди, она Катю подставила, или что? Мам, ты чего молчишь?

Вот это были новости! Либо я не так поняла, либо эта Лера оказалась ещё хуже, чем я думала.

И я рассказала Глебу, что произошло на нашем с мужем юбилее. Сын был реально удивлён и не сразу поверил, что Лера могла понравиться отцу.

— Хотя ты знаешь, она реально красивая, отец мог и соблазниться. Тем более у Леры был прекрасный повод постоянно крутиться рядом, она к Кате присосалась, не отдерёшь. А та, глупая, за неё вечно платила, ввела в свою компанию богатых детишек. Но богатый любовник — это явно лучше, чем молокосос, сидящий на шее у родителей. Честно, всё ещё не могу поверить, что папа на неё клюнул. Мам, разводись, раз уж такое дело, не терпи подобное. Отцу моча в голову ударила, вот он и бесится. А тебе зачем эта грязь?