А моя боль — не его печаль. Главное, чтобы я им с Катей жить не мешала. Горько было слушать слова мужа. Все совместные годы, всё то, что было с нами, Дима перечёркивал всё.

Нашла в себе силы ответить:

— Интересно ты размышляешь, Дима. Значит, я за благодарность закрою глаза на всё то, что ты творишь? Ну уж нет, дорогой, мы разводимся, и точка!

Сказала, и камень с души упал. Всё это время я готовилась озвучить мужу своё решение. Да, он будет недоволен, ему было удобно со мной жить, это я понимала.

Молчание в трубке было мне ответом. Тяжёлое, неприятное. Муж обычно был мягок со мной как ни с кем другим. В бытовых вещах он часто уступал, оставляя силы для битв в бизнесе.

Этот раз был исключением. Дима напомнил мне:

— Нет, Аня, так мы сейчас не можем себе позволить поступать. Ты прекрасно знаешь, что у нас скоро подписание договора о сотрудничестве с крупным немецким холдингом. Мы у них комплектуем не один завод. Мне нужна чистая репутация, крепкая семья и любезная жена. Мне нужен уровень. Ты его тянешь, Лера, думаю, пока нет. Они прилетают через два месяца, Аня. Проведём все переговоры, подпишем договор, а когда уже отгрузимся и подпишем акты, тогда и будем разводиться. Если ты всё ещё будешь этого хотеть.

Опять молчание, я хотела возмутиться и высказать всё мужу, когда он тихим, угрожающим голосом уточнил:

— Ты поняла меня, Аня?

Я дёрнулась, не собираясь идти на уступки.

— Это нужно тебе, Дима, не мне. Квартира у меня есть, заработок тоже, я не пропаду, а тебе я даю свободу. Ты женишься на своей чудесной Лере, будешь ЕЁ знакомить со своими партнёрами. Думаю, она справится.

Жёсткий ответ мужа прозвучал набатом:

— Даже не думай, Аня. Наши совместные фото на нашем же сайте находятся. Все важные даты именно ты была рядом, рядом и останешься.

— Я сама буду решать за свою жизнь, Дима! Ты меня не заставишь! — Зло кричала я в трубку, устав от повелительного голоса мужа.

Не буду я плясать под его дудку, и всё тут!

Вкрадчиво муж спросил меня:

— Значит, ты решила, милая, кинуть мне перчатку. Угрожаешь, ставишь условия, идёшь против меня и дела всей моей жизни? Хочешь потопить корабль, из которого все эти годы в том числе и ты выжимала соки? Не получится, милая. Или ты думаешь, я не найду рычага на тебя? А как же успехи Глеба в столичном филиале? Возможно, он слишком молод и его нужно отправить в Иркутск? Там поработает с годик, наберётся опыта, а потом уже вернётся. Если я позволю.

Это был удар под дых. Я задохнулась от возмущения и в панике ответила:

— Ты не посмеешь, Дима. Он же управленец, а в Иркутске производственные мощности. Да и зачем в Иркутск, если под Тверью есть такое же производство?

— Сама догадаешься, милая, или разжевать?

— Из-за меня? Ты будешь уничтожать веру в тебя сына только чтобы отомстить мне?

— Нет, ты смотришь не с той позиции, Аня. Глебу действительно не хватает знаний по производству. И только от тебя зависит, где он будет их дополучать. Может, и в Твери, а может и в Иркутск отправится. У сына же девушка в Москве, да?

Я не верила, просто не верила. Ведь именно сын радовал Диму, он всегда им так гордился! Мне казалось, что я нахожусь в дурном сне, и он всё не заканчивается.

Муж добил, вкрадчиво добавляя:

— Будет ли девушка всё это время ждать Глеба, как думаешь? И кому он скажет спасибо, когда я расскажу, что решение принимала ты? Так что решай, Аня, что ты выберешь для сына?

— Я не верю, Дима, не верю, что ты уничтожишь будущее сына только потому, что я посмела тебе противостоять. Это моя жизнь, понимаешь, мой выбор. Я имею право решать, будешь ли ты в моей жизни, или нет, и я решила отпустить тебя. Что тебя не устраивает? Живи себе как хочешь, а нас с Глебом не трогай!

Я была на грани. Не верила, что Дима сможет, ведь Глеба он любил. Мог ли он действительно так сделать и обвинить во всём меня? Мог. Он ещё не в том мог убедить собеседника. Дима мог продавить любого, куда мне с ним бороться? И как быть, если сыном я просто не смогу пожертвовать?

Сдаться? Терпеть?

Слёзы бессилия собрались в уголках глаз, я моргнула, и капли мгновенно потекли по щекам. Муж бил по самому дорогому, он знал, куда нажимать.

Жёсткий ответ разбил все надежды освободиться от неверного мужа:

— Я жду, Аня, что ты выберешь? Свою свободу прямо сейчас, или счастье сына?

Глава 7

Глава 7

Я не верила, что муж был способен на подобное.

Меня добили его слова:

— И не сомневайся, дорогая, я расскажу сыну, кто принимал решение о его длительной командировке. Тебе выбирать, где наш сын будет жить ближайший год.

— Ты не сделаешь этого, Дима. Я не верю тебе, ты не станешь разрушать его жизнь.

Муж рассмеялся в трубку:

— Не утрируй, Аня. И хватит со своими бабскими соплями. Глебу и в Иркутске будет нормально. Заодно проверит верность этой своей девицы. И ты, наконец, отпустишь сына от юбки. Он в Москву уехал, а ты всё равно контролируешь его жизнь. Его, мою, Катину. Хватит, Аня, очнись! Каждый из нас давно уже живёт своей жизнью, а ты всё пытаешься склеить разбитое.

— Это ты про нас, Дима? Неужели тебе так плохо со мной? — Спросила, а в ответ — тишина. Продолжила страстно, пытаясь до мужа донести полноту моего желания закончить этот фарс:

— Так если да, то давай разведёмся. Ты получишь свою жизнь, без ненужной старой жены, к Кате я теперь сама лезть не буду. А Глеб… Ты не прав, я очень рада, что он уехал и живёт своей жизнью. Если ты сам не хочешь, чтобы я в твою жизнь лезла, давай прямо сейчас всё решим!

Как же было погано предлагать подобное. Мне было тяжело рубить сплеча, но меня воротило от осознания, что я стала ненужной. Получается, это я лезла в их жизнь, а была не нужна. Это было больно. Всё это время я искренне считала, что у нас в семье всё отлично: мы сплочённая, дружная семья.

А оказалось…

Всё это были только мои фантазии.

Из мыслей меня вывел голос мужа. Он раздражённо повторил:

— Именно так мы и сделаем, Аня. Через два месяца мы разведёмся. Как только договор будут подписан и первый денежный транш переведён, ты будешь свободна. И Глеб останется в Москве. Стажировку в Твери он сможет проводить наездами, так что его личная жизнь никак не пострадает. На эти условия я согласен. Будь мудрой, Аня, не усугубляй.

Муж знал меня и умело мной манипулировал. Его вкрадчивый голос соблазнял согласиться. В этот момент я себя ненавидела: за слабость, за толику любви, теплеющую в груди, за прошлое, которое не давало послать его подальше прямо сейчас.

Разводиться мы будем с ним в любом случае, неважно, осталась ли в моём сердце любовь, или нет. Дима повёл себя недостойно, за спиной ввёл любовницу в общество общих друзей и партнёров.

Да и Глеб. Его я подвести не могла.

Глеб. Мой сын.

Надежда осталась только на него. Я держалась за эту соломинку, боясь провалиться в бездну.

Глеб всё ещё не отвечал, и это нервировало больше всего.

Боль, отчаяние — я осталась с этими чувствами одна. Я так до конца и не верила в происходящее. Как может один момент испортить всю жизнь, переворачивая её вверх тормашками?

Никогда не верила во все эти слезливые сериалы, где женщины убивались по неверным мужьям. В своего Диму я верила безоговорочно.

И вот, я, получается, оказалась отработанным материалом, который не зажигает стареющую кровь моего мужа. Но бросать так, сразу, меня невыгодно, я же ещё могла послужить. Недолго, но могла. Хотелось разрыдаться от бессилия.

Горько усмехнулась, думая, что всеми правдами пыталась не думать об измене мужа, о его предательстве. А ещё и о предательстве Кати.

Девочка росла у меня на руках, я принимала её такой, какой она пришла ко мне, со сложным характером, с взрослением, с завистью к младшему брату. Мы прошли многое, и дети уже выросли.

С горечью пришла мысль, что вырос, похоже, только Глеб, Катя осталась там, в прошлом, где она хотела быть как брат, и даже лучше, причём явно не в своей сфере.