Глава 5

Глава 5

Я всё сидела и думала о разговоре с мужем. Будто меня кто-то заморозил, психика вообще не реагировала. Муж ушёл к себе и уже спал, ведь ему завтра снова в бой, без него же никак.

А я…

Я уже много лет была дома, заботилась о семье, о мужах и детях, о быте.

Моя профессия художника никому была не нужна в семье, а заботы семья требовала, поэтому я оставила только частные заказы, уйдя из художественного колледжа.

И вот, я сидела в кресле, в квартире, где мы жили вдвоём с мужем. Дети жили отдельно, и я искренне думала, что впереди спокойные и счастливые годы. Для себя, для путешествий и новых открытий. Для жизни вдвоём.

Я ошибалась.

На меня нахлынуло внезапно, неожиданно, как стихия затапливая всё на своём пути. Горький ком разочарования встал в горле, не желая уходить, на глаза навернулись слёзы обиды и разочарования.

С трудом я проглотила ком, а слёзы покатились по щекам, прочерчивая дороги боли по щекам. Разочарование, боль, непонимание и безнадёга —эти чувства заняли всё место внутри.

Разве я заслужила, разве сделала недостаточно?

Или я делала что-то не то, не так?

Как я вообще не замечала изменений в муже, ведь именно с ним я видела своё будущее?

Почему была так невнимательна?

Почему моя жизнь превратилась в это?

Кто был виноват и что мне оставалось делать, если сердце разрывалось от боли и обиды, а внутри вспыхивала злость и желание разорвать эти прогнившие узы?

Слёзы, прочертившие щёки мокрыми дорожками, высохли, пока я сидела и жалела себя. Пока вспоминала последний год жизни с мужем и семьёй.

А ведь Катя как раз год назад наконец-то съехала от нас, дав нам возможность пожить для себя.

Мой Глеб, хотя и был младше сестры на два года, рано начал стремиться к самостоятельности, а Катя была другой. У неё была обидчивая натура, да ещё и с парнями не клеилось какое-то время.

И познакомилась Катя с этой Лерой как раз год назад. С дочерью, а я привыкла называть Катю дочкой, стоило поговорить и выяснить, что между нами произошло. Судя по взглядам, которые бросала на меня Катя, между нами точно были невысказанные претензии.

Боль в груди не утихала, тяжёлые мысли снова начали накатывать, и я отправилась спать.

Утром, когда я проснулась, мужа уже не было. Голова была тяжёлой после вчерашней истории и горьких злых слёз перед сном.

Я в гостиной, работая над заказом, когда услышала звук открываемой двери.

— Аня, ты здесь?

Аня, значит. Понятно.

Значит, мне не показалось. Катя ясно показала, что не считала меня мамой.

Больше не считала.

Ещё недавно я была для неё мамочкой, мулей и мутером. Как бы ни смешно это звучало, но Катя набралась этих производных, так как учила не только английский, но и немецкий. И последний ей давался лучше.

Ей бы в гуманитарные науки пойти, но она меня не слушала, всё хотела Глеба переплюнуть. А сын пошёл в отца, быстро соображая по техническим темам.

Аня завидовала младшему брату всегда. Не в этом ли была причина того, что она отдалилась?

Сын уехал в московский филиал, на заслуженное место. Он после института два года отпахал в семейном бизнесе, а до этого и стажировка, и практика, всё прошёл на фамильном предприятии.

Откликнулась:

— Я здесь, Катя, проходи в гостиную.

Сегодня я рисовала диптих и мне нужно было место для картин, поэтому я удобно расположилась в гостиной. Руки делали своё дело, давая мне возможность обдумать своё положение.

Катерина сегодня была собрана, морщинка пролегла у неё на лбу — она явно готовилась к неприятному разговору.

Начала она с места в карьер, ей всегда не хватало выдержки:

— Да, я тебе не сказала про Леру и отца, но ты и сама виновата!

Я отвлеклась от рисования, откладывая кисть. Никогда прежде Катя не разговаривала со мной в таком холодном тоне.

Догадываясь, что она сама же себя накрутила, с лёгким интересом поинтересовалась у неё:

— Виновата я? Интересно… Скажи, Катя, а ты, что, поменяла меня на эту Леру? Она же года на четыре, максимум пять тебя старше.

— Лере тридцать два, Аня, просто она отлично выглядит. Она следит за собой, поддерживает фигуру, занимается спортом. И я её понимаю. Тебя интересует только Глеб, а на нас с отцом тебе уже давно плевать! Ты...

Я встала, делая шаг к той, кого все эти годы считала дочерью:

— Я, Катя, да. Я. Та, кто тебя воспитала, кто вытирала тебе сопли, кто сидела рядом, когда ты болела, кто заботилась о тебе все эти годы. Но дети вырастают, Катя, и начинают жить отдельно. Они живут свою жизнь и с родителей не спрашивают. Спрашивать, Катя, ты будешь со своего мужа, которого выберешь, со своих детей, которых родишь и воспитаешь. Поэтому я и спрашиваю с тебя, дочь. За что ты так со мной?

Катя аж взвизгнула:

— Дочь?! Да ты! Ты… Я же всегда была на втором месте, понимаешь?! Всё время твой Глеб. Глеб то, Глеб сё, какой молодец наш Глеб! А я?! Как же я…

Ясно, Катя злилась, когда отец не отпустил и её в свободное плавание. Кстати, она как раз решила сделать то же, что и Глеб, то есть уехать в Москву. Чуть меньше года назад.

Отец был категорически против, называя её мечтательницей, у которой семь пятниц на неделе.

Значит, отец у неё оказался вполне, а я была виновата?

Я не сдержалась, понимая, что потом, позже, буду жалеть. Я не хотела ранить дочь, но как же мне было горько. Внутри всё болело от обиды, подкравшейся и захватившей сердце. Ведь я не заслужила этого предательства.

— На отца ты не злишься, да, Катя? Ведь он ещё нужен тебе, да? Папа даст денег, к папе можно прибежать и спрятаться за сильным плечом. А я уже отработанный материал. Как ты там сказала? Я старая, да? Старая и никчёмная? Что я могу дать такому мужчине, как твой отец, да? А это Лера, значит, ему даст. Ну, в этом я не сомневаюсь, твоя подружка, я смотрю, неплохо устроилась. Тебя, дуру, обработала, к отцу через тебя подкралась. Ну, признайся, она же через тебя действовала?

— Я дура, значит, да? Ты знаешь, я даже не сомневалась, что ты меня сделаешь виноватой. — Катя округлила глаза, смотря на меня наполненными шоком глазами, а после прошептала: — А ведь Лера меня предупреждала… Я… Я… Не желаю больше с тобой разговаривать! Я заберу вещи и пока поживу у подруги.

Я только кивнула, понимая, что Катю Лера продолжает обрабатывать. Глупая девчонка, выросшая как парниковый цветок. Она так ничего и не поняла, и поймёт ли?

И всё же я не сдержалась, уточнила у неё:

— А подруга, у которой ты поживёшь, это Лера, да?

Катя огрызнулась:

— А тебе-то какое дело? Я же сказала, я не хочу с тобой разговаривать! Всё, я пошла за вещами!

Катя ушла, хлопнув дверью. Я сидела в гостиной, пила травяной чай, чтобы успокоиться, и думала о том, что эта гадина Лера отобрала у меня не только мужа, но и дочь.

Глава 6

Глава 6

Звонок мужа удивил. Я смотрела на экран телефона и не понимала, что ему могло понадобиться сейчас. Дима почти никогда не звонил днём, не любил отвлекаться от напряжённого рабочего графика.

В мыслях промелькнул недавний разговор с Катей, и первые же слова мужа подтвердили: Катя успела что-то наговорить своему отцу.

— Аня, мне Катя на тебя жаловалась. Говорит, ты к ней пристала со своими нотациями, вызнавала про Леру и про нас. Послушай…

Я не выдержала:

— Нет, Дима. Это ты послушай. Не я пристала с претензиями, а она. Это она начала меня винить в том, что она молчала о твоей любовнице.

— И правильно, зачем тебе это, Аня? Ты живёшь удобной, комфортной жизнью. У нас любимый и вполне успешный сын, уж он не даст мне тебя притеснять, это точно. Я доволен им, он меня только радует. Ты за мной и за ним как за каменной стеной, ни в чём не нуждаешься. Да и я уделяю тебе внимание. Продолжай жить той самой жизнью и будь благодарна.

Горечь поселилась во мне. Дима не понимал, просто не мог меня понять. Да и как он поймёт, его-то всё устраивало.