На завтрашний день было построено много планов, такая занятость своей одинокой, самостоятельной жизни, буквально, кружила голову. Как ни странно, уснула Рал практически моментально, едва ли закрыв глаза, и во сне, на этот раз, ей виделось теплое молоко, семейные праздники, на которых, в прошлом, ей приходилось бывать… и одинокий, темный силуэт, что все время проскальзывал где-то сзади, но был настолько резок, и неуловим, что не удавалось его как следует рассмотреть.

Рассвет наступал медленно и неотвратимо, тонкие, волокнистые тучи белели и медленно рассевались под лучами такого же белого зимнего солнца. Студенты шли на учебу, часто пересекаясь в городе, устало зевали, ненавистно всматриваясь в небо. Еще одно холодное утро, а впереди целый день утомляющей учебы. Снег хрустел под ногами, снежинки совершенно стекленели на сильном морозе, собственно, как и все вокруг: деревья и кустарники были покрыты плотным, длинным инеем, эта зимняя «зараза» хваталась, буквально, за все, до чего могла доняться — металл, камни, пластмасса… главное, чтобы это «все» не было теплым и не могло согреться.

— Ну и что ты об этом думаешь? — Ния сунула руки в карманы, косясь на друга.

— Я уже вчера сказал. Раз декан не явился на пары, именно после выходных, это может значить только одно. Он знает, что случилось. Ему это не выгодно, и, быть может, он сам занялся ее поисками. Или же мы просто идиоты, которые строят гипотезу на простых совпадениях. Тебе как больше нравиться? — Иэн устало сомкнул глаза и тяжело вздохнул.

— Уж точно не думать, что мы идиоты. Посмотрим сегодня. Может, придет…

— Пятьдесят на пятьдесят. Может да, а может и нет. Либо продолжит искать, либо решит… — Резко Блейк замер и сдвинул брови. — Либо решит атаковать нас, как ее первых друзей. Мы должны быть ко всему готовы. Слушай, и запоминай…

Студентка кивнула и навострила уши. План действительно не помешал бы, на всякий случай, и, если друг его придумал, стоило, конечно, им воспользоваться. По нужде.

Ученики медленно собирались на первый, и свой самый ненавистный предмет — алгебру. То был один из редких дней, когда дверь кабинета была открыта, но декана внутри не было. Агрессивные подростки сновали туда-сюда, демонстративно ругаясь на погоду и сложные задания, но притихли, как только учитель зашел внутрь. Он покачал головой, на автомате закинул за спину волосы и устало рухнул на стул. Под крупными серыми глазами зияли такие же крупные, темные мешки, губы высохли и потрескались, а кожа, в целом, выглядела еще бледнее, нежели обычно.

Ния и Иэн переглянулись — их преподаватель выглядел так, будто, либо не просыхая, пил все выходные, либо, не останавливаясь, бродил на сильном морозе столько же времени, без еды или сна. Он устало произнес, какой параграф открыть, и несколько раз продиктовал тему, ориентируясь на самых отстающих и невнимательных учеников. Даже не стал собирать тетради, хотя проверка их содержимого не занимала у него более десяти минут. Просто флегматично объяснял материал, иногда задумываясь о чем-то, иногда возвращаясь в реальность. Старался не смотреть на пустой стул, где сидела, ранее, его особенная ученица, но взгляд все равно падал туда, когда мужчина терял контроль. Со звонком все ученики повскакивали со своих мест, и, будто бы на скорость, стали собирать книги в сумки.

«Блейк, Фарлоу, останьтесь» — практически стальным голосом проговорил декан, в то время как один из последних учеников закрывал дверь. Двое, переглянувшись, напряглись. Один из них был дьявольски доволен собой, исходя из того, что домыслы сбывались, а другая не могла сдержать нарастающей паники. Проницательный взгляд учителя заставлял колени дрожать, и она совсем не была уверена, сможет ли правдоподобно солгать.

— Что-то случилось, мистер Хенгер? — Иэн поднял брови, в то время как подруга подсаживалась к нему за парту. Так волнение немного притуплялось.

— Вы знаете, зачем я вас оставил. — Слегка улыбаясь, ответил декан. — Пару дней назад из приюта сбежала ваша подруга, Иида. Полагаю, вы знаете об этом. А еще знаете, куда она делась, и где сейчас скрывается.

— Сбежала?! — Ния вытаращила глаза и уставилась на педагога.

— Не надо делать вид, что вы не в курсе. — Габриэль напрягся, сжимая кулаки. — Не заставляйте меня принимать более жестокие меры, мне нужна только правда.

— Но мы правда не знаем! — Взвизгнув, ответила студентка, зажимая ладонями уши.

— Не надо, Ния, нас все равно раскрыли. Лгать больше нет смысла. — Иэн вздохнул и закрыл глаза.

— Разумно. — Декан ухмыльнулся и сцепил руки в замок.

— Она пришла ко мне ночью. — Блейк поднял голову, изучая взглядом выражение лица преподавателя, которое сильно поменялось, как только он начал рассказ. Буквально, тяжелело с каждым словом. — Промерзшая до самых костей, усталая и ослабевшая. Судя по всему, она потянула руку, возможно сильно. Я перевязал ее ей, привязал к корпусу, помог обработать другие раны. Дал одежду своей матери, у них, примерно, один размер, а она итак сейчас в отъезде. Это довольно старая, черная куртка, красную шапку еще дал. Сама пришла в свитере и джинсах, вот в них и осталась после перевязки. Я пытался ее остановить, но не вышло. Юрала покинула мой дом около четырех утра, город был совершенно пуст. Куда пошла — я не знаю, обещала связаться, но до сих пор не связалась. Хромала на левую ногу.

— У нее с собой что-то было? — Не унимался декан, сжимая в руках ручку.

— Нет. Только рюкзак, точно, она была с рюкзаком.

— И в какую сторону ушла?

— Вдоль дороги, вглубь города. Ума не приложу, что у нее за план, и что она, в итоге, придумала.

— Да не было у нее никакого плана! — Рявкнул Габриэль, ломая в руках очередную ручку. — Свободны. Но если я узнаю, что хоть одно слово из того, что ты сказал мне — ложь, можешь попрощаться с адекватной, здоровой жизнью. Не думаю, что твои мозги выдержат, Блейк.

— Я сказал вам то, что знал. Какой смысл лгать, если мне