— Калифорния — звучит неплохо, — Говорю я, хотя у меня нет намерения открывать курортный бизнес в Калифорнии. Я бы хотела когда-нибудь расшириться там, но это не то место, куда я планирую сбежать с папой.

— В Калифорнии много курортов. Черт возьми, ты бы соревновалась там с гигантской мышью. — Кристиан хватает мою ручку и записывает список городов. — Вот некоторые места, которые я бы рассмотрел на твоем месте. Ежегодно в них много туристов, но в большинстве из них есть только небольшие отели и гостиницы.

Я удивлена его готовностью поделиться со мной информацией. Из всего, что я слышала, Кристиан Эррера относится к тому типу людей, которые держатся особняком, вне бизнеса и убийств. Он относительно молод с точки зрения лидеров картеля, но он силен.

Не только это, но и репутация сердцееда опережает его. Я знаю не одну женщину, которая влюбилась в сочетание светло-каштановых волос и темно-голубых глаз, думая, что именно они заставят колумбийского сердцееда наконец остепениться.

— Спасибо тебе за это, — говорю я, указывая на список. — Я немного теряюсь, когда дело доходит до местоположения. Я провела свое исследование, но на самом деле поиск наилучшего места всегда кажется мне одной из невыполнимых задач.

Кристиан улыбается, хотя и не смотрит мне в глаза. — В ближайшие недели ты станешь слабым местом, если эти сны будут отвлекать тебя. Мне нужна твоя голова, чтобы быть в игре. Алессио придется прибегать к тебе за помощью каждые пять минут?

Я хмуро смотрю на него. — Я могу сама о себе позаботиться.

Он смеется и встает. — Конечно. Если ты настаиваешь. Я знаю, что у Маркетти есть длинный список случаев неиспользования своих активов. Я готов поспорить, что большинство женщин в лагере не обучены драться. Что ты об этом знаешь?

— Ты пришел сюда только для того, чтобы попытаться вытянуть из меня информацию?

Он засовывает руки в карманы своих темных джинсов. — Я предпочитаю думать об этом как об обмене информацией. Я назвал тебе несколько хороших мест для строительства курорта, а ты дашь мне информацию о мафии Маркетти.

— Если тебе нужна информация, спроси Алессио, — говорю я резким тоном, когда встаю, и мои руки сжимаются в кулаки. — Ты ошибаешься, если думаешь, что я из тех женщин, которые собираются предать свою семью.

Эти слова горьки у меня на языке. Хотя я знаю, что это ложь — в конце концов, я планирую побег — я должна заставить Кристиана поверить, что я верна мафии.

Он изучает меня с минуту, прежде чем его плечи слегка напрягаются. — Это было почти убедительно. Я думаю, ты что-то скрываешь. Не то чтобы я сомневался в твоей лояльности, но ты на взводе.

— В моей жизни многое происходит. А ты никогда не задумывался о том, что, возможно, мои личные отношения с Алессио осложняют мою верность семье?

Я ищу оправдания и знаю это. Я просто надеюсь, что Кристиан этого не делает. Если он мне не поверит, то я уверена, что он пойдет к Алессио и расскажет ему о своих подозрениях.

— Итак, у тебя есть личные отношения, о которых мне следует беспокоиться. — Кристиан кивает и усмехается. — Это вся информация, которую я искал, Билли. Храни свои секреты до тех пор, пока они не подвергнут опасности меня или мой бизнес.

— Мои секреты никак не влияют на твою жизнь или мою семью.

Кристиан пожимает плечами и делает первые несколько шагов вниз по лестнице. — Я тебе верю. Пока.

Когда он спускается вниз, мое сердце бешено колотится. Хотя Кристиан дал мне несколько ценных советов, все это было сделано во имя поиска информации. Он пытается понять, поставлю ли я мафию на первое место, когда придет время.

Означает ли это, что у Алессио есть сомнения на мой счет?

Эта мысль мне не нравится. Хотя я все еще планирую уехать, я начинаю колебаться. Я знаю, что уход от него будет одной из самых трудных вещей, которые мне когда-либо приходилось делать. Наша ситуация не идеальна, и после нашего вчерашнего разговора в его кабинете я сомневаюсь, что она когда-нибудь улучшится.

Тем не менее, между нами что-то есть, независимо от того, действуем мы в соответствии с этим или нет. Я хочу его. Если бы был способ наладить отношения между нами и улучшить жизнь в составе мафии Маркетти, тогда, возможно, я бы остался.

Я делаю глубокий вдох и провожу рукой по волосам. Я не знаю, о чем я думаю. Уехать — это все, чего я так долго хотела, но за последние пару недель я переосмыслила это больше, чем когда-либо.

Кристиан просто пытается залезть мне в голову и посеять сомнения. Мне просто нужно придерживаться своего плана.

Помня об этом, я беру несколько набросков курорта, которые сделала прошлой ночью, и направляюсь в папину комнату.

Папа сидит в постели, когда я с улыбкой вхожу в комнату. Его улыбка стала более кривой, чем раньше, но его здоровье только улучшается. В конце концов, я смогу забрать его из этого места.

Особенно теперь, когда я знаю, что под домом есть и другие туннели.

— Малышка, — говорит папа, когда я сажусь на стул рядом с его кроватью. Я поджимаю под себя ноги и наклоняюсь, чтобы передать ему рисунки. — Что это?

— Несколько дизайнов для первого курорта. Я хотела узнать, что ты думаешь.

Его руки дрожат, когда он листает рисунки. Я наблюдаю, как его губы сжимаются в тонкую линию, прежде чем уголки слегка приподнимаются. Он улыбается и кивает всему, что видит, хотя его руки дрожат. Он все еще выглядит хрупким, особенно на фоне большой кровати, окружающей его. Он не похож на того мужчину, который раньше сажал меня к себе на плечи и бегал со мной по главному дому. Человек, который научил меня драться или стрелять из пистолета.

Мафия высасывает из него всю жизнь и превращает в оболочку того, кем он когда-то был. Он старался не отставать от молодых капо и солдат, несмотря на свою должность советника.

А теперь посмотрите, к чему это его привело.

— Ты выглядишь взволнованной, — говорит папа, его голос слегка дрожит. Он возвращает мне рисунки. — Они хороши.

— Пройдет еще некоторое время, прежде чем я приступлю к проектированию настоящих номеров курорта, но я думаю, что это будет хорошей отправной точкой.

Даже простого сидения рядом с папой достаточно, чтобы я почувствовала себя лучше после разговора с Кристианом. Это заставляет меня чувствовать себя лучше после всей той лжи,