- Чем мне поможет твоя маечка, я же и так в свитере? – я отвожу глаза.

Щёки начинают гореть от смущения. Крепкая обнажённая грудь Платона очень даже приковывает взгляд. Но я заставляю себя не смотреть.

- Мокрые волосы обмотай, - Платон тут же сам скручивает мне тюрбан на голове из своей футболки.

Снова хватает меня за руку и тащит дальше в дом.

- А где у тебя башня для драконов и принцесс? – спрашиваю я, когда мы заходим в дом.

- Сейчас увидишь, - отвечает Гроднев и хитро мне подмигивает.

Мы поднимаемся на второй этаж. Молча идём по тёмному коридору.

А затем Гроднев останавливается возле одной из дверей и распахивает её, жестом приглашая меня пройти внутрь.

- Это же твоя спальня! – возмущаюсь я.

- Угу, - Гроднев затаскивает меня внутрь и закрывает дверь.

- Платон, это не лучшая идея… - я смотрю на него неуверенно.

Когда мы вместе, я всегда чувствую что-то вроде волшебства. Так не хочется его разрушать сейчас… но лучше думать головой, а не тем, на чём сидят…

- Это просто отличная идея! – с чувством заявляет Гроднев. – Давно нужно было притащить тебя сюда, а не играть в брачные игры, наматывая круги вокруг да около.

Платон тянет меня за руку к кровати, но я упираюсь ногами в ковёр.

- У меня вообще есть право голоса?! – шиплю я возмущённо.

- Есть! – Платон кивает, а потом всё-таки утягивает меня на кровать.

Снимает с моих ног кеды, а потом тянется к молнии на джинсах.

Шлёпаю его по руке. Тогда Гроднев пожимает плечами и прямо в одежде заворачивает меня в одеяло. Натягивает край до самого подбородка.

- Грейся давай! – велит он.

Прячусь под одеяло с головой, когда Платон начинает снимать брюки.

Черт! Хорошо это не закончится…

Кровать рядом со мной прогибается, край одеяла приподнимается, и сильные мужские руки притягивают меня к горячему телу Гроднева.

Ой-ой-ой…

Кажется, я забыла, как дышать.

Ладонь Платона ныряет под кофту и скользит по влажному купальнику вверх к груди.

Губы Гроднева касаются шеи, и из меня вырывается приглушённый писк.

Все разумные мысли давно вылетели из головы. Тело плавится в руках этого мужчины.

- Нельзя спать в мокром… - шепчет Платон мне на ухо.

Его губы задевают мочку уха, а потом этот наглец и вовсе проходится по тому месту языком.

Прикусываю губу, чтобы не стонать. Ни одного внятного слова из меня сейчас точно не выдавить.

Я с ужасом осознаю, что несусь прямиком к тому, чего пыталась избежать.

С энтузиазмом несусь. С восторгом. Всё тело трясётся от предвкушения.

- Давай снимем с тебя влажное, хорошо? – хрипло шепчет Гроднев.

Его голос такой ласковый и нежный, что я окончательно забываю, что боялась чего-то там.

Его боялась, между прочим.

Гроднев стягивает с меня свитер, а затем и джинсы.

Одеяло теперь откинуто в сторону, а Платон нависает надо мной.

Обнажённой кожи касается воздух, и по телу проносится дрожь.

Мне не холодно. Просто очень хочется Гроднева. До умопомрачения.

Платон хватается за лямки купальника на моих плечах, а затем стягивает их. Плотная ткань с трудом сползает вниз. Но вот на свободе оказывается грудь и руки. Зажмуриваюсь, понимая, что дальше откроется живот. Моя тайна, которую я так старалась скрыть.

Платон медленно тянет ткань вниз к бёдрам. Затем оставляет ненадолго купальник в покое, чтобы обхватить располневшую талию ладонями и поцеловать низ живота.

Жар между бёдрами моментально усиливается, и лёгкое головокружение превращается в пьяный туман удовольствия.

Хватаю ртом воздух, как рыба, выброшенная на сушу.

- Знаешь, - хрипло и как-то с надрывом произносит Платон, - я правда хотел просто уложить тебя в постель, чтобы ты никуда не сбежала… я знаю, нам надо поговорить, прежде чем заниматься сексом… но я не могу больше ждать, прости…

Гроднев подцепляет скомканную ткань купальника на моих бёдрах и тянет вниз.

49

Когда Гроднев стягивает с моих ног купальник, я остаюсь лежать на кровати совершенно обнажённой. По телу прокатывается озноб.

Сердце раздирают сомнения.

Что я сейчас делаю? Что позволяю делать с собой?

Платон смотрит на моё тело жадным, голодным взглядом. Ему не терпится заняться тем, ради чего он раздел меня.

Однако стоит нашим взглядам встретиться, как в глазах Гроднева появляется нежность.

Эта нежность как призыв. И моя душа с готовностью отзывается.

Я очень хочу любить этого мужчину. Да что там, я уже люблю его, хоть и боюсь себе в этом признаться.

И я больше не хочу никуда бежать.

Глупые страхи тут же испаряются, когда Платон ласково мне улыбается.

- Я великий приручитель драконов! – заявляет он со смехом. – Дерзкая девчонка, которая плеснула мне в лицо газировкой, превратилась в сладкую кошечку…

Гроднев наклоняется к моим губам и зависает в паре сантиметров от них.

- Не расслабляйся, - советую я, - а то узнаешь, что и у кошек есть острые когти.

- Угу, - усмехается Платон, - а ещё набор острых иголок и булавок, которые можно вогнать врагу под ногти.

- Лучше тебе не становиться моим врагом, - киваю я.

- Боже упаси, - мягкий взгляд Платона ласкает не хуже пальцев.

Но вот Гроднев медленно наклоняется ещё ниже к моим губам. Сначала чувствую на коже его дыхание, а затем осторожное прикосновение тёплых губ.

Платон никуда не торопится. Скользит своими губами по моим, заставляя трепетать от предвкушения.

- Ты моя… - шепчет он, не отстраняясь, - я тебя давно искал… Сам не понимал, но искал именно тебя…

Обвиваю руками шею Платона.

- Просто ты искал среди принцесс, а надо было среди драконов, - шепчу я.

Платон усмехается и прислоняется своим лбом к моему.

- Теперь не сбежишь, - хрипло шепчет он.

А в следующую секунду губы Гроднева прижимаются к моим уже не легко и осторожно, а властно и требовательно.

Я забываю обо всём. Вообще, будто перестаю существовать, как отдельный человек.

Позволяю Платону раскрыть мои губы, чтобы углубить поцелуй. Позволяю спуститься поцелуями к груди.

Тело трепещет от восторга. Кожа горит огнём желания. Я хватаю ртом воздух и выгибаюсь в руках любимого.

Гроднев целует меня везде. Уделяет особое внимание груди, а затем спускается к животу.

Я не думаю сейчас ни о каких секретах. Мне так хорошо в его руках.

Платон вдруг