- И не узнаёт, - в глазах Роберта мелькает маниакальная одержимость. – Ты уже сказала ему всё, что нужно, София.

- О чём ты? Там на базе…

- Это неважно, - перебивает меня Роберт. – Помнишь, солнышко, как ты плакалась мне о том, что мечтаешь отомстить неверному мужу за предательство?

Очень нехорошее предчувствие тисками сжимает сердце. С трудом сглатываю комок паники в горле.

- Что ты сделал? – спрашиваю я, со страхом глядя в холодные глаза Роберта.

49. Лев

Я добираюсь до клиники через полчаса после того, как туда доставляют Яну.

Её акушер сообщает, что они всё-таки попытаются вытянуть её в естественные роды. Судя по крикам Яны, слышным из коридора, она с таким решением не согласна. Требует сделать ей кесарево в таких эпитетах, что проходящая мимо медсестра находит нужным перекреститься.

Мы давно договорились с Яной, что если она спокойно доносит и родит, то получит солидную сумму денег. Это был мой способ удержать её от алкоголя и других веществ.

Способ не сработал. Яна сдалась своим привычкам довольно скоро, поэтому и пришлось посадить её под замок.

Но сегодня я снова трясу перед её носом морковкой. Прошу не спорить с врачами и обещаю дать денег, если своим поведением она не угробит ребёнка.

Мне нужно, чтобы она делала то, что они говорят. Позволяла осмотреть себя, тужилась, подписывала нужные медицинские бумаги и не плевалась в проходящих мимо медсестёр.

Яна с моим предложением соглашается, но рычать и брыкаться не перестаёт.

Что ж, остаётся удовлетвориться тем, что, по крайней мере, документы она подписала и врачей для осмотра к себе подпустила.

Когда рожала София, я чуть инфаркт не схватил от волнения. Переживал каждую секунду и очень ждал встречи с сыном. Гадал, что почувствую, когда его увижу.

И просто обалдел от счастья, когда взял малыша на руки.

Сейчас же рожает чужая мне женщина. К сожалению, встреча с её ребёнком не трогает меня. Я просто исполняю свой долг.

Расклад простой. Яна заявила, что это мой ребёнок. Тест на отцовство подтвердил её слова. Поэтому я должен позаботиться о том, чтобы ребёнок родился здоровым.

И я забочусь. Изворачиваюсь как могу, чтобы заставить наркоманку вести себя как мать хотя бы до родов. Не думаю, что смогу удержать её в этой роли после того, как ребёнок родится.

Взгляд Софии, которым она провожала меня утром, до сих пор стоит перед глазами. Её боль режет меня на куски.

В этой женщине мой приют. Мой дом. Она и есть моя душа.

Живой огонь моего сердца. Рыжая бестия, всё делающая по-своему, ради которой мне хочется перевернуть горы.

Теперь я уверен, что смогу вымолить её прощение. Неважно, сколько понадобиться времени. Год, два или десять.

Я завоюю её снова.

Окружу заботой. Снова стану тем, на кого она может опереться. Она ведь только выглядит несгибаемой. На самом деле ей нужна защита. Ей нужен я.

Очень на это надеюсь. Иначе просто не знаю, как жить.

Без неё и Паши — тоска.

Соня наказывает меня тем, что не берёт трубку. А мне неспокойно за неё. Что-то внутри дёргает нехорошим предчувствием.

Звоню бывшей жене несколько раз, но София сбрасывает.

А я жутко хочу услышать её голос. Сказать, что люблю. Чем это поможет – не знаю. Просто хочу быть с ней на связи. Понимать, что она думает и чувствует.

В три часа дня Яну всё-таки увозят на срочное кесарево, а я не выдерживаю и звоню нашей няне.

- Как там Пашенька? – спрашиваю я.

- Лев Андреевич! – слышу в голосе женщины волнение и сам тут же напрягаюсь. – Я уже не знаю, что и думать! София Николаевна уехала пять часов назад. Пашенька давно проснулся и плачет от голода. К смесям он не приучен, да и нет их… что нам делать?

Холод скручивает внутренности.

- София Николаевна сказала, куда она поехала? – спрашиваю я.

- Нет, простите. Она вела себя очень взволнованно утром, а потом быстро собралась и уехала…

Обещаю няне перезвонить и всё решить.

Нервно тыкаю в телефон, отыскивая номер бывшей жены.

Что происходит? Тревога за неё и сына растекается по венам адреналином.

Телефон Софии отключён. Совсем.

Та-а-ак…

Судорожно пытаюсь успокоиться и понять, как действовать. Давай же, Лев! Соображай!

Десять минут уходит на то, чтобы найти в клинике педиатра. Обрисовываю ему ситуацию и отправляю вместе водителем к нам домой. По дороге они заедут в магазин и купят подходящую смесь.

Чёрт, где же София?

Звоню няне и успокаиваю её скорым приездом подмоги.

Потом звоню ребятам из службы безопасности и прошу отследить телефон жены. Время идёт, а результата нет.

Как же долго! Что там случилось?

- Если бы он просто сел или был выключен, - говорит мне позвонивший с отчётом специалист, - то мы нашли бы его, Лев Андреевич. Но тут что-то другое. Телефон либо спрятал знающий человек, либо его уничтожили. Может, в микроволновке спалили или в фольгу завернули… а, ну и при взрывах такое бывает…

- Федь! – перебиваю я парня.

Уже просто места себе не нахожу. Где, чёрт побери, София?

- Простите, Лев Андреевич, - бурчит парень. – Мы ещё поищем, где последний раз её телефон ловил связь с сотовых вышек…

Подходит доктор, чтобы сообщить о том, что они закончили. Яна родила девочку.

Ребёнок слабенький, но, несмотря ни на что, вполне здоровый.

Просто чудо какое-то!

Не успевает акушер закончить говорить, как снова звонит мой телефон. Это няня Паши.

-Лев Андреевич, - её голос звучит как-то неуверенно. – Мы тут с Пашенькой записку нашли… лучше будет, если вы приедете и сами прочтёте…

Да что происходит?!

Мчусь домой так быстро, как только могу, размышляя по дороге, не пора ли подключать полицию? Конечно, наша служба безопасности продолжает работать, но…

Не знаю, что и думать…

- Вот, держите, - Ольга Сергеевна с Пашей на руках встречает меня прямо в холле. Малыш спит, наевшись смеси, но его личико до сих выглядит несчастным и заплаканным.

Няня суёт мне в руки лист белой офисной бумаги, исписанный почерком Софии.

- Я нашла это, когда зашла в вашу спальню, - женщина недовольно поджимает губы. – Вот уж не ждала я такого от Софии Николаевны! Бедный Пашенька!

Узнаю руку бывшей жены. Круглые буковки, строчки, взлетающие концами вверх.

Жена оставила