Я точно не была здесь прежде.

Тело совсем не слушается меня. Даже лёгкий поворот головы причиняет боль, а о том, чтобы встать, не стоит и думать. С трудом могу поднять руку или пошевелиться.

Неясная тревога из-за незнакомой обстановки притупляется плохим самочувствием. Сил хватает только на то, чтобы оставаться в сознании.

Хлопает дверь, и в комнату заходит Роберт.

- Роб… - выдавливаю из себя с облегчением.

Севший голос царапает сухое горло, и я даже морщусь от неприятных ощущений.

Но знакомое лицо успокаивает страхи.

- Тише, Соня, - друг садится рядом со мной на кровати, приподнимает мою голову и подносит к губам стакан с водой. – Не говори пока. Лучше пей, тебе нужно время, чтобы организм восстановился.

Старательно проталкиваю в горло один глоток за другим. Пить жутко хочется, но язык, как и всё тело, плохо слушается.

Да что со мной такое?

Роберт деловито сжимает пальцы на моём запястье, вскидывает руку с часами и считает мой пульс.

- Всё в порядке, - говори он. – Извини, я погорячился и вкатил тебе слишком большую дозу транквилизатора.

Роберт аккуратно опускает мою руку на кровать и поправляет на мне плед.

Что он сказал? Какую дозу?

Мозг никак не хочет соображать.

- Где мы? – хриплю я.

Роберт ставит пустой стакан на комод, затем подходит к окну и пошире раздвигает шторы, впуская в комнату косые вечерние лучи солнца.

- Можешь считать это место своим новым домом, - говорит друг.

Ничего не понимаю.

- О чём ты, Роб? – каждое слово даётся мне с трудом.

С огромным усилием приподнимаюсь на дрожащих руках, чтобы сесть.

Опираюсь спиной о деревянную перекладину в изголовье кровати и чувствую, как на лбу выступает пот.

- Ты поймёшь со временем, - Роберт решил говорить загадками.

Меня раздражает его спокойствие. Что за бред он несёт? Почему не объяснит всё по-человечески?

- Дай телефон, - из последних сил прошу я, - мне нужно позвонить Льву…

На лице Роберта нет никаких эмоций.

- Не нужно, - равнодушно отвечает он и просто выходит из комнаты, оставляя меня в одиночестве.

Не могу даже крикнуть ему вдогонку. И встать не могу.

Да что за чёрт?!

Роберт возвращается через какое-то время. Я успеваю немного подремать, пока его нет. Сколько прошло времени? Возможно, ещё несколько часов.

Голова уже не так раскалывается, и тело начинает постепенно слушаться.

- Как я здесь оказалась? – спрашиваю Роберта.

Мне очень не нравится то, как странно он себя ведёт.

- Роберт снова присаживается рядом, берёт меня за руку и считает пульс.

- Я привёз тебя сюда, - говорит он таким тоном, будто это само собой разумеется.

В голове начинают шевелиться обрывки воспоминаний.

- Ты обещал отвезти меня домой… - точно помню это, а вот обстоятельства уплывают куда-то в туман.

Роберт спокойно кивает.

- Всё так, я и привёз тебя в твой новый дом.

Бросаю на друга раздражённый взгляд.

- Роб, ты себя слышишь? - спрашиваю я, злясь всё больше. – Где мой телефон? Нужно позвонить мужу…

- Ты не замужем, - поправляет меня Роберт.

- Да, точно…

Как же плохо соображает голова.

- Что со мной случилось? – спрашиваю я.

Роберт протягивает мне стакан воды и маленькую белую таблетку.

- Вот, выпей это, - говорит он.

Тянусь к стакану и таблетке.

Я привыкла пить лекарства из его рук не задумываясь. Роб отлично разбирался в химии и медикаментах задолго до того, как закончил медицинский. Он талантливый врач с очередью из пациентов.

Но сейчас мне не хочется слепо доверять другу.

- Что это? – спрашиваю я, так и не взяв таблетку с его ладони.

- Действующее вещество – каберголин, если тебе это о чём-то говорит, - невозмутимо объясняет Роберт. – Агонист дофаминовых рецепторов. Тебе интересно, как это повлияет на твой организм? Через пару часов после приёма каберголин доберётся до лактотропных клеток твоего гипофиза и критически снизит выработку пролактина. Проще говоря, эта таблетка остановит твою лактацию.

Что-то мне это уже совсем не нравится. Интуиция вопит не доверять другу и убираться отсюда как можно быстрее.

- Зачем ты хочешь остановить мою лактацию? – спрашиваю я.

- Твоя грудь сейчас похожа на раздутые футбольные мячи, - Роберт морщится.

Друг тянется руками к предмету нашего обсуждения, но я отшатываюсь, не позволяя ему коснуться себя.

- Тебе должно быть больно, - говорит Роберт. – Я просто хочу облегчить неприятные ощущения.

Так и есть. Окаменевшая от скопившегося молока грудь причиняет сильный дискомфорт, но это не повод есть таблетки, после которых я не смогу кормить сына.

- Мне нужно идти, - говорю я.

Собираю все имеющиеся силы и пробую встать. Роберт не помогает мне. Просто стоит рядом и смотрит, как я корячусь.

- Не знаю, что происходит, Роберт, но ты ведёшь себя очень странно.

Мне удаётся подняться на ноги. Опираясь рукой о стену, медленно иду к двери. За ней обнаруживается небольшой коридор, двери в другие комнаты и вот он, наконец, выход…

Толкаю тяжёлую деревянную дверь и щурюсь от света на улице.

Кругом одни деревья. Множество ёлок, берёз и осин.

Это же лес! Роберт привёз меня, чтоб его, в лес!

- Ты не знаешь, в какую сторону идти, – говорит Роберт за моей спиной. – Если попробуешь сбежать, то заблудишься в лесу. Ночи сейчас холодные, можно и насмерть замёрзнуть, особенно в твоём состоянии.

Возле крыльца стоит машина, на которой я приехала добывать доказательства невиновности Льва.

Доказательства невиновности…

В памяти всплывает ночь, которую мы провели в обнимку с бывшим мужем, нежное утро и его отъезд на роды к Яне. Он не отец её ребёнка, я помню это! Я выяснила правду, поехав на базу отдыха.

А потом…

А потом приехал Роберт. Мы вместе сели в мою машину и…

Темнота. Дальше ничего не помню.

- Дай мне ключи от машины! – требую я.

Что он там говорил про транквилизатор? Происходящее совсем уж перестаёт мне нравиться. Более того, липкий страх расползается по груди удушливой волной.

Роберт качает головой.

- Извини, София, ты их не получишь, - друг берёт меня под локоть. – Лучше вернись в дом. Ты можешь упасть в обморок и удариться.

Выдёргиваю руку и отхожу на шаг в сторону.

- Немедленно отвези меня в МОЙ дом! – требую я. – Я должна