— Как поживает твоя семья? — Это достаточно безопасный вопрос, который может раскрыть то, что он знает.

Кристиан прочищает горло. — Все хорошо, но я звоню не поэтому. У нас здесь возникла пара проблем, и я хотел убедиться, что они не имеют к тебе никакого отношения.

— Я не был в Теннесси с того дня, как меня освободили. Я увидел свой шанс и свалил оттуда ко всем чертям. — Я хихикаю, пытаясь немного разрядить обстановку. — Могу заверить тебя, что бы там ни происходило, это не я.

— А как насчет твоего отца или брата? Они всегда были властолюбивы и глупы.

— Так оно и есть, но, насколько я знаю, они сосредоточены на Вирджинии.

Наступает долгая пауза, и на заднем плане звонка что-то закрывается. Скрипят половицы.

Легко представить, как Кристиан расхаживает по комнате, решая, доверять мне или нет.

Последнее, что мне нужно, — это наживать себе еще одного врага.

Кристиан снова напевает. — Ты был полезен сегодня, Финн. Я надеюсь, что так и останется, если у меня когда-нибудь появится повод позвонить тебе снова.

Звонок заканчивается, и я, наконец, могу перевести дыхание, которое задерживал с тех пор, как ответил на звонок.

Кристиан — не что иное, как пугающий человек. Между ним и другими влиятельными людьми, с которыми он связан, я был бы похоронен в мгновение ока, если бы он подумал, что между мной и его невесткой что-то происходит.

На этот раз я избежал его гнева, но я знаю, что ложь вернется и будет преследовать меня.

Глава 20

АВА

Тетя Кортни улыбается, когда Лола бежит ко мне по подъездной дорожке, ее хвост разгоняется со скоростью миля в минуту. Глупая собачья улыбка — это все, что я вижу, когда она подпрыгивает на задних лапах и кладет лапы мне на плечо.

Лола облизывает мою щеку, раскачиваясь всем телом и виляя хвостом.

Я глажу ее пушистую голову, смеясь, когда она слезает и убегает прочь.

Большая собака находит палку и уносит ее в тенистое место под большим деревом.

Тетя Кортни сидит на ступеньках крыльца, когда я пересекаю двор. — Рада тебя видеть. Такое чувство, что прошла целая вечность. Как прошел ужин с боссом твоего жениха?

Я ухмыляюсь и разворачиваю один из шезлонгов лицом к ней, прежде чем опуститься на него. — Умудрились уронить жаркое на пол. В итоге мы ели пиццу. Жена его босса действительно милая. Бекка.

Тетя Кортни сидит немного напряженнее и тянется за стаканом воды, стоящим рядом с ней. — Бекка?

Мои брови хмурятся, когда я забрасываю ноги на одну из ступенек. — Да. Ты ее знаешь?

— Может быть. Как зовут ее мужа?

— Киллиан.

Рука тети Кортни дрожит, когда она подносит стакан воды к губам. Она делает большой глоток, избегая встречаться со мной взглядом. Когда она ставит стакан, то не спеша смотрит на Лолу.

Мой пульс учащается, волосы на затылке встают дыбом. — Тетя Кортни, вы их знаете?

— Я знала Бекку когда-то давно. Еще когда мы учились в средней школе. Какое-то время она была моей подругой, пока твой отец не начал встречаться с ней.

— Это плохо закончилось?

Она пожимает плечами, ковыряя ногти. — Я не знаю, честно. Он никогда не рассказывал мне, что на самом деле произошло между ними двумя, и она тоже не любила об этом говорить. Наша дружба сильно изменилась после того, как она познакомилась с твоим отцом.

— Мне спросить ее о нем? Я продолжаю заходить в тупик. Он рассказывает о ком-то, с кем встречался в старших классах и университете, и это, должно быть, моя мама. Похоже, у них было много разногласий в отношениях.

Тетя Кортни прочищает горло. Ее руки опускаются на колени, и она делает глубокий вдох. — Я действительно не должна говорить тебе это, но я сомневаюсь, что кто-нибудь еще когда-нибудь скажет.

Мой желудок скручивается в тугой узел, когда мои ноги опускаются на землю, и я сажусь вперед. — О чем ты говоришь? — Спрашиваю я.

— Твой отец не встречался с твоей мамой в старших классах. Он даже не встречался с ней, пока не поступил в колледж.

— Это невозможно. Это означало бы… Нет. Я видела фотографии, на которых мы с мамой были маленькими.

Кислород высасывается из атмосферы, когда я наклоняюсь вперед. Все это не имеет смысла.

У меня есть десятки фотографий, на которых мы с мамой запечатлены в детстве.

Но ты видела какую-нибудь фотографию, на которой вы двое в больнице?

Я часто спрашивала маму об этом, когда была помоложе. Тогда она сказала, что была так взволнована возможностью обнять меня, что даже не подумала о том, чтобы сфотографироваться.

Она говорила мне, что я совершенство. Что она была так поглощена разглядыванием моего маленького личика, что никакие другие мысли не приходили ей в голову.

Только теперь моя тетя говорит мне, что мой отец встретил женщину, назвавшуюся моей матерью, только после того, как я уже на пути в этот мир. Может быть, даже после того, как я уже родилась.

Все это было ложью. Вся моя жизнь — ложь.

Тетя Кортни грустно улыбается мне. — Она была рядом, потому что дружила с твоим отцом. Он приезжал на долгие выходные, чтобы навестить тебя. Он бы взял ее с собой.

— Моя мать — это не моя мать?

Земля уходит у меня из-под ног. Желчь подступает к горлу, когда я опускаю голову между коленей и пытаюсь не блевать.

Я поднимаю взгляд на тетю Кортни, мое зрение затуманивается из-за подступающих слез. — Это невозможно. Это, должно быть, какая-то дурацкая шутка. Я знаю, что он не был хорошим человеком, но он не стал бы всю мою жизнь лгать мне о том, кем была моя мать.

Я помню чувство, что я не любима. Как будто я не принадлежу себе. Изгой.

Зои не раз признавалась, что тоже это чувствует.

Все это время вся моя жизнь была ложью.

Мой отец и женщина, которую я называю мамой, позаботились о том, чтобы я никогда не узнала правду.

Отец замышлял это с самого начала?

Так вот почему он привозил маму домой на школьные каникулы, даже когда они еще не встречались?

Тетя Кортни прочищает горло. — Я знаю, это шок, но твой папа действительно любил тебя. Очень сильно. Возможно, сначала он не хотел тебя — какой подросток захочет иметь ребенка, — но как только ты оказалась здесь, ты могла видеть любовь в его глазах каждый раз, когда он смотрел на