Посреди экрана мигает очень заметное сообщение о том, что некий Роман желает вступить со мной в личную беседу…

42

Захлопываю ноутбук. Жаль, что не могу прищемить им нос Герману, чтобы он не совал его, куда не надо.

- Ты с кем-то переписываешься? – спрашивает бывший муж упавшим голосом.

- Это тебя не касается, - огрызаюсь я.

Мои руки дрожат так сильно, что это невозможно скрыть. Меня буквально трясет.

Герман смотрит на это совершенно спокойно. Злость, мелькнувшая на его лице, при взгляде на ноутбук уже испарилась.

Я привыкла справляться с его гневом и нападками. Я их не боюсь.

Но теперь в глазах бывшего мужа я вижу то, что действительно меня пугает.

Я вижу там нежность.

От грубости и агрессии закрыться легко. Можно спрятаться в свою скорлупу, где нет места никому. Не подпускать близко.

Но как закрыться от нежности? Именно она коварно проникает сквозь броню, выстроенную годами. Нежность во взгляде Германа вонзается в мое сердце болью.

Скребется в чулан с забытыми воспоминания о счастье.

И мне снова трудно дышать рядом с ним.

Слышу, как Даша поет какую-то песенку за стеной. Похоже, она ушла к себе в детскую. Странные взрослые ей надоели.

Воецкий улыбается мне и подходит ближе. Аккуратно. Шаг за шагом. Будто боится спугнуть. Я вижу, как он все еще немного прихрамывает на пострадавшую ногу.

Герман медленно тянется к моим рукам. Нерешительно касается, а затем сжимает в своих ладонях мои дрожащие пальцы. Бережно, но уверенно.

И это только усиливает дрожь.

- Сходи с ним на свидание, - говорит он.

- Что?

Мне кажется у меня начались слуховые галлюцинации.

- Сходи на свидание с тем парнем, с которым ты переписываешься, - спокойно повторяет Герман.

- Мне не нужно для этого твое разрешение, - напоминаю я, поднимая на Германа глаза.

Его спокойный и уверенный взгляд для меня загадка. Почему он не злится? Уже забыл про тот бред, что нес, когда был пьян? Протрезвел и передумал?

Хорошо, если так.

- Конечно, не нужно, - мягко улыбается Герман, - я просто рад, что ты пробуешь жить дальше. А еще я уверен, что у тебя с этим типом ничего не выйдет.

Большие пальцы мужчины медленно чертят круги на моих запястьях.

Тяну ладони на себя, и руки Германа тут же легко разжимаются, отпуская.

- Откуда ты знаешь? – с наездом спрашиваю я. – Я могу влюбиться в другого. Что ты тогда будешь делать? Мстить? Пытаться разрушить мои новые отношения? Я имею право выйти замуж за другого, если захочу!

Герман продолжает смотреть на меня с раздражающе мягкой улыбкой.

- Выходи, конечно, я подожду, - говорит он.

- Чего?

Взгляд Германа ласкает меня не хуже пальцев.

- Этот тип точно облажается, - объясняет бывший муж. – Шанс велик. Я просто подожду, пока ты поймешь, что любишь меня, а не его. Мы друг для друга, Анют. Ничего не поделаешь. Такая судьба…

- В таком случае, у меня страшная судьба, - шепчу я, глядя в глаза бывшего мужа.

Герман ухмыляется. Шрам на щеке мужчины делает его мимику немного кривой.

Это не портит его внешность. По крайней мере в моем восприятии. Это делает Германа просто другим, непохожим на себя прежнего. Своеобразная печать того, что довелось пережить.

- Через две недели летим на море, - меняет тему Герман. – Это нужно для вашего здоровья. И для моего тоже. Надеюсь, ты не будешь с этим спорить.

Спорить хочется отчаянно.

У меня есть миллион причин не соглашаться. Но он прав. Даша до сих пор простужается, стоит ей хотя бы на пару дней выйти в сад. А я тут же заражаюсь от нее.

Поездка на море действительно помогла бы поправить здоровье. И я должна была бы сама поехать с дочерью куда-нибудь вдвоем. Вот только я… боюсь. В отличии от Даши я с ужасом думаю о том, чтобы добровольно снова оказаться в воде.

Я не смогу научить ее плавать, потому что просто не смогу пересилить себя и спустить ее там со своих рук.

- Ну хорошо, - сдаюсь я здравому смыслу. – Но мы не пара, Герман, помни об этом.

Вижу, что Воецкий очень доволен моим согласием.

- Конечно, не пара, - легко соглашается он. - Мы одно целое, Аня. Сходи на свое свидание, и убедись, что ты моя…

43

- Ты ее избалуешь, - недовольно ворчу я, наблюдая, как Герман кладет на стол перед Дашей три вида мороженого.

- Это разве плохо? – смеется в ответ бывший муж.

Вафельный стаканчик крем-брюле, сливочное эскимо в шоколадной глазури и еще какая-то странная разноцветная ерунда, посыпанная сверху маленькими конфетками.

Совершенно счастливая Даша шуршит упаковками, открывая сразу всё.

Вчера Герман спросил, что ей принести. Она попросила мороженое, но не смогла определиться с тем, какое именно она хочет.

Воецкий больше не пропадает. Он звонит дочери каждый вечер. На выходных мы ходили втроем гулять в парк.

Я вижу, что Даше интересно с отцом. Она охотно проводит с ним время, хотя «своим» Герман пока для нее не стал. Разговоры разговорами, а обнимать себя или брать на руки она ему категорически не позволяет.

- Я хотел бы баловать вас обеих, - Герман снова смотрит на меня тем самым взглядом.

Я отворачиваюсь.

Ничего не изменилось. Я не могу ответить на его чувства. Рано или поздно ему придется смириться с этим.

- Наверно, мне уже пора, - проверяю на телефоне время, стараясь не смотреть на бывшего мужа.

Я последовала его совету. Ответила на сообщение парня с сайта знакомств. В переписке Роман показался мне адекватным человеком. И вот сегодня мы договорились встретиться вживую.

Герман сам предложил посидеть с Дашей.

Так что он остается с ребенком в нашей квартире есть мороженое и смотреть мультики, а я еду в кафе на свидание.

Бред какой-то. Чувство нереальности происходящего не отпускает меня ни на секунду.

Целую Дашу в макушку и бурчу что-то Герману на прощание, прежде чем уйти.

- Аня, - зовет бывший муж, когда я уже почти скрываюсь от них в коридоре.

Останавливаюсь и оборачиваюсь на Германа с вопросом в глазах.

- Ты очень красивая сегодня, - сообщает Герман с мягкой улыбкой.

Комплименты Воецкого всегда сбивают