Что я делаю теперь? Перескакиваю через стадию ухаживания в отношениях с Колей. Но это ладно: он, по сути, всю жизнь за мной ухаживал. Что я делаю еще? Видимо, не даю своим близким прожить нашу сложную историю. И себе – тоже. Или я просто оптимист? Токсичный оптимист? Я почти полтора года страдала трудоголизмом, а теперь недельку отдохнула и думаю, что с лету смогу выстроить свою жизнь более бережным для себя образом. Я слишком привыкла к темным краскам, которые меня окружали в детстве, и поэтому теперь стремлюсь их всячески избегать?

Как бы то ни было, одно качество я в себе очень ценю. И это – целеустремленность. Да, мне еще многое предстоит о себе узнать. Может, я еще тысячу раз буду пытаться наладить свою жизнь в стремлении не к идеалу – нет, – но к лучшей версии себя. Насколько бы банально, то есть классически, это ни звучало. Но я принимаю это. Я все равно хочу пройти свой путь. Я буду лелеять каждую свою ошибку и благодарить жизнь за те уроки, которые помогли мне осознать, в чем именно я ошибаюсь и как это исправить. Буду благодарить Бога. «Сердце воет пусть, но если завтра я проснусь, значит, Бог в меня верит» – так поет Дарья Виардо. И это звучит достаточно жизнеутверждающе, чтобы стать моим девизом.

Я разрешаю себе заблуждаться, пока разгадка лежит выше уровня моих возможностей. Но я также верю, что путь постоянного развития, который мною выбран, обязательно поможет мне прийти к истине. Или это будет просто волшебный пендель от моего друга, парня, мамы… Или от моего личного демона. Или Бога.

Иногда мне кажется, что судьба разговаривает со мной на языке ментальных подзатыльников. Но жизнь – настолько многогранное и сложное явление, что я со смирением принимаю нереальность охватить все, везде угадать, со всем справиться. Нет, все я никогда не охвачу. И все равно буду каждый день стараться выдернуть из мира тонких – и не только – материй еще одну детальку пазла. «Он все еще ищет детали для пазла. Он все еще ходит по кругу» – так поет Иван Алексеев о Боге – одиноком ребенке, брошенном всеми в пустом магазине игрушек. Я – не Бог, чего уж там. Но Бог во мне. И это та любовь, которая дает мне силы идти вперед.

Я не понимаю, как мне сейчас вернуться на несколько стадий назад и перейти от принятия, например, к гневу. Значит, мне это не надо. Если это во мне сидит, то оно еще вылезет. Я скажу этому чувству: «Привет» – и приму его. Ах-ах, вот это называется «ушла назад от принятия». Будь что будет.

Глава 41

Я тихо встаю с места, чтобы не разбудить маму. В зале на диване сидят папа и бабушка, которая уже не выглядит заплаканной. А на полу, скрестив ноги по-турецки, расположились Саша и Коля. Два высоких брата-акробата.

– Бабушка, папа. Вы не против, если я умыкну у вас этих двоих и мы с ними прогуляемся во дворе?

– Гуляйте, молодежь. Что вам наши разговоры стариковские слушать, – со смехом ответил папа, явно не считающий себя старым. – А с тобой, юная леди, мы еще отдельно поговорим.

Эти слова тоже были обращены ко мне. Конечно же, нам еще многое стоит сказать друг другу. И я не буду торопиться испить эту чашу в два глотка.

Надо было видеть лица моей «молодежи», когда они поняли, что сейчас мы уйдем из этого места с несколько, кхэм, напряженной атмосферой. Так радуются большие домашние собаки, если наступает время выйти на открытую местность и вдоволь порезвиться. Или дети, когда их зовут на десерт. Спины выпрямились, глаза загорелись.

Оказалось, эти двое быстро спелись.

– Он тако-ой умный дя-адька. – В ответ на Сашин полушутливый комплимент Коля прямо на лестничной площадке сгибается в наклоне и параллельно делает такой жест, будто снимает с головы цилиндр и проворачивает его в правой руке. – А если серьезно, то я понимаю, что ты нашла в Коле. Он и в моем вкусе тоже.

– Воу-воу-воу, полегче, сестренка. Мы встречаемся без году неделя, но наши отношения длятся уже целую жизнь. Ты же не хочешь помешать такому большому и светлому чувству, да? – После моих слов Коля закатил глаза, а Саша не выдержала и прыснула от смеха. Мы только начали общаться, но уже отлично чувствуем, когда все – шутка, а когда мы говорим абсолютно серьезно. Но от серьезного уже хочется отдохнуть.

– Что же. Как завидному жениху, который здесь нарасхват, мне придется обеспечить вас обеих минимум парой стаканчиков мороженого. Сам бы я съел сейчас все три стаканчика. Или четыре. Или пять. Или просто пару тарелок борща.

– Слушайте, да что мы паримся? Давайте зайдем в столовку недалеко от метро и поедим нормально, – подхватываю я.

– Вернуться домой совсем не вариант, да? – интересуется Саша. Но я уже понимаю, что это просто из приличия. – А то у меня такой большой аппетит, что я разорю нашего рыцаря.

– Все вы на словах слона съесть готовы, а на деле – пустомели. – Коля уверенно ведет нас в сторону столовой, довольный собой и своим покровительственным лидерством.

– Так это ты по Соне судишь – она вон какая маленькая. А моих аппетитов ты еще не знаешь. Я могу за раз съесть средний казан плова. Настоящего – узбекского, с курдючным жиром.

– А дедушка мог за раз сто пельменей съесть. И как родители только умудряются тебя прокормить? Да и не скажешь по тебе, что ты такой уж большой едок.

– Все уходит в ноги: они удлиняются, а я остаюсь такой же стройной, как и всегда.

– Ведьма.

– Ну, я слышал о солдатах-срочниках, которые могут за раз съесть ведро капусты. Или смешивают в одной тарелке первое, второе и салат. Но чтобы девушки себя так вели – это нонсенс. Не поверю, пока не увижу.

Но этот эксперимент мы решили оставить на случай, когда будем готовить сами. А пока что дружно наелись борщом и соленым салом. Саша еще полирнула это порцией селедки и молочным коктейлем.

Когда мы шли домой, то Саша взяла меня под руку, и мы немного отстали от Коли.

– Знаешь, родители серьезно рассматривают вариант с переездом.

– Правда? – Лишь бы все получилось. Я на эмоциях еще и не успела об этом подумать.

– Пока что мы приехали на месяц, но потом они собираются продавать наш дом и покупать квартиру здесь. На постоянной основе жить с вашей Владленовной, разумеется, никто не хочет.

– Понимаю.

– Я вообще не знаю, о чем с ней разговаривать! Да и она сказала мне только «Здравствуй».

– Мне на твоем месте тоже было бы сложно и непонятно. На своем-то месте и то вопросики возникают. – Я слегка толкнула сестру бедром, и мы рассмеялись. – Но если тебе будет очень нужна тема для разговора с бабушкой, то можешь расспросить ее про котенка, которого она недавно подобрала с улицы.

– А она способна и на такое?

– Я тоже удивилась…

Так мы дошли до подъезда, где уже ждал Коля. А дома нас встретил папа. Он приложил палец к губам, чтобы мы не шумели. Оказалось, мама и бабушка в обнимку уснули в спальне. Не знаю, что здесь произошло, пока нас не было, но закончилось это хорошо.

– Они еще не помирились, конечно, но прогресс очевиден, – прокомментировал папа.

Саша скинула обувь и напрямки отправилась в зал, где распласталась на диване и моментально уснула. Еще одна чудесная особенность моей сестры. Постельное, тишина, уединение, темнота, какое-то время? Дополнительные опции. А уснуть в одно мгновение можно и без этого.

– Эх, ребенок-ребенок. Сейчас свободна только кровать в твоей комнате, и сегодня, похоже, ее займу я. Завтра мы, возможно, уедем на дачу. Вытеснять тебя из собственной комнаты все-таки не хочется. А сегодня ты сможешь где-то переночевать?

Коля сделал вид, что с большим интересом рассматривает ковер.

– Ну, я могу поехать на Колину квартиру, конечно.

– Ты знаешь, как у нас с мамой все получилось, и не мне тебе