Вернуться к работе я больше не в состоянии, хожу по кухне, как раненный зверь, мечущийся по клетке. Дети передвигаются за мной, им передается моя нервозность, они оба начинают хныкать и проситься на руки.

И я не выдерживаю, сажусь на детский коврик, прижимаю к себе двойняшек и звоню матери.

– Мам, этот придурок ушел, заявил, что знает, что делать, и просто исчез! Оставил нас с детьми одних! Еще сказал сидеть дома и никуда не выходить! А если это подстава, если так задумано?! – причитаю в трубку. – Мне страшно одной, я переживаю.

– Дочь, не будут же твою квартиру взламывать, это ведь незаконно, – мама пытается меня успокоить. – И Демид еще вернется, я уверена. Может, он и впрямь что–то придумал.

– Да какой там! Что он может придумать?! Он бросил нас! – повышаю голос. – Опять. Не нужно было подпускать его.

– Риточка, ты сейчас немного не в себе, успокойся, пожалуйста. Давай папа за тобой приедет на такси и заберет вас с детьми к нам.

– Да, будет лучше, если мы приедем. Но мы и сами можем доехать, не нужно никого никуда слать, – немного успокаиваюсь.

Мое настроение скачет сегодня в разные стороны, такого у меня не было даже в беременность. Вот до чего довела спокойная жизнь и внезапно свалившиеся неприятности. В форменную истеричку превратили!

– Нет–нет, отец вас заберет. Твои опасения передались и мне, да и мы с тобой смотрим одни передачи по телевизору. Боязно мне, чтобы вы сами выходили, лучше перестраховаться, папа уже одевается. А ты пока собери вещи двойняшкам, лучше у нас поживете. Надо было вас сразу забрать, но я поддалась очарованию твоего друга, поверила, что мужчины могут исправиться, на твоего отца засмотрелась, захотела тебе счастливой участи раньше, чем сама ее получила, – частит мама. – А этот козел ушел!

– Дамы, человек же сказал, что вернется. Он ведь должен как–то решать проблему со своими родителями, а как ему это сделать, если он будет безвылазно сидеть в квартире у Риты, – на заднем фоне папа пытается достучаться до наших с мамой голосов разума, но тщетно.

– Сережа! Ты почему еще здесь?! – ругается моя мать.

– Так машина не подъехала, Галочка, еще две минуты ждать, если верить приложению, – защищается отец.

– Иди на улице и жди! Быстрее привези мне ребенка с внуками, я волнуюсь за детей!

Судя по звукам, доносящимся из динамика телефона, папа–таки выходит, мама судорожно вздыхает, а я вдруг успокаиваюсь. Хочется маму утешить, заверить, что все будет хорошо, она зря так переживает, достаточно одной меня нервной.

Так всегда со мной, а, может, не только со мной. Когда рядом кто–то истерит, я становлюсь голосом разума, даже если минуту назад жаждала заламывать руки в тревожном порыве.

А еще вдруг появляется совсем уж фантастичная мысль в голове: «А что если мама изначально была права? Если Демид не сбежал, а придумал какой–то план? Я ведь не настроена его слушать, вот он им и не поделился со мной».

Глава 65

Демид

– Ну и где ее носит? Сказал же, сидеть дома и не высовываться! – раздраженно бормочу, нажимая, наверное, минут пять на звонок. – И время ведь позднее уже! Черт!

Не сдерживаюсь и ударяю ладонью по двери, но все равно не добиваюсь никакой реакции.

«А если отец не купился на устроенную мной удаленно диверсию? Если не развернулся и не поехал обратно в город решать рабочие дела? Мать–то ничего в одиночку не сделает, а вот он мог передумать и не вестись», – думаю в панике.

Тревога затапливает всего меня, и как только я держал хладнокровную маску столько времени, пока участвовал в спектакле с Мирошниченко? Едва приехав в этот город, я превратился в невротика!

И ведь успокаивал себя тем, что отец не стал бы в первый же день никого похищать. Более того я до последнего был уверен, что он начнет решать вопрос с внуками с правовой стороны! Не опустится до стратегии своего клятого, теперь уже не доступного, врага!

Но вот, Рита мне не открывает, ее с детьми почти наверняка нет дома, и я уже приписал родителям все грехи и самые серьезные уголовно наказуемые намерения. Я точно разучился рассуждать здраво, а, может, никогда и не умел.

Легко было разыгрывать из себя ледышку, когда я ничего, кроме раздражения, не чувствовал. Но сейчас речь о Рите и наших детях!

Черт. Да стоило мне только увидеть Риту в этом захолустном городке, столкнуться с ней на улице, и я понял, что ничего во мне не пропало. Я однолюб.

Но однолюб извращенный. С этим не поспоришь.

Эгоистичный.

Но ради Риты с детьми придется перестать быть таким, придется даже смириться с жизнью в этой дыре, все равно я в состоянии организовать себе удаленную деятельность, не буду с ума сходить без занятия.

Вот только было бы с кем все это делать! Может быть, пока я здесь стою, с ними происходит что–то очень и очень плохое!

Еще раз стучу по двери на нервах и разворачиваюсь к лестнице. Бежать, нужно скорее бежать! Понять бы еще, куда.

Вдруг сзади меня раздается звук открывающейся двери.

«Да неужели!» – думается мне.

Но это всего лишь соседская дверь, не Ритина. Прогоняю разочарование и вновь разворачиваюсь в сторону выхода.

– Молодой человек! – доносится мне в спину кокетливый женский голос.

– Я спешу, мне некогда, – бросаю через плечо и уже собираюсь исчезнуть из поля чужого зрения, но следующая фраза незнакомки пригвождает меня к месту.

– Вы к Рите, да? А я знаю, куда они с детьми делись.

Ставлю обратно занесенную ногу и резко разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов.

– Вы сейчас серьезно? – прищуриваюсь. – Вы подсматривали, что ли? Откуда вам знать, куда ушла Рита с детьми?

– Какой вы грубый, такие предположения о честной девушке! – девица закатывает глаза, но делает это не обиженно, а скорее кокетливо. – Я столкнулась с ними, когда пришла домой. В этот раз мы встретились у лифта, а вообще мы с Ритой часто сталкиваемся дверьми. У наших квартир они не очень удачно расположены, не продумали этот момент. Наши двери врезаются одна в другую, если их одновременно раскрыть настежь.

– Ясно, – киваю и делаю несколько широких шагов к девице. – А вы всем незнакомым рассказываете, куда уходит ваша соседка?

«С такой дамочкой рядом никакие дополнительные информаторы не нужны, сдаст всех с потрохами», – думаю раздраженно.

– Да некому