***

Я тут же напряглась:

— Ты следишь за мной?

— Ты не ответила на мой вопрос. Зачем он посадил тебя в машину?

— Может, чтобы спасти от дождя? — предположила я.

— Сень, не зли меня, а? Просто скажи, что этому тупорезу от тебя было нужно.

Странно, лично мне Ремизов не показался тупорезом. Скорее наоборот весьма разумным человеком, с которым легко найти общий язык.

Вслух естественно не сказала, чтобы не провоцировать новый поток желчи от брата.

— Хотел познакомиться.

— На фига? — он будто чувствовал, что дело не чисто, — он что-то тебе предлагал? Что-то задумал? Делился планами?

Брат явно опасался, что младший Ремизов не захочет на мне жениться, и тогда все его наполеоновские планы пойдут по одному месту.

— Его тоже поставили перед фактом женитьбы, вот он и приехал смотреть, что за невесту ему предлагают.

Вернее подкладывают.

— Надеюсь, ты его не напугала своим скорбным видом и нечёсаными волосами? — хохотнул братец, довольный своей плоской шуткой.

Рука невольно поднялась к волосам. Они не нечёсаные – они просто волнистые, а если намокнут – то непокорно кудрявые. Но Матвей всегда называл меня то лахудрой, то лохматой овцой.

Почему-то подумалось о том, что я и правда выглядела далеко не лучшим образом, когда садилась в машину к Марату, и накатил запоздалый стыд. Сырая, как мышь, замученная, с бледными от холода губами. Вряд ли о такой невесте он мечтал, даже если она и фиктивная.

Пусть я не роковая красотка и не женщина-вамп, но вполне могу быть милой и приятной. Стало нестерпимо жаль, что не бывает второго шанса оставить первое впечатление, и нельзя отмотать время назад, чтобы переиграть эту встречу.

— Так, о чем вы беседовали? — Матвей вернулся к тому, с чего начал.

— Мы просто познакомились, после этого он отвез меня домой. Больше ни о чем не говорили.

— Правильно. О чем с тобой вообще можно говорить? — пренебрежительно выплюнул он, — а вообще лучше держи язык за зубами, иначе знаешь, что ждет твою дорогую мамочку.

— Знаю, — прошептала я.

— Вот и молодец. Держи меня в курсе происходящего, — и не прощаясь, скинул звонок, а я так и осталась стоять с телефоном, прижатым к уху.

Меня потряхивало после этого звонка и что-то колючее, неприятное расползалось в груди. У нас с братом никогда не было хороших отношений, но сейчас…сейчас я начала его ненавидеть.

Кажется, согласиться на предложение Ремизова было самым верным решением в мой жизни. Если через год Матвей и его контролем окажется в прошлом, то я на что угодно готова, не говоря уже о фиктивном браке с Маратом.

Кстати, о Марате. Я сунула руку в карман брюк и достала оттуда смятую, намокшую визитку.

Ремизов Марат Денисович…

Трижды прочитала его имя, и каждый раз что-то внутри екало. Непривычно, томительно, и в то же время неправильно.

Я решила, что это просто волнение из-за какого-никакого брака. Ведь не каждый ведь день узнаешь о том, что в скором времени выскочишь замуж за человека, которого и в глаза-то ни разу не видела. Вот сердечко и екает.

Я набрала его, но скинула до того, как пошли гудки. Вместо этого, испытывая все то же непонятное смущение, вбила его номер в память телефона, а потом отправила сообщение.

Звонил Матвей. Спрашивал, что мы с тобой делали в машине, о чем говорили. Он следит за мной.

Ответ прилетел моментально, хотя я и не рассчитывала на него.

Вот глист пронырливый.

Почему-то захотелось улыбнуться.

Мне кажется, он что-то подозревает и будет наблюдать.

Раз делать не фиг, то пусть наблюдает. Нам-то что?

От этого его «нам» неожиданно стало теплее.

Просто хотела тебя предупредить.

Спасибо. И не переживай, все будет хорошо.

Не знаю по какой причине, но в этот момент я поверила своему будущему мужу.

Глава 2

Покупка платья превратилась в настоящее приключение.

Я выбирала его не с подружками, как это делали нормальные невесты, а с братом, который вознамерился лично следить за тем, чтобы ни одна лишняя копейка не была потрачена на мое барахло. Однако свадьба предстояла солидная, и чтобы не ударить в грязь лицом перед Ремизовы, он был вынужден придавить свою жадность и отвести меня в салон, который был у всех на слуху. Но с порога заявил:

— Нам что-нибудь попроще! — всем своим видом демонстрируя пренебрежение к моей персоне, — и подешевле! Ей все равно во что рядиться.

Было унизительно. Однако девочки-консультантки оказались настоящими профессионалами. Они мигом смекнули что к чему, переглянулись, закружили меня перед манекенами, а потом увели в комнату для примерки.

— Не переживайте. Мы подберем вам самое прекрасное платье, — подмигнула одна из них, — тем более пышные кринолины вам точно не подойдут.

И пока Матвей, пребывая в полной уверенности, что ситуация у него под контролем, восседал на бархатном диванчике и попивал кофе из фарфоровой кружечки, они приволокли мне с десяток стильных и лаконичных платьев.

И каждое из них садилось на фигуру так, словно его шили на меня.

— Вы только когда будете выходить к нему, чтобы продемонстрировать наряд, — нашептывала консультант Оленька, поправляя складки на расшитом жемчугом лифе, — не улыбайтесь и плечи опускайте, чтобы тоски нагнать.

— А мы добавим, — улыбнулась консультант Ирочка, затягивая мне волосы в неказистую бобышку на макушке.

Мысль о том, что пусть в такой мелочи, но мне удастся обвести своего мучителя вокруг пальца и сделать по-своему, показалась на редкость пленительной.

Я выходила из-за бархатных лиловых штор под ясные очи брата с таким видом, будто мучения мои не знают границ. Будто все те платья, в которые меня буквально силой наряжали, вызывали если уж не приступы тошноты, то хотя бы небольшие конвульсии и изжогу.

А мои помощницы умело подливали масла в огонь

— Это платье мы не рекомендовали бы брать – слишком скучное. Никаких оборок.

— У это нет пышных юбок. Вы только посмотрите на этот простецкий крой.

— Будет крайне уродливо смотреться с фатой.

— Прошлогодняя бюджетная модель.

— А это разве что для пенсионеров.

Матвей сидел с таким довольным видом, будто в его жизни не было больше радости, чем унизить сестру. Вальяжно откинувшись и разметав руки по спинке дивана, он улыбался и