— Спасибо, — краснею до корней волос и очень надеюсь, что звать на подмогу бравого майора не придется. Женя скоро выйдет. А пока придется внимательно смотреть по сторонам и оглядываться. На работу не ходить я не могу.

Нет у меня такой возможности. И пока Женя не вернется, вряд ли будет. Нужно как-то прожить эти три месяца. Ждать Боброва, думать о хорошем и выгребать собственными силами. А их у меня немного.

— Соня, — останавливает меня Светлана Витальевна. — Я думаю, занятия мы начнем завтра. А сегодня идите с Дашей домой. И, пожалуйста, гляди за ней в оба.

— Я стараюсь, — выдыхаю нервно. — А Даша где?

— В группе, — улыбается мне заведующая. — Держись, — приобнимает меня за плечи.

— Спасибо вам, — на долю секунды, прижимаюсь к пышному бюсту. — Вы нас спасли!

— Да ну что ты, — усмехается она. — Просто терпеть не могу, когда взрослые в своих играх забываются и делают ребенка орудием возмездия. Все. Иди домой, — нарочито строго отпускает она меня.

Бегу в группу к Даше. По пути натыкаюсь на Проскурина и Инну. Они о чем-то тихо переговариваются около кадки с огромной монстерой. А заметив меня, замолкают.

— Слышь, ты… — делает ко мне шаг Инна. Красивая. Нервная. В белой куртке и бледно-голубых джинсах. Взъерошенная, как воробей. — Давай, ж. пу в руки, заявление свое забрала. А то пожалеешь… Ты меня поняла? — бросает грубо, словно пацанка из подворотни.

— Нет, — улыбаюсь из последних сил. — А то что вы мне сделаете?

— Ты тут сильно нос не задирай. Женька на тебе все равно не женится. Ты же пустое место. Очередная хорошенькая мордашка. Шлюшка. Да на твоем бы месте…

— Инна, — глухо предупреждает жену Проскурин.

— Что Инна? — вскрикивает она истерично. Отмахивается от мужа, как от комара, зудящего над ухом.

— Я вас услышала, — киваю, стараясь держаться невозмутимо. Надо всего пару шагов сделать. Открыть белую, ведущую в группу, дверь, украшенную звездочками, и навсегда забыть о Проскурине, Инее и Шуре. Я с ними точно никаких отношений поддерживать не собираюсь.

— Стоять, — рявкает Инна. — Ты что вообще себе позволяешь, лахудра? Матери моей надо помочь. Сейчас пойдешь и заберешь заявление. Я сказала. А потом решим, что нам с тобой делать…

— Вы что себе позволяете? — отхожу в сторону. — Пропустите!

— Да я тебя, — взрывается Проскурина и снова хочет поймать меня. Еще секунда, и схватит. Такая и ударить может. С нее станется.

Сюр какой-то!

— Минутку, — заслоняет меня от нападавшей Ксения и заявляет в холодной, чуть хамской манере. — Вам лучше уйти…

— А ты кто такая? Воспитутка? Вали отсюда, — входит в раж Инна.

— Петя, жену свою уйми, — слышится со стороны командный мужской голос. Резкий, совершенно лишенный эмоций.

На месте застывают все. Я, Ксения и даже Инна.

— Ммм… Игорь, — опешив, растягивает губы в улыбке Проскурин и бежит навстречу. — Ты тут какими судьбами? — протягивает руку незнакомцу.

Высокий крепкий мужик в джинсах и камуфляжной куртке быстро отвечает на рукопожатие и подходит ко мне. Коротко стриженный, высокий, неуловимо похожий на Боброва. Та же манера общения, те же скупые движения.

— Расходимся. И так опозорились выше крыши, — выговаривает, словно новобранцам.

— Игорь… Это… Там теща в историю попала. Может, посодействуешь? — сбоку причитает Проскурин.

— Нет, соррян, Петя, — мотает тот головой.

— А что так? — вскидывается, обидевшись, дядя Петя.

— Мы заплатим, — влезает в разговор глупая Инна.

— Хмм… — прокашливается неведомый мне Игорь и улыбается весело. — Мне и так платят, Инна Николаевна.

— Кто? Нарейка? — взвизгивает Инна и смотрит куда-то мне за спину. Оборачиваюсь. Натыкаюсь взглядом на Адама, стоящего у двери, и готова провалиться под пол.

Вот мы устроили разборки в детском саду. Стыдоба страшная!

— Нет. Ваш родной брат, — совершенно спокойно выдает незнакомец. — Кольцов моя фамилия. Я работаю напрямую с Женей. И он вас убедительно просит даже не приближаться к Софии.

— Как? Почему? — охает Инна. — Ну, мы же…

— Сделали все, что могли, правда? — усмехается Кольцов и, кажется, утрачивает интерес к Проскуриным. — Адам, проводи, пожалуйста, Софию до дома. Ксения, останешься с ней на сутки. Завтра тебя сменят. София, был рад познакомиться, — протягивает мне руку. — Больше никаких проблем. Ручаюсь.

— Спасибо, мне очень приятно, — блею неуверенно.

И как заяц сбегаю к Даше. Лишь в дверях оглядываюсь на стоящих посреди холла людей.

Уберутся они отсюда? Или и дальше будут изображать памятники?

— Петя, — доносится командный баритон Кольцова. — Едем в офис. По поручению Катрана мои люди начинают аудиторскую проверку. Мне нужен доступ к сервакам и всей документации.

— Да, хорошо, — заикается Проскурин и идет красными пятнами.

— Петя, а как же мама? — охает его жена. — Надо в полицию ехать. Договариваться…

— Отвали, дура, — словно свирепый бык, мотает головой дядя Петя. — Сама разруливай, — рычит глухо, оглядывается на меня и смотрит так, будто собирается раздавить как букашку.

Глава 43

С тех пор, как начальник оперчасти подарил мне допотопную нокию, я не общаюсь с семьей. Боюсь нахамить.

Бесят они меня. Особенно Петька. Как будто русский язык не понимает. Я же нормальные поручения дал. Самые простые.

Пропустить курьера с кольцом к Соне, обеспечить ее безопасность. Все. Больше не просил ничего.

Так. А где кольцо? То самое, что я заказал для любимой? Инна его поперла или мать? Наверняка сестра. Больше некому. А Бабай, сука, ее защищает. И мать из своих запасов выделила самое ненавистное.

Зашибись, поворот!

И как теперь я могу доверять этим людям, если в пустяшном подставили…

«Предавший в мелочах, предаст и в главном», — приходит на ум старая поговорка. И я снова набираю Кольцова. Прошу устроить маски-шоу у меня в офисе. Странное желание. Но за мои деньги любой каприз.

— За пять лет Бабай мог делов наворотить, — вздыхаю тяжко.

— У нас тут проблема, Катран, — скупо роняет мой давний друг. Докладывает коротко и по существу. А у меня волосы поднимаются на затылке.

Что? Какого?

Вот зачем моя мать в детский сад поперлась? Может мне кто-нибудь объяснить?

— И еще… — мнется Кольцов.

— Говори уже, — бросаю нетерпеливо.

— Твоя Соня сегодня пила кофе с Адамом, — отрезает Игорь. В глазах темнеет, стоит только представить.

Моя Соня и мой злейший враг. Какого хрена?

— И тут Бабай оживился, — отрывисто бросает Кольцов. — По моим данным, он проверяет твою Софию. Вроде как это Нарейко послал ее к тебе…

— Чушь, — пресекаю дурацкий треп. — София не такая… Да и Адам не станет. Я его знаю. Он не дурак, чтобы лезть ко мне. Это все