Эта кошка меня переворачивает! На спину! Как?! Хрен знает! И я глазом не успеваю моргнуть, как она оказывается между моих ног на коленях, а потом тянется к язычку молнии.

Черт-черт-черт!!! Если это сейчас случится, я точно не сдержусь! Нет!!! Сахаров, НЕ СМЕЙ!

Хватаю ее за запястья, а сам еле дышу.

- Ник, тормози. Я…

А она мне выдает такое, от чего глаза на лоб лезут.

- Ты знаешь, да? - тихо спрашивает, скукоживается вся и в пол смотрит, - Ты знаешь, что я это делаю плохо?

Какого…хера?! Прости?! Я не ослышался?! Что ты сейчас сказала?!

Глава 12. Драка за бананы

Миша

Так как дальше Ника благополучно скатывается в слезы и сопли, я решительно беру ее и увожу обратно в гостиницу.

По дороге молчим.

Прямо скажу: что сейчас происходит, я вообще не понимаю. Чего она разрыдалась?! Всхлипывает еще так жалостливо, жмется к двери, на меня не смотрит. Жалеет? Блеа-а-а…неужели жалеет о том, что между нами было? Поторопился? Мудак!

Все. Я реально больше не бухаю!

Зато возвращаюсь в тот момент, когда она спросила меня о чем-то таинственном.

Что ты плохо делаешь? Кончаешь? Нет. Этого быть не может, чтобы малышка так думала! Тут даже не в ней дело, если честно. Не поверю, чтобы Ян мог такое сморозить, даже зная Яна.

Это хрень.

Тогда о чем она говорила? Пытаюсь детально восстановить произошедшее, но всхлипы отвлекают. Я на них реагирую сильным толчком в груди и сразу смотрю на Нику. Проверяю. Вдруг ей станет плохо?

Черт! Да что же ты имела в виду?! Кто-нибудь! Напишите для мужиков справочник по женщинам и тому, что насранно в их светлых головках, потому что тут без него точно не разберешься!

А может, я вообще неправильно услышал? Кровь в ушах долбила, меня крыло от похоти и страсти, а ее вкус на губах так и горел. Точно! Наверно, я просто облажался и что-то не так понял.

Вот сейчас и выясню.

Только мы переступаем порог номера, как я хватаю Нику за плечи и прижимаю к стене.

Ой.

Вышло как-то двусмысленно, или просто все, что сегодня вокруг нас творится — предполагает двусмысленность, но так или иначе, в паху у меня снова пожар.

Да чтоб тебя.

Не отвлекайся!

А как это сделать — тоже нужен справочник. В номере темно, балконная дверь открыта, и я слышу запах сирени, а еще мерное постукивание копыт по мостовой, но это неважно. Глаза Ники горят. Они искрятся, как сотня салютов, и я задыхаюсь. Не сразу вспоминаю, зачем вообще подошел к ней так близко, зачем держу, что поклялся себе — секс будет особенным! Меня снова кроет.

Десять лет выдержки — это такое. Их сложно переступить. Я не сексуальный маньяк, если что, хотя с того вечера, как она на кухне моей готовила — у меня ничего ни с кем не было. И знаете? Вряд ли уже будет. Почему-то сейчас чувствую это совершенно точно.

Я больше никого, кроме нее не захочу никогда. Приговор? Для кого-то, возможно, но для меня это благо. Если честно, то я устал, как кот помоечный, слоняться от одной юбки к другой. Устал из раза в раз привыкать к новым касаниям, духам, стонам. Мне надоело. Это звучит странно, наверно? Но да. Разнообразие тоже может поперек горла встать, а может, и не встало бы? Я ведь когда Нику увидел, сразу понял, что она нужна мне. Она моя. Этот щелчок происходит сам собой, на подкорке что-то срабатывает и меняется, и вот ты уже себе не принадлежишь. Раз она недоступна, то какой смысл? Моногамия не для меня. Точнее, для меня, но только с особенной...

Почему не пошел за ней? Почему не наплевал? Да молодым был. Тупым. Горячим. Мнил себя мачо, думал, что никогда не захочу всего этого бреда с верностью, семьей, детишками, а сейчас вспоминаю слова Аськи — и про первое, и про второе, и про третье с моей фамилией, — тепло становится.

Кажется, я уже достаточно ждал и пока ехал, немного протрезвел. Там это настойчивое «моя-моя-моя» казалось наваждением, но теперь я осознаю печать на душе в полной мере.

Она — моя. И точка.

Шумно выдыхаю.

- А теперь объясни мне, пожалуйста, - стараюсь говорить ласково, хотя меня слезы на ее лице совсем-совсем не радуют, - Что за хрень с тобой происходит?!

Ника тушуется.

Она опускает глаза, закусывает губу, и я срываюсь.

- Ты жалеешь о том, что было между нами?!

Воу-воу. Гонор убавь, ты охренел?!

Снова выдыхаю сквозь плотно сжатые губы, прикрываю глаза. Спокойно.

- Нет, - тихий шелест со стороны Ники помогает еще больше.

Сердце замедляет бег.

- Тогда чего ты рыдаешь?

Молчит. Нет, так дело не пойдет.

Поднимаю ее лицо за подбородок и щурюсь. Надо ее встряхнуть, иначе так и будет в себе закрываться дальше, а меня это не устраивает!

- Я тебе не Ян! Говори, а не опускай глазки в пол, Ника! Или что?! Зассала?!

Ооо…да. Вижу, как в ней резко взрывается злость, а на душу, как сладкая патока. Хорошо! Давай! Покажи мне свои эмоции! Мне твоя скорлупка, в которую ты себя старательно запихивала десять лет, на хер не нужна! Мне ты нужна! Настоящая! Любая! Давай!

Это Ян не любит выяснять отношения. Он у нас, вечно застегнутый под самое горло, сноб и позер! Мнит из себя аристократа на минималках, но я не такой. Мне правда нужна. Взрывная, острая, после которой я буду любить тебя в постели так долго и страстно, как только могу — все заглушу и смою. Только говори со мной!

Ника тут же вырывается. Я ловлю кайф. Пыхтит, щурится, потом откидывает сумочку на пол и вылезает из туфель.

Ага. Что же будет? Мне даже любопытно, и я не прячу ухмылку, но не скажу, что готов к последующему повороту событий.

Девчонка неожиданно сильно толкает меня к стене напротив, делает решительный шаг и также решительно опускается на колени.

ЧТО ПРОИСХОДИТ?!

Я зависаю.

Рот открыт, как у придурка, а цепкие, ловкие пальчики уже расстегивают пуговку на брюках.

ОХРЕНЕТЬ!

- Ты спятила?! - взвиваюсь, хватая ее за запястья.

Член воет сиреной. Недоволен. Меня за это наказывает, вырываясь болью, от которой шиплю уже я. На миг жмурюсь. Да чтоб тебя! Сегодня