Двадцать второго февраля, когда наши дамы поздравляли после работы мужчин, я не осталась: мы с Владом шли на свадьбу к его институтскому другу. В их компании почти все уже успели жениться, а то и развестись. Илья держался долго, и после него холостым оставался один Влад.

— Ну, Троепольский, теперь твоя очередь, — во всеуслышание заявил Николай, работавший вместе с ними в банке.

— Не, ребят, я в обозримом будущем не планирую, — с улыбочкой ответил Влад. — Погуляю еще.

Было ли это шуткой или всерьез, значения не имело. Заявлять такое, когда рядом сидит твоя девушка…

Нет, я не надела ему на уши тарелку с салатом, не обложила матом, не заплакала. Не хватало еще доставить им такое удовольствие. Просто притворилась, что не услышала. А через полчаса встала и ушла. Вроде как в туалет. А на самом деле в гардероб. Потому что подъехало вызванное такси.

Влад позвонил, когда я была уже дома. А когда сбросила звонок, пришло сообщение:

«Ты где?»

В Караганде, придурок! Иди ты уже на хер!

Четверг, пятница, суббота, воскресенье… Он звонил — я не отвечала. Писал — смахивала. Приехал — не открыла. Все четыре выходных меня ломало. Даже вот такая разлезшаяся перчатка — это все равно больно. Четыре… нет, почти пять лет вместе… Даже когда все уже почти умерло, когда почти влюблена в другого, все равно отрывать приходилось с мясом.

Человек рядом — это опасно. В него прорастаешь. Можно выдрать ботву, а корни останутся.

Я ждала понедельника, чтобы увидеть Юру. Просто увидеть. В надежде, что станет легче. Но в обычное время он не пришел.

— А где Юрка? — спросила Макса, когда рядом никого не было.

— В Италию поехал, — рассеянно ответил он, проглядывая на экране какой-то текст. — На карнавал.

— Ну да, — хмыкнула я. — На карнавал. Цирк остался, клоуны уехали.

Интернет насплетничал, что венецианский карнавал заканчивается двадцать восьмого, и я не ждала его раньше первого, а то и второго, поэтому просто глазам не поверила, когда увидела на следующий день утром. И именно в этот момент, словно какой-то знак свыше, из-за туч выбралось солнце — яркое, ослепительное.

Это было похоже на то, как мы встретились летом, после отпуска. Похоже — но по-другому. Совсем по-другому. Наверно, поэтому, когда он накидал мне полную сумку конфет, вдруг поцеловала его. Сама от себя не ожидала. А потом целый день ждала чего-то. И даже задержалась, когда Кристина с Генкой ушли. Поливала цветы, а внутри мелко подрагивало. И совсем не удивилась, услышав знакомый стук в дверь. Как будто знала, что придет.

Только сейчас, в его объятиях, я поняла, как сильно этого хотела. И вернувшегося так некстати Генку тянуло убить потому, что помешал, а не потому, что наверняка разнесет эту новость, как сорока на хвосте. Как-то вдруг стало совершенно наплевать, кто что скажет и что вообще будет потом. Но когда Юру вызвали к начальству и он спросил, подожду ли я его… не то чтобы испугалась. Скорее, подумала, что мне нужно немного времени. Чтобы вдохнуть поглубже — будто перед прыжком в воду.

И кто бы знал, как же я потом жалела об этом!

Когда Юра написал, что едет в командировку, ощущение было двоякое. С одной стороны — досада страшная. С другой… почти облегчение.

Да, я хотела его, еще как. И если бы не Генка… нет, если бы не Сафонов со своей командировкой, закончилось бы все однозначно — или у него дома, или у меня. Но что было бы потом?

В этом желании чувствовался какой-то слегка истеричный привкус. Оно было как клещи, которыми я пыталась выдрать из себя остатки Влада. Поэтому и уверяла себя, что наплевать, кто что скажет и вообще что будет потом. Хотя на самом деле это было не так.

Не наплевать…

Я хотела, чтобы муть улеглась. Пусть всего несколько дней, пока Юра не вернется. Я ждала его, мы переписывались все это время, и подтекстом даже к самому невинному диалогу было одно и то же: мы ведь продолжим с того места, на котором остановились, правда?

Конечно… продолжим…

Я пошла в «Пассаж» и купила чумовой комплект белья. Такое надевают только для того, чтобы снять. Очень красиво, но очень неудобно. И очень дорого. Ради Влада мне и в голову не пришло бы покупать что-то подобное. Хотя, конечно, такие штучки мы надеваем в первую очередь для себя. Чтобы чувствовать себя уверенно и неотразимо. Им-то что, они и не заметят.

Я пыталась представить, как все будет. И представляла такое, что потом приходилось сбрасывать напряжение в ручном режиме. Но вот как раз уверенности мне это и не прибавляло. К ожиданию и нетерпению примешивался странный холодок под ложечкой.

Юля, да расслабься ты уже! Как будто к зубному собираешься, а не переспать наконец с парнем, который от тебя без ума. И он тебе тоже нравится, очень нравится.

Шестого вечером я снова перебрала весь шкаф, не зная, на чем остановиться.

А может, ну его на фиг, корпоратив этот? Может, написать: «Приезжай ко мне»? Ну а что? Целый праздник впереди. Вполне так романтика с эротикой в одном флаконе.

Пискнул телефон.

«Во сколько завтра начало? В семь?»

«Да».

«Прилетаем в шесть. Немного опоздаю. До завтра!»

Ну ладно, раз тебе так хочется. В конце концов, Генка наверняка всем растрепал, что мы целовались, так какой смысл прятаться. Не говоря уже обо всех слухах, которые о нас ходили по офису еще с лета.

Я вытащила из груды короткое красное платье и, стоя перед зеркалом, приложила к себе.

В общем, c’mоn!

Следующим вечером я сидела в этом самом платье за столом и поглядывала на часы. На 8 марта все было поскромнее — праздновали в нашем кафе, только пригласили какую-то не слишком известную поющую группу и ведущего. Макс дежурил, Генка сидел со своими приятелями из техотдела, я — с Кристиной, Катей и Вероникой.

Восемь. Даже если Юра и писал, телефон все равно остался в отделе в сумке. Народ как-то очень быстро наелся, напился и ушел в отрыв, а я так и тосковала над бокалом вина. Еще через полчаса решила подняться в отдел — проверить сообщения и табло прилета.

— Куда собралась?

Он поймал меня в дверях, чуть приобнял за талию и сразу отпустил. И все вокруг тут же засияло, как будто в эпицентре фейерверка.

— Юрка! — тихо взвизгнула я. — Я уже думала, ты в Москве остался.

— Вылет задержали. Я тебе написал, когда прилетели.

— Я, наверно, ушла уже. Телефон в сумке. Хотела как раз посмотреть.

— Юра! — откуда-то появился Сафонов и, увидев меня, тут же поправился: — Юрий Владимирович, с возвращением. Пойдемте пошепчемся.

Бросив в мою сторону виноватый взгляд, Юра пошел за ним, а я вернулась в кафе.

— Чего там? Липкий приехал? — спросила Кристина, уже хорошо навеселе.

— Да, — рассеянно кивнула я.

— Ну поздравляю.

Черт… начинается.

Откровенная насмешка в ее голосе неприятно царапнула.

— Да ладно тебе, Юль, — она верно поняла мое молчание. — Если не можешь выбрать, не надо выбирать. Пусть будут оба. Не вижу смысла париться. Я для него старовата, а была бы помоложе, не задумывалась бы. В качестве мороженого вполне сойдет. Красивые мужики, конечно, для жизни продукт никчемный, но как приправа к серым будням очень даже годятся. Будет о чем в старости вспомнить. Извини, но мне не показалась, что у вас с твоим парнем прямо такая страстная любовь-морковь. Выглядело так, будто давным-давно друг другу остопиздели.

К счастью, подошел Пашка и пригласил танцевать. Не то чтобы мне хотелось, да нет, совсем не хотелось, но это был повод уйти от неприятного разговора. Он что-то бубнил мне на ухо, а я рассеянно кивала, не слушая.

Юра? Интересно, Сафонов ко всем обращался одинаково: на «вы» и по имени-отчеству. С чего вдруг такое исключение? Я чего-то не знаю?

На самом деле меня это абсолютно не интересовало. Но надо же было чем-то занять мысли.

Он не возвращался долго, и я уже всерьез жалела, что не предложила приехать ко мне. Подъеб Кристины здорово подпортил настроение, как ни пыталась я отмахнуться от ее слов.