Слышу, как усмехается, доволен, а после второй рукой касается моего колена, шире разводя мои бедра. Я же позволяю, но мне этого мало… мало уже.

– Расслабься, Ангел. Почувствуй тут, девочка.

Мягко надавливает мне на низ живота, теребит клитор параллельно с быстрыми и очень глубокими толчками внутри, а я метаюсь как бабочка на этом пледе, ноги согреваются горячим пламенем и жаром его тела. Перед глазами какие-то радуги, Михаил знает, куда надо надавить, чтобы мне стало сладко, и боже, мне так сладко, так приятно, просто невероятно сильно.

– Хватит… хватит, остановись…

Цепляюсь за его плечи широкие, но Бакиров зажал меня собой и не отпускает. К уху моему наклоняется и шепчет:

– Терпи, Ангел. Давай еще.

Боже, это какая-то пытка, сладкая, как мед, эфир, идеальная, откровенная, наша.

Миша не останавливается, двумя пальцами до упора погружается в меня, а второй рукой очень быстро и в то же время легко растирает мой клитор. Раз, два три, и я вскрикиваю от сильного спазма, яркий оргазм пробирает до костей.

– А-а-а… а-а-ай!

Самое желанное, теплое, безумное, тайное, но Бакиров не останавливается, доводя меня просто до исступления. Я дергаюсь под ним, пищу, смеюсь и плачу.

– Хватит… не хочу твои пальцы. Тебя хочу… Миша, тебя…

Дважды просить не приходится, звенит пряжка ремня, Бакиров раздевается, ложится на меня, подминая меня под себя, а после приставляет головку крупного, уже эрегированного члена к моей промежности.

– Будь моим. Снова. Будь всегда со мной, – шепчу, смотря прямо ему в красивые карие глаза. Слезы текут по вискам, мне страшно после всего, и во взгляде Михаила я ловлю понимание и такую же боль, которая есть у меня.

– Буду. Иди ко мне, Ангел мой.

Сплетаем наши пальцы, Бакиров сжимает мои ладони своими, сильно, но совсем не больно, я еще шире развожу бедра, принимаю его, зная, какой он большой.

Миша толкается в меня, и я закусываю губу. Хоть я очень мокрая, он большой, живот весь напрягся, но назад я не собираюсь сдавать, ни за что на свете.

У Бакирова большой член, поэтому он придерживает его у основания, постепенно заполняя меня до предела, заставляя натянуться все внутри.

– А-а-ай…

– Чш… Ангел.

Это безумие, грех, наша тайна. Языки пламени пылают в ночи, за окном снова стучит дождь, а мы любим друг друга. На этот раз любим. Страстно, сильно и быстро, на грани обрыва, на лезвии ножа, но любим.

Безумно нежно, чисто и грязно. Откровенно и желанно, и я чувствую его мощь, которой хочется подчиняться, которую хочется принять и впитать всю в себя, я словно оживаю в этот момент, оставляя страхи в прошлом.

Миша берет меня медленно, насаживает на себя, входит так глубоко, полностью, и это… боже, это так безумно. Мне нравится на это смотреть – смотреть, как он меня берет.

– Нравится, что видишь?

Тут же опускаю глаза: стыдно.

– Нет…

– Я зеркала поставлю в спальне, чтоб ты смотрела на нас.

Мы оба тяжело дышим, у Михаила с виска капает капелька пота, которую я до дикости хочу собрать языком, что и делаю. Я хочу с ним всего.

– Больно?

– Нет… мне приятно. Очень.

Мне совсем не больно, наоборот, очень сладко и горячо. Миша двигается ритмично, касаясь меня везде, упирается на локти, чтобы меня не раздавить, а я чувствую его. Так сильно, на грани, особенно когда он берет мою ногу и чуть поднимает ее, вонзаясь в меня сильнее.

Как дикая самочка я смотрю на Михаила, и мне нравится его тело, он такой… он идеальный для меня, опасный и запретный, опытный, Миша ведет сегодня, он учит, я прощаю, позволяю касаться и хочу еще. Его. Его одного только. Всегда. Чтобы моим был, и только.

Миша ускоряет толчки, из горла начинают вырываться стоны. Я не могу уже молчать, и он тоже. Рычим оба, как дикие голодные животные. Бакиров в какой-то момент берет меня за волосы, больно оттягивает назад, тараня, как зверь, а я млею, стону, царапаю его спину до крови. Скучала, боже, как я скучала по нему. Как болела без него, как тосковала.

Выросла я уже. Хочу все по-настоящему и получаю. Это безумие бандита, моего бандита.

В какой-то момент мне становится невыносимо, и я громко вскрикиваю, второй или третий оргазм, не помню уже. Я утыкаюсь ему носом в грудь и целую Бакирова, куда дотягиваюсь, пока он остервенело толкается в меня, вжимая собой в этот мягкий плед, заставляя всецело сдаться себе. И я сдаюсь. Довольно быстро. Снова.

– Боже… О боже…

– Черт, Ангел!

Михаил быстро выходит из меня, и мне на живот брызгает сперма, стекает по бедру, промежности.

– Мы забыли о презервативе.

– Я с тобой обо всем забыл, девочка… Иди ко мне.

Вытираю живот, подлезаю к нему на плечо. Сердце все еще стучит. Ощущаю, что ожила я. Даже дышу по-другому теперь.

– Порядок, Ангел?

– Да…

– Болит что-то?

Гладит меня по волосам, а я руку его целую.

– Нет, мне было прекрасно. А тебе?

Михаил поднимается на локте, внимательно смотрит на меня.

– Мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой, Ангел.

– Правда?

– Да.

– Я не особо опытная. Не знала, как правильно и что делать…

– Я тебя всему научу, девочка. Практиковаться будем. Иди ко мне.

Укладываюсь ему на плечо. Камин ярко горит. Мне тепло, я с Михаилом. Страшное позади. Как же дико я ошибаюсь в этот момент, смотря на языки пламени, пожирающие воздух.

Глава 26

Мы спим эту ночь вместе, миримся, любим. Миша дает мне столько ласки и страсти, что я купаюсь в ней и сплю после действительно как ангел рядом с ним в его спальне, в которую он меня относит среди ночи.

Просыпаемся тоже вместе, Миша коротко целует меня в губы и уезжает в клуб, а я еду на учебу. Счастлива, спокойна, довольна впервые за столько времени и, конечно, снова влюблена. По уши. В Бакирова.

Кажется, я немного переоценила свои возможности, потому как учеба теперь отнимает почти все мое время и силы, но я не жалуюсь. Я так рада, что поступила, словно сама себе доказала, что могу и не зря последние два года залипала в книгах по биологии и анатомии.