— Потанцуй для меня, детка.

Она без слов уже со следующим движением подняла руку в такт музыке и спустила её, проводя по изгибам тела. Она поворачивалась, двигала бёдрами, крутила попкой, выгибалась, присаживаясь, нагибаясь и приподнимая ноги, так что я иногда видел неприкрытую гладко выбритую промежность.

Я подманил её пальцем, и она подошла ближе, поворачиваясь ко мне спиной и почти касаясь ягодицами моего бугра. Потом повернулась лицом и, перекидывая длинную ногу через мои расставленные бёдра, опустилась ниже, присаживаясь ко мне на колени и потираясь о бугор, выступающий под брюками.

Я пока её не трогал, да таких девок и не трогают руками, они сами потрогают всё, что нужно. Она почти потёрлась полной грудью о моё лицо, медленно спуская лямки сначала с одного плеча, а потом с другого. Её грудь выпрыгнула из обтягивающего, как вторая кожа, платья, и она снова продемонстрировала её крупным планом. Тяжёлые коричневые соски покачивались прямо у моего рта, и я их захватил в сладостный плен, легко посасывая и прикусывая по очереди. Она застонала и отстранилась, подтягивая платье по бёдрам вверх, обнажая нижнюю часть тела. Она внимательно следила за моей реакцией, а я за её.

Её руки опустились на ширинку и умело расстегнули брюки, она ни мгновения не замешкалась со сложным замком на пряжке. Член сам выпрыгнул из белья. Она картинно опустилась на колени между моими ногами и, глядя прямо в глаза, облизала головку, прежде чем начала обсасывать его, захватывая наполовину, а у основания помогая себе руками. Я не любил глубокий минет, когда женщины задыхались и захлёбывались, заглатывая здоровый член. Я откинул голову, полностью отдавшись во власть мягких губ, острого язычка и гладких рук, пока не остановил её, чтобы всё не кончилось слишком быстро.

Она была немного разочарована, потому что понимала: сейчас финал был близок, хотя бы на первый раз. Я подтянул её за руки, чтобы она опять села ко мне на колени. Одной рукой поглаживал грудь, перекатывая по очереди соски между пальцами, а другую опустил ей между ног. Она была влажной, но недостаточно. А я считал, что секс должен приносить обоюдное удовольствие. Я погладил лобок сверху и обвёл гладкие губы, проникая пальцем внутрь. Я тронул клитор, она громко застонала и слегка напряглась, значит, это ей нравилось. Я продолжил нежную ласку, обводя выпуклые губы внутри и чаще задевая чувствительную горошину. Она увлажнилась достаточно для продолжения и уже готова была сама сесть сверху, но её остановил я:

— Презерватив.

Она широко улыбнулась, одобряя меня. Встала, чуть наклонившись, чтобы грудь опять коснулась моей щеки, и пошла доставать презерватив из сумочки. Вскрыла упаковку острыми зубками, наклонилась почти под прямым углом и раскатала латекс по твёрдому члену. Я опять перехватил её руки и, неожиданно для неё, уложил на спину на диван, снимая пиджак, рубашку и брюки. Она слегка приоткрыла ротик, в немом удивлении. Я накрыл её тело, проникая в лоно и начиная двигаться. Она обхватила меня щиколотками, подстраиваясь под мой темп, а я следил за её естественными реакциями, ускоряясь или замедляясь, подводя нас к пику наслаждения. После положенных движений, она выгнулась дугой в моих объятьях, сжимая член в настоящем оргазме, пока я ещё пару раз резко двинулся внутри и кончил.

На сегодня хватит. Но рыжая дива, кажется, была не против продолжения банкета.

Глава 4

В магазине я долго и упорно мерила платья. Терпеливая продавщица профессионально подсказывала мне, поняв, что я всё равно не куплю то, что нужно продать. В итоге я остановилась на чёрном прямом платье с вырезом почти под горло, длиной чуть ниже колена. Ткань была из дорогого жаккарда с классическим тиснёным рисунком.

Ночью я спала плохо, переживая за завтрашнюю встречу и проговаривая речь на английском и пытаясь предугадать возможные вопросы. Получалось плохо.

Наутро я приняла душ и вымыла голову. У меня каре, поэтому на укладку времени уходит немного, да и короткая стрижка не требует много усилий. Я надела новое платье, сидит оно и правда хорошо, подчёркивая стройную фигуру. Макияж должен быть неброским, но это я как раз умею. Не выделяться.

Сначала я приехала в офис, встреча была назначена только на 18:00, скорее, представительский ужин. Бумаги горели в руках, я ни на чём не могла сосредоточиться. И ведь это всего-навсего одна встреча, а ощущения такие, как будто сегодня решается моя судьба. Наконец-то мы с Константином Владимировичем отправились.

Вы когда-нибудь бывали в ресторане гостиницы «Четыре сезона»? Я вошла в дверь, но когда у меня услужливо взяли шубу и даже не дали номерок, мне захотелось выйти обратно, но так как это было не очень вежливо, то я подумала, может быть, в дамской комнате есть окно? Окна не было.

Двое представительных мужчин уже ждали нас за столом. Оба они обладали восточной внешностью, но одеты были в костюмы по европейским стандартам. Один был постарше с сединой на висках, другой моложе, но тоже довольно зрелый мужчина.

Шейха Хамдана невозможно было ни с кем перепутать, даже если бы я не видела его фото в интернете. Он обладал тяжёлой энергетикой, которая ощущалась даже на расстоянии, мощью человека, привыкшего решать и управлять. Не удивительно, что он смог захватить власть в стране. Его глубокий взгляд на фото в реальности был проницательным, жёстким и прожигающим и вызывал в сердце настоящий пожар от волнения. Карие глаза почти чёрные, как и волосы, резко контрастировали с белой кожей. Он не был смуглым и даже загорелым. Когда он взглянул на меня, прямо, не отводя взгляда, мне показалось, что он смотрит в самую душу и читает мои самые потаённые мысли и желания. Сердце пропустило не один удар, пока он переключил своё внимание, а я всё это время не могла прервать зрительный контакт. Так кролик смотрит на удава.

Мужчины, как один, встали из-за стола, когда мы подошли. Тот, что постарше, с лёгким удивлением смотрел на меня. Константин Владимирович не растерялся, приветствия и разговор начали на русском. Никто не возражал. Лично меня они не приветствовали. Вот только шейх обошёл стол и поцеловал руку, опять глядя прямо в глаза, а потом ненадолго перевёл взгляд на мою руку. Мне показалось, что он намного дольше держал меня в плену глаз, рук и губ, чем было необходимо. Я перестала дышать, лицо вспыхнуло, а рука дрогнула.

Шейх был красив, даже слишком. Правильные, словно выточенные из