— ...так что не жди, что я пройду мимо тебя только из—за твоего красивого лица, губ и глаз, и... — Ратледж оборвал себя и посмотрел на Шона, как будто это была его вина, что он только что сказал то, что сказал. — Я хочу сказать, что ты не получишь особого отношения, Уайатт.

Шон наклонился к его губам и резко прошептал:

— И ты пришел сюда только для того, чтобы сказать мне это? Я называю это чушью.

Их дыхание смешалось, одновременно быстрое и напряженное, отражаясь эхом в ушах Шона.

Боже, Шон больше не мог этого выносить. Он дрожал, тело ныло от потребности...

Когда Ратледж смял их губы, первое, что почувствовал Шон, было облегчение. Наконец—то, Господи. А затем все остальное исчезло; большие руки лежали на его затылке, твердое тело прижималось к его телу, и губы, горячие и жгучие — такие вкусные, — и Шон стонал, пытаясь поцеловать его сильнее, взять глубже.

Он понятия не имел, сколько времени прошло, когда его мобильный телефон зазвонил в кармане куртки. Со вздохом разочарования Шон оторвал губы и ответил.

— Да? — выдавил он, сжав пальцы на свитере Ратледжа, когда мужчина целовал его в лицо и шею.

Боже, его губы, казалось, обжигали кожу Шона.

— Где, черт возьми, ты находишься? — Билл, менеджер ресторана. Ебать. — Ты опаздываешь на смену!

— Извини, дай мне пятнадцать минут...

— Пять! — Билл повесил трубку.

Шон оттолкнул Ратледжа.

— Нужно идти. Я опаздываю на работу.

Он быстро отошел, его ноги все еще слабые, а тело болело от желания.

— Идиот, — пробормотал он. Он должен был сказать Ксавьеру, чтобы тот отвез его прямо на работу. Черт возьми, ему вообще не стоило идти к Сейджу после того, как он подбросил близнецов к миссис Хокинс. И он определенно не должен был тратить минуты на то, чтобы сосать язык Ратледжа.

Шины завизжали, и рядом с ним остановился знакомый «Мерседес». Дверь машины распахнулась.

— Садись, — сказал Ратледж. — Я тебя подвезу.

Шон колебался, но какого черта. Он действительно опаздывал. Бессмысленное упрямство было глупым. Он сел и сказал Ратледжу адрес ресторана. Иногда его назначали в ресторан на другом конце города, но, к счастью для Шона, сегодня вечером это был ресторан недалеко от его дома.

Ни один из них не заговорил во время короткой поездки. Шон откинулся на сиденье и закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки. К счастью, дорога до ресторана заняла всего пять минут.

— Спасибо, — пробормотал Шон, не глядя на собеседника, и открыл дверь.

Ратледж схватил его за руку. Шон судорожно вздохнул, прежде чем повернуться к Ратледжу. Темные глаза мрачно смотрели на него.

— Хорошо, — сказал Шон. — Но это в последний раз, понял?

Он наклонился к Ратледжу, зарылся пальцами в его волосы и подарил ему глубокий, влажный поцелуй. Ратледж пассивно принял поцелуй, но Шон чувствовал, как его тело вибрирует от напряжения, и это заставляло Шона болезненно затвердеть.

Мобильный телефон снова зазвонил.

Вздохнув, Шон отстранился и прошептал:

— Это глупо. Мы оба знаем это. — Он вытер губы. — Давай просто притворимся, что этого никогда не было, хорошо?

Ратледж ничего не сказал — просто посмотрел на Шона темными, голодными глазами. И, Боже, Шон хотел снова поцеловать его.

Ругаясь сквозь зубы, он практически выпрыгнул из машины.

Глава 15

Шон шел на свою последнюю лекцию в тот день, когда увидел Ратледжа, идущего в другую сторону. Его шаги на мгновение запнулись, прежде чем он отвел взгляд и продолжил идти, решив не обращать на него внимания. Вот только Ратледж не позволил ему. Он схватил Шона за руку, когда они проходили мимо друг друга.

— На два слова, мистер Уайатт.

Шон облизал губы, его сердце бешено колотилось. Он посмотрел прямо перед собой.

— Я не думаю, что нам есть о чем говорить, профессор.

Хватка на его руке стала крепче.

— На два слова.

Шон оглянулся.

— Отпусти. Ты привлекаешь внимание.

Ратледж убрал руку и рявкнул:

— Следуй за мной.

— Через несколько минут у меня занятие.

— Я напишу тебе записку, — бросил Ратледж через плечо, прежде чем уйти.

— Это злоупотребление властью, — проворчал Шон, но последовал за ним.

Ратледж повел его в класс в конце коридора. Он был пуст. Шон закрыл дверь.

— Послушай, это...

Ратледж прижал его к стене и смял их губы. Черт возьми, только не это.

Но он уже целовал в ответ и задыхался в рот Ратледжа. Поцелуй был грязным и нуждающимся, Ратледж прижимался к нему, как будто пытался вмять его в стену. Шон заскулил, когда поцелуй закончился так же внезапно, как и начался.

Ратледж уткнулся лицом в горло Шона, глубоко дыша, его тело было чертовски напряжено.

— Я хочу трахнуть тебя. — Ратледж сильно посасывал его шею, его руки разминали задницу Шона и прижимались к промежности. — Мне нужно снова трахнуть тебя.

Шон закрыл глаза, пытаясь думать, пытаясь вспомнить, как дышать, потому что казалось, что он не получает кислород к своему мозгу, и вся его кровь, казалось, стекала в член, и его голова была блаженно пуста. Он не мог вспомнить, почему это была такая плохая идея...

— Почему ты думаешь, что Шон здесь... Оу.

Шон замер. Ратледж замер, его губы все еще были на шее Шона. Затем они оба повернули головы. Кристиан стоял в полуоткрытом дверном проеме с открытым ртом.

— Его здесь нет, — громко сказал он, отступил и закрыл дверь.

Его лицо было горячим, и Шон вздохнул.

— Мне пора идти.

Но он не двигался. Ратледж прислонился лбом к стене рядом с головой Шона. Его руки все еще сжимали бедра, его большие пальцы были на голой коже нижней части живота Шона.

— Это все твоя вина, — сказал он вкрадчиво.

Шон фыркнул, зарылся рукой в волосы Ратледжа и потянул.

— В чем моя вина?

— Ты не должен был уходить так скоро, — раздраженно сказал Ратледж, целуя шею Шона жадным ртом. — Если бы ты этого не сделал, я бы трахнул тебя еще несколько раз, пока не стало бы скучно.

— Очаровательно, — сухо сказал Шон, или, скорее, попытался, но его голос прозвучал немного хрипло.

Ратледж оторвал голову от шеи. Его зрачки были полностью расширены, когда его взгляд бегах между