Больше всего меня беспокоит желание немного отдохнуть. Я знаю, что он за человек, и он не из тех, кто дарит кому-то старую рубашку для сна. Алессио никогда не был тем заботливым человеком, который посоветовал бы кому-нибудь немного отдохнуть.

Все это неправильно.

— Спасибо, — говорю я, когда он поворачивается и покидает лофт.

Я жду, пока стихнут его шаги на лестнице, прежде чем направиться в туалет. Здесь достаточно туалетных принадлежностей, чтобы привести себя в порядок, прежде чем натянуть рубашку, которую Алессио протянул мне.

Запах его одеколона все еще остается в материале, напоминая мне о том, как этот аромат окутывал меня в машине.

У меня болит все внутри, когда я забираюсь в кровать и расслабляюсь на плюшевом матрасе. Я беру с прикроватного столика пульт дистанционного управления и нажимаю кнопку, которая выключает свет.

Оставшись в темноте, мой разум лихорадочно соображает. Каждая мысль продолжает возвращаться к тому, как руки Алессио касались моего тела в машине. Я не могу выкинуть из головы ощущение его пальцев, когда он входил глубоко в меня.

Мои пальцы скользят вниз по телу, дразня соски сквозь тонкий материал рубашки Алессио. Я представляю его пальцы на месте моих, скручивающие чувствительные бутоны в напряженные пики. Я издаю тихий стон, представляя, как его рот смыкается на одном соске, затем на другом, дразня меня, пока я не начинаю извиваться под ним.

Он укладывал меня на заднее сиденье машины, его руки все еще массировали мои бедра, когда он покусывал мои соски. Он выводил языком узоры на моих ключицах. Я чувствовала его горячий, влажный рот на моей ключице, посасывающий кожу, пока он не оставил свой след.

От мысли о том, что он может пометить меня, по моему телу пробегают мурашки.

Я опускаю одну руку себе между ног, скольжу пальцами по своей влажной щели, представляя, что они принадлежат Алессио. Он задирал мое платье до бедер, прокладывая поцелуями путь вниз по моему телу, пока его рот не накрывал мой клитор.

Пока мои пальцы кружатся вокруг чувствительного бутона, я думаю о его языке и ощущении его грубых рук на моей гладкой коже. Он сжимал мои бедра, закидывая мои ноги себе на плечи, в то время как его язык дразнил меня, приближая к оргазму.

Я стону, сильнее надавливая на свой клитор, мои пальцы двигаются быстрее. Моя киска пульсирует, когда я представляю, как Алессио вытаскивает свой член. Я могла видеть, как он поглаживал его, когда смотрел на меня сверху вниз, постанывая, когда он прижимал свой член к моей киске. Я стону, представляя, как он вводит в меня свой член, растягивая меня так сильно, как только мог.

Мой оргазм наступает сильно и быстро в тот момент, когда я представляю, как он вонзается в меня снова и снова, погружаясь по самую рукоятку.

Я стону, когда спадаю со своего кайфа, прежде чем чувство вины начинает охватывать меня.

Я только что позволила мужчине, который купил меня. Мужчину, которого я должна ненавидеть за то, что он сделал с моей семьей. Лучший друг моего отца.

Когда я встаю и направляюсь в ванную принять холодный душ, я знаю, что два месяца будут очень долгими.

Мне просто нужно делать то, чего хочет Алессио, и перестать использовать мысли о нем как топливо для оргазма.

Глава 8

Алессио

— Я хочу, чтобы вы добавили пункт о том, что все ее расходы будут оплачены. Я не хочу, чтобы ей приходилось о чем-то беспокоиться, пока она живет здесь. У нее должен быть доступ к ее собственному счету, на который будет поступать тысяча долларов в неделю. Это будет в дополнение к деньгам, которые она получит по завершении контракта с клубом 666.

Я расхаживаю взад-вперед по своему офису. Выходить из дома этим утром было тяжело. Прошлой ночью я слышал, как Билли выкрикивала мое имя. Спустя час, проведенный под холодным душем, мне все еще хотелось подкрасться к ней и заставить ее умолять о том, чего она действительно хотела.

Уход из дома был единственным способом хоть немного отдалить нас друг от друга.

Я получу небольшую отсрочку, когда отправлюсь в Фортуну позже сегодня. Есть дело, которым мне нужно заняться, и которое нужно сделать там. Прошло пару дней с тех пор, как я в последний раз проверял своих сотрудников.

Несмотря на то, что они способные люди, деньги сами себя не отмоют.

В таком бизнесе, как мой, никому нельзя доверять. Если слишком долго оставаться одному, даже люди, которых я считаю лояльными, могут обернуться против меня.

— Хорошо, — говорит Мейсон, вводя пункт к новому контракту, который он составляет. — Есть ли какие-либо ситуации, в которых вы хотели бы лишить ее этого пособия?

— Нет. Она сохраняет пособие, даже если контракт расторгнут досрочно. Ее семья сейчас переживает тяжелые времена, и мне нужно убедиться, что о ней позаботятся.

Мейсон кивает. — Хорошо. Есть что-нибудь еще?

Я думаю, что все, что мы обсудили сегодня утром, объясняет это. Контракт заканчивается первого сентября, в тот же день, что и первоначальный контракт. Мы добавили пункт о секретности и ложь, которую от нее ожидают. Мы должны быть защищены с этой точки зрения.

— Алессио, я знаю тебя давно, и я буду откровенен, — говорит Мейсон, дописывая контракт и отправляясь в печать. — Артуро убьет тебя, если узнает, что происходит с его дочерью. Ты знаешь, что в тот момент, когда он очнется от комы, он придет за тобой.

— Артуро может быть кем угодно, но он не глуп. Если он хотя бы подумает о том, чтобы убить меня, то я убью его первым.

— И как ваш юрист, я этого не слышал. — Мейсон качает головой и встает, чтобы взять контракт из принтера. — Все готово. Если вы хотите вызвать ее в офис, тогда мы сможем подписать документы.

— Тебе лучше держать язык за зубами насчет этого тоже. — Я говорю, когда достаю свой телефон. — Ты и Билли — единственные, кто будет знать правду о том, что происходит. Если до меня дойдет хотя бы слух обо мне и Билли, я знаю, где искать.

Мейсон кивает и снова садится за стол, в последний раз просматривая контракт. Я нахожу номер Билли и нажимаю кнопку вызова, слушая, как он звонит снова и снова.

— Алло? — Ее голос хриплый со сна. — Извини, я не заметила, что уже так поздно. Мне нужно что-нибудь сделать? Бек ведь меня больше не ждет, не так ли?