Они все крутились вокруг него. Жени.

Как же все запутанно и сложно. Всего неделю назад я парила от счастья, поверив в наше чудо, в второй шанс, данный судьбой. А теперь? Теперь он в Москве, в эпицентре той жизни, от которой, как я думала, сбежал… Его отъезд окутан туманом из недомолвок. «Надо разобраться». Разобраться с чем? С ней? С проектом? Со своим прошлым?

Я ловила себя на том, что в сотый раз прокручиваю наши последние разговоры, выискивая в его словах скрытый смысл, подтверждение своих страхов или, наоборот, лучик надежды. Может, он правда просто решает какие-то проблемы? Может, я зря накручиваю себя? Но тогда визит Миланы в салон и последовавшая за ним атака на канал были слишком уж зловещим совпадением.

Чувство счастья от наших недолгих мгновений вместе смешивалось с едкой горечью сомнений. Я чувствовала себя дурочкой, поверившей в сказку. Сильной, независимой женщиной, которая снова позволила себе зависеть от мужчины и его неочевидных намерений.

Тарелка с недоеденным ужином стояла передо мной, вызывая тошноту. Тоска сдавила горло. Мне нужно было воздуха. Я вышла на балкон.

Ночь была тихой и прохладной. Город светился внизу тысячью огней, каждый из которых казался чужой, отдельной жизнью, где всё просто и понятно. А я стояла одна в этой темноте, с ощущением, что захлебываюсь в море собственных мыслей.

Отчаяние накатило внезапно и с такой силой, что я сжала перила балкона до побеления костяшек. Глаза застилали предательские слезы.

— Ну что же ты молчишь? — прошептала я в пустоту. — Господи, ну дай мне хоть какой-нибудь знак! — голос срывался, превращаясь в крик, в мольбу, обращенную к ночи, к судьбе, к нему, невидимому и такому далекому. — Я не знаю, что думать! Я не знаю, верить тебе или нет! Дай мне понять!

Тишина была мне единственным ответом. Ни вспышки на небе, ни внезапного звонка. Только легкий ветерок и далекий гул машин.

Я простояла так еще несколько минут, вслушиваясь в тишину внутри себя и вокруг. И постепенно паника отступила, сменившись странным, леденящим спокойствием. Знака не будет. Его не попросишь и не вымолишь.

Решение придется принимать самой. Или просто ждать. Но это ожидание уже не могло быть пассивным. Завтра будет новый день. И мне нужно будет снова стать сильной. Для себя. Для своего дела.

Я посмотрела на город внизу, глубоко вздохнула и повернулась, чтобы уйти в квартиру. В тишине ночи мой телефон, оставленный на кухонном столе, вдруг тихо и деловито завибрировал. Один раз. Два.

Сердце на мгновение замерло. Ноги сами понесли меня внутрь, к столу. Телефон лежал экраном вверх, и на нем горело уведомление.

Пальцы дрожали, когда я провела по экрану, чтобы разблокировать его. Сообщение было коротким, всего две строчки, но от них перехватило дыхание.

"Я соскучился. Очень хочу тебя увидеть. Давай созвонимся?"

Я прочитала его. Потом еще раз. И еще. Искала подвох, скрытый смысл, иронию. Но там были только простые, настоящие слова. От него.

Сомнения и обида на миг отступили, смытые этой внезапной, простой волной нежности. Он скучал. Он хотел меня видеть. Он помнил.

Но почти сразу же накатила новая волна — тревоги. Почему сейчас? Почему так внезапно, после дней молчания? Что случилось? Он поссорился с Миланой? У него появилась свободная минута? Или это просто порыв, который пройдет так же быстро, как и появился?

Я медленно опустилась на стул, не выпуская телефон из рук. Мой взгляд упал на недоеденный ужин, на темный экран ноутбука, где я всего час назад безуспешно пыталась отвлечься.

Он просил созвониться. Прямо сейчас. Сказать «да» было самым простым и желанным исходом. Но я боялась. Боялась услышать в его голосе фальшь или усталость. Боялась, что этот звонок ничего не изменит, а только сильнее запутает.

Я закрыла глаза, чувствуя, как внутри разрываются два человека. Одна — та, что отчаянно хочет нажать на кнопку вызова и забыть обо всех вопросах, услышав его голос. Другая — та, что требует осторожности, что помнит боль и визит Миланы, и атаку на канал.

Пальцы сами потянулись к клавиатуре. Я набрала короткий ответ, прежде чем разум успел остановить меня.

"Я тоже. Звони"

Глава 21 — Виртуальная близость

Ноутбук зазвонил почти мгновенно после моего сообщения, словно он ждал, прижав палец к мышке у клавиши вызова. Сердце провалилось куда-то в пятки, а потом выпрыгнуло в горло, бешено заколотившись. Я сделала глубокий вдох и приняла вызов.

— Привет, — его голос, такой живой и такой близкий, прозвучал совсем рядом, заставив меня вздрогнуть.

— Привет, — мой собственный голос показался мне сиплым и чужим.

Секунда тягостного молчания. Я слушала его тяжелое дыхание, будто каждый вздохбыл для него болезненным.

— Ты как? — спросил он, и в его тоне была такая неподдельная забота, что у меня кольнуло в груди.

— Нормально, — соврала я автоматически, сжимая телефон в потной ладони. В голове пронеслось: «Расскажи! Скажи ему про Милану! Спроси, что это было!» Но другая часть меня, напуганная и осторожная, кричала: «Не порть момент! Он скучал, он звонит. Не начинай со скандала».

— Не похоже на «нормально», — он будто увидел меня сквозь экран. — Арь, что-то случилось? Голос у тебя какой-то… сломанный.

И тут во мне что-то перевернулось. Эта ложная бравада, это желание казаться сильной, когда внутри всё разрывается на части, стало невыносимым.

— Жень… — голос дрогнул предательски. — У меня тут целая эпопея.

И я не смогла остановиться. Я рассказала ему всё. Не с упреками, а с какой-то горькой обреченностью. Про анонимные отзывы, про массовую атаку ботов на канал, про то, как я весь выходной выгребала этот виртуальный хлев. Я подробно описала, чем живет мой канал — как я пишу не только про отношения, но и про принятие себя, про то, как оставаться собой в мире, который пытается тебя подогнать под стандарты.

Он слушал, не перебивая. И я чувствовала, как он напрягся на другом конце провода.

— И это еще не всё, — выдохнула я, подбираясь к самому страшному. — Ко мне в салон приходила Милана.

Тишина в трубке стала абсолютной, ледяной.

— Что? — его голос стал тише и жестче. — Когда? Зачем?

— В пятницу. Долго и настойчиво выспрашивала у администратора про мой график, образование, количество клиентов… А потом… — я замялась, — потом она познакомилась со Стасом и