— Твоей девушке лучше не совать свой нос в мои дела. — Я бросаю взгляд на Рио как раз вовремя, чтобы увидеть, как его улыбка исчезает.

— Попробуй сказать ей это. — Рио хмуро смотрит на меня, прежде чем расслабляется и усмехается. — Я поговорю с ней, но я уверен, что у нее найдется несколько отборных слов, чтобы сказать об этом.

— По крайней мере, если твое тело обнаружат в канаве, я знаю, за кем идти, — говорю я поддразнивающим тоном. — Хотя, если ты не разберешься с ее болтливостью, возможно, это придется сделать мне.

Улыбка Рио угасает. — Знаешь, если ты когда-нибудь что-нибудь сделаешь Кеннеди, я буду вынужден вмешаться.

— Я знаю, поэтому лучше, чтобы сообщение дошло, и нам не нужно будет беспокоиться об этом, да?

Он может быть предан моему картелю, но на первом месте всегда стоит Кеннеди. Я понял это, когда он стал моей правой рукой, и я никогда не просил его изменить это.

Даже если это сводит меня с ума, его преданность ей никогда не ставила под угрозу его верность мне.

— Значит, Хэдли говорила с Кеннеди о нашем ужине? — Спрашиваю я, слегка меняя тему.

Рио кивает и снимает пистолет с предохранителя, засовывая его в кобуру. — Да. Хэдли приходила прошлой ночью. Мне сказали держать свою задницу в спальне, пока они будут заниматься своим девчачьим дерьмом.

Вот это уже интересно.

Если Хэдли рассказывала людям о нашей совместной ночи, значит, я либо разозлил ее, либо напугал больше, чем думал.

— Знаешь, у тебя такое странное выражение лица, когда речь заходит о Хэдли, — говорит Рио, ухмыляясь, когда идет на нос лодки и садится, уставившись на волны. — Это почти как если бы внутри тебя жил человек, а не робот.

— Забавно, — говорю я, сарказм сочится из моего тона. — Есть еще какие-нибудь мудрые советы, которыми ты хотел бы поделиться?

— Я бы сказал, что тебе следует хорошенько постараться не выводить Хэдли из себя, поскольку она единственная женщина, которая, кажется, терпит тебя.

— Слишком поздно для этого, — говорю я, слегка ухмыляясь. — Не думаю, что у нас был разговор, в котором я не выводил ее из себя. Сомневаюсь, что этот день когда-нибудь наступит.

— Это произойдет, если ты захочешь, чтобы это произошло.

Белая лодка появляется маленькой точкой на горизонте. Я направляюсь к ней, а Рио хватает бинокль и наблюдает за лодкой.

Лодка покачивается на волнах, из-за чего нас слегка кренит в сторону. По голубому небу начинают плыть облака, когда мы подплываем к лодке. Рио и человек на другой лодке связывают обе лодки вместе. Как только мы закреплены, я заглушаю двигатель и поднимаюсь на борт парусной яхты вместе с Рио.

Мужчины ведут нас вниз, на парусную яхту, к одному из шкафов в спальне. Мужчина открывает шкаф, и открывается потайной ход. Мы спускаемся по лестнице в огромное трюмное помещение.

Поддоны с белыми кирпичами, обернутые слоями пластика, стоят в центре зоны хранения. Когда я смотрю на продукт, все, что я вижу, — это знаки доллара.

— Ладно, мальчики, — говорю я, подходя к первому поддону. — Время осмотра.

Солнце стоит высоко в небе, когда мы возвращаемся на пристань. Рио пришвартовывает лодку и привязывает ее, прежде чем сесть. Он лезет в холодильник и достает пару банок пива, протягивает одну мне, прежде чем открыть свою.

— Я получил известие от одного из парней в районе складов, что Феликса заметили заходящим в один из них, — говорит Рио после того, как я делаю первый глоток пива. — За последнюю неделю было три визита.

Моя рука сжимает банку, и я делаю еще глоток, пытаясь совладать со своим темпераментом.

— Феликс Домингос мертвец, — говорю я, когда чувствую, что могу говорить без криков. — Он ни за что не сможет вернуться сюда и предъявить права на Майами.

Рио кивает и допивает половину своего пива. — Его также видели в старом поместье семьи. Кто-то сказал, что он рылся в обломках, но я не знаю, что он пытался найти. Большая часть того, что там было, теперь давно исчезла.

— Так и должно быть. Я вылил более чем достаточно бензина на этот гребаный дом, чтобы он сгорел дотла.

Я допиваю пиво и встаю, чтобы взять вторую банку. Если Феликс рыщет по складу и дому своей семьи, значит, он что-то ищет. Люди, которые следят за ним, делают недостаточно хорошую работу, если они еще не поняли, что именно.

Мне придется напомнить им, в чем заключается их работа.

— Кто у нас есть, кто может узнать, что он ищет, не привлекая его внимания? — Спрашиваю я, открывая бутылку.

— Мы могли бы отправить Джиану поглубже. Пусть она проводит с ним больше времени. Может быть, познакомится с ним в клубе. Я разговаривала с ней вчера, и она сказала, что он приходил посмотреть, как она танцует, через вечер.

— Какого черта тот, кто должен скрываться, становится видимым? В этом нет смысла. — Я качаю головой и смотрю на небо. — Как ты думаешь, в какую игру он играет?

— Тактика запугивания. Он не скрывался бы в Майами, если бы его кто-то не поддерживал.

Я провожу рукой по лицу, прежде чем сесть прямее. — Алессио сейчас руководит Атлантой. Возможно, он что-то знает. В свое время он поддерживал семью Домингос.

— Если кто-то и знает, что задумал Феликс, то, скорее всего, это будет он.

Связываться с Алессио — последнее, что я хочу делать. Он только что вернулся домой, чтобы разобраться с членами своей мафии, которые продолжают переходить границы дозволенного. На данный момент у него больше забот, чем у меня. Но у него повсюду шпионы. Если что-то происходит, он знает об этом и может помочь. Его мафия почти в три раза больше моего картеля.

— Алессио, вероятно, не сможет участвовать в этом, — говорит Рио, допивая свой напиток. — Он твой союзник и друг, но ты знаешь, что он занимается другими проблемами. Кроме того, Феликс должен знать, что ты работаешь на мафию Марчетти теперь, когда у руля Алессио.

— Я знаю это, но я ничего не могу с этим поделать. Он единственный, у кого может быть какая-то информация, которой я могу доверять. Мне нужно каждое преимущество, которое я могу получить, если Феликс собирается попытаться вернуть Майами.

— Решать тебе, но я думаю, что если ты дашь своим людям немного больше времени, они, возможно, смогут получить ту же информацию, которую собирается предоставить Алессио. Возможно, у него сейчас нет времени разбираться с этим.

Я достаю свой телефон. — Он хороший