Джо снова исчезает в толпе, направляясь к бару, пока мои щеки горят.

Кристиан мгновение наблюдает за мной, его взгляд нервирует.

Я переминаюсь с ноги на ногу, не совсем уверенная, чего он ждет от меня прямо сейчас.

Вся уверенность, которую я чувствовала раньше, улетучилась, уступив место необходимости быть той, кем я должна быть в этот момент.

— Ты выглядишь взволнованной, — говорит он, уголок его рта подергивается. — Я заставляю тебя нервничать?

— А ты бы не нервничал?

Кристиан пожимает плечами и засовывает руки в карманы. — Я думаю, было бы глупо терять бдительность рядом со мной. Я нехороший человек, и я причинил боль многим людям.

— Ты сказал, что не причинишь мне вреда. — Мой взгляд встречается с его, и я выдерживаю его, часть нервозности проходит. — Мне трудно поверить, что ты из тех людей, которые отступят от своего слова, даже если ты преступник.

Кристиан хихикает и подходит ближе ко мне, его грудь задевает мою. — Ты ничего обо мне не знаешь.

Мое сердце грозит выскочить из груди. — Ты прав, не знаю. Но теперь мы женаты. Разве я не должна познакомиться с тобой поближе?

Я хочу убежать, но знаю, что не могу. Я должна остаться с ним, чтобы сохранить папе жизнь, а это значит, что мне нужно играть в эту игру.

Если это означает, что я должна подыгрывать этому браку, то именно это я и собираюсь сделать.

Даже если от одной мысли о том, чтобы сблизиться с этим человеком, мне страшно.

Кристиан ухмыляется и качает головой, как будто я совершила самую большую ошибку в своей жизни. — Ну что ж, тогда давай убираться отсюда, и мы сможем получше узнать друг друга.

Машина кажется слишком маленькой, когда мы едем по извилистой дороге через лес.

Я не могу избавиться от ощущения, что должно произойти что-то плохое, хотя все, что мы делали, — это слушали музыку.

Когда машина, наконец, останавливается у озера, мое сердце замирает в груди.

— Ты привел меня сюда, чтобы убить? — Мой голос дрожит, когда я смотрю на него.

Кристиан смеется и делает музыку потише. — Какого черта мне убивать тебя, если ты все еще мне полезна?

Я чувствую, что меня сейчас стошнит. — Я не знаю, чего ты на самом деле хочешь от меня, но я думаю, что убить меня было бы плохой идеей.

— Я не собираюсь тебя убивать.

Он вздыхает и нажимает кнопку, его кресло полностью отодвигается назад и немного наклоняется. — Я люблю приходить на озеро, когда мне нужно время подумать. Здесь тихо. Когда ты управляешь картелем, тишины бывает немного. Всегда есть какие-то проблемы и кто-то чего-то хочет.

— Картель. — Я выдыхаю, пытаясь переварить эту информацию.

Я знала, что он связан с чем-то опасным, но не думала, что это картель. — Например, с оружием, наркотиками и секс-торговлей?

— Не секс-торговля, — говорит он резким тоном. — Только больные ублюдки продают людей, как гребаный товар. Мой картель может быть замешан во всевозможных преступлениях, но торговля людьми любого рода не входит в их число.

Я прикусываю нижнюю губу, наблюдая, как ветер снаружи создает волны на озере. — Зачем ты мне это рассказываешь?

— Возможно, ты и не выбирала эту жизнь, но теперь она твоя. Ты должна быть готова к опасностям, с которыми тебе рано или поздно придется столкнуться.

Великолепно. Еще больше опасности.

Мой пульс учащается, когда я сбрасываю туфли и откидываюсь на спинку сиденья.

— Я не знаю, что и думать по этому поводу.

Кристиан смотрит на меня, тусклый свет приборной панели освещает его лицо. — Задавай мне любые вопросы, какие захочешь, прямо сейчас. Я отвечу, на что смогу.

Есть несколько разных мест, с которых я могла бы начать.

Я хочу знать, чего он добивается, женившись на мне. Я могла бы спросить его, как долго мне придется оставаться в ловушке брака без любви с ним. Однако ни одно из них не беспокоит меня больше всего.

Когда дело доходит до того, что он получает и как долго я должна быть с ним, я уже ожидаю худшего.

Кажется, что свобода, которую он мне дает, проникает мне под кожу.

— Почему ты позволил мне пойти на сегодняшнее выступление? — Я поворачиваюсь на сиденье лицом к нему, прислоняясь к двери.

Кристиан берет меня за ногу, проводя руками вверх и вниз по икре. Везде, к чему бы он ни прикасался, мои нервы словно горят.

Он осматривает повязку на моей ноге, прежде чем оторвать уголок и осмотреть порез под ней.

— Ты пешка в шахматной партии, которую тебе не нужно понимать, — говорит он, наклоняясь поближе, чтобы получше рассмотреть. — Нет никаких признаков инфекции, но тебе нужно обязательно почистить ее еще раз, когда мы вернемся домой сегодня вечером.

Он снова накладывает повязку, но оставляет мою ногу у себя на коленях.

Его рука поглаживает мою ногу вверх и вниз, но он, кажется, даже не замечает, что делает это. И я тоже не собираюсь просить его остановиться.

Даже если он пугает меня, нельзя отрицать, что между нами есть химия. То, что я чувствую, когда он прикасается ко мне, — это тоже самое, что я чувствую, когда выступаю.

— Я обязательно промою ее снова. — Я отстраняюсь от него, нуждаясь в ясной голове. — Что значит “я пешка”?

— Я не собираюсь говорить об этом прямо сейчас, — говорит он суровым тоном. — Тебе не обязательно знать обо всех монстрах, которые скрываются в темноте. Просто знай, что со мной ты в безопасности.

— Ты позволишь мне продолжать выступать? — Я меняю тему, зная, что сейчас не стоит давить.

Если есть что-то, чему научила меня жизнь, посвященная угождению людям, так это когда нужно отступать.

Взгляд Кристиана говорит о том, что он не собирается рассказывать мне, что происходит за кулисами. Последнее, что я хочу сделать, это разозлить его, когда я понятия не имею, на что он способен.

— Да, — говорит он, не задумываясь. — Ты потрясающая. Я никогда не видел ничего подобного. У тебя есть способ установить контакт с аудиторией, который заставляет меня чувствовать себя частью шоу. Это было что-то совершенно другое.

Мои щеки горят, а в животе порхают бабочки. — Ты действительно так думаешь?

— У меня нет причин лгать тебе, Зои. Ты была хороша. Я уверен, что один из агентов скоро свяжется с тобой. Кто-нибудь захочет подписать с тобой контракт до того, как у другого лейбла появится шанс заполучить тебя.