- Хорошо, - соглашаюсь я, заранее зная, что реальных отчетов Давид ни за что не увидит.

Следующую встречу Герман назначает уже в нашем офисе. Или его, если прекращать врать самой себе.

Я рассказываю все Глебу, и тот обрушивает на меня свое осуждение.

- Ладно, Воецкий - сволочь, каких поискать, - выговаривает мне друг. – Ему ты запретила при разводе доказать твою правду. Но Давид чем виноват? Он не заслужил такого обращения!

- Это для его же блага, - спорю я. – Хочешь снова везти его в больницу с инфарктом?

Мы обедаем вместе в ресторане недалеко от офиса, и мне приходится приложить немало усилий, чтобы убедить собственного адвоката в целесообразности своего решения.

- Ладно, - в конце концов соглашается он. - Может, ты и права. Нужно потянуть время, если это возможно. Я попробую нарыть больше информации о сделках, на которых погорел ваш директор. И на подставную фирму Воецкого поищу компромат. Может, это поможет найти выход.

Я прямо выдыхаю, заручившись поддержкой Глеба. Все-таки в одиночку против бывшего мужа мне не выстоять. Помощь не помешает.

Глеб накрывает мою лежащую на столе руку своей и становится немного неловко.

- Я тебя прошу, - говорит друг серьезно, - будь с Воецким осторожна. Не нравится мне, что он хочет с тобой работать.

Киваю и осторожно отодвигаю ладонь, прерывая смущающий меня контакт. А мне-то как не нравится это решение Германа.

Но вариантов лучше у нас пока нет. Так что в назначенный день я еду в офис вместе с Глебом. Воецкий же сам предложил подключить адвокатов. Так что он не должен быть против беседы с Глебом.

И я почти спокойно встречаю бывшего мужа в коридоре, чтобы проводить в переговорную.

Его команда в виде Карима и того мужчины, что присутствовал на прошлых переговорах, отстала, запутавшись в поворотах у лифта. А Глеб как раз в этот момент отошел на перекур.

- Что за вид? – грубо спрашивает Герман вместо приветствия, пользуясь тем, что нас пока никто не слышит. – Ты совсем опустилась, да? Решила соблазнить меня своим развратным видом? Разочарую тебя, детка, я на дешёвок не бросаюсь. Жизнь научила видеть грязные трюки таких, как ты.

Глупо моргаю глазами, ничего не понимая. Он совсем сдурел? Я даже юбку не стала надевать, чтобы избежать любого внимания к своему телу.

Схватила из шкафа первые попавшиеся брюки и блузку.

И убедившись, что нигде ничего не облегает, до этой секунды чувствовала себя в полной безопасности от таких нападок.

Взгляд Германа направлен ниже моего лица, и я опускаю голову, чтобы понять на что же он так таращится.

И просто стону от стыда.

Не знаю, как это вышло, но пуговица на моей блузке оказалась расстегнута, демонстрируя стоящему рядом мужчине и край кружевного черного белья, и выпирающее полушарие груди.

14

Сжимаю пальцами на груди края блузки.

- Герман, я лучше буду есть землю, чем позволю тебе коснуться себя, - гляжу на него с ненавистью.

Плевать, что он сделает. Выносить его гадкие слова просто невозможно.

Лицо Воецкого перекашивает. Похоже, это его стандартная реакция на меня. Не мне одной тошно, и это радует.

В это время подходит Карим, и Глеб спешит к нам с другого конца коридора.

Так что я максимально незаметно застегиваю чертову пуговицу, и приглашаю всех в переговорную.

Сажусь рядом с Глебом. Друг наклоняется к моему уху, чтобы тихо спросить, какая муха успела укусить Воецкого.

Потому что Герман так и сидит с таким видом, будто его прямо сейчас бьет током.

А после наших с Глебом перешептываний, я замечаю, как у Германа начинает дергаться глаз.

Пожимаю плечами, посылая Глебу легкую улыбку.

- На работе люди должны работать, - рычит Воецкий, заставляя всех присутствующих подпрыгнуть на своих стульях от неожиданности. – Может, тогда не придется продавать свои фирмы за долги.

Ну что его опять не устраивает? Противный самодур.

- Кто вы? – резко спрашивает Герман у Глеба.

- Это мой адвокат, Глеб Андреевич Поливанов, - представляю я друга.

- Мы знакомы, - добавляет Глеб. – Я ведь занимался вашим разводом.

- Точно, - Герман смотрит на Глеба с прищуром. – Припоминаю вас и вашу наглость.

- Это комплимент для адвоката, - холодно улыбается Глеб.

- А я думал, комплимент для адвоката – это выигранное дело, - цедит сквозь зубы Воецкий.

И как мы будем работать в такой атмосфере? Это будет цирк.

И все же Глеб справляется. Он выбивает у Воецкого максимально большие сроки для подписания бумаг о продаже компании.

И это все, на что мы могли рассчитывать.

Так что выйдя из переговорной, я благодарно жму руку Глеба.

- Спасибо, - я даже могу подарить другу вполне искреннюю улыбку. – Ты был на высоте.

- Пока не за что, - отмахивается Глеб, и чуть не теряет равновесие, потому что вышедший за ним из переговорной Герман, задевает мужчину плечом.

Проход слишком тесный для Его Величества.

- У тебя сорок минут на обед, - говорит мне Воецкий, даже не глядя на Глеба. – Потом жду тебя в кабинете директора.

- До подписания документов это пока еще мой кабинет, - осаждаю я бывшего мужа.

Герман усмехается.

- Тогда жду тебя в ТВОЕМ кабинете, солнышко, – заявляет он с улыбкой, и, не дожидаясь моего ответа, просто уходит.

Похоже, каждая минута в компании бывшего мужа станет для меня настоящим испытанием.

- Мне нужно съездить на встречу с клиентом, - извиняющимся тоном сообщает Глеб. – А потом, если хочешь, я вернусь к тебе сюда. Не хочу оставлять тебя с ним наедине.

- Не нужно, - успокаиваю я друга. – Езжай по своим делам. В твоем присутствии он еще злее, чем обычно.

Трачу на обед больше времени, чем отвел мне Герман. Просто потому, что хочется его позлить.

И перед тем, как войти в СВОЙ пока еще кабинет, тщательно проверяю все свои надежно застегнутые пуговицы.

Герман уже там. Сидит на диванчике для гостей у окна.

- Садись за стол, - сразу преступает он к раздаче ценных указаний.

Удивленно поднимаю вверх брови.

Серьезно? Он собрался указывать мне куда садиться и что делать? А дальше? Будет выдавать разрешение на то, чтобы сделать вдох и выдох?

Игнорирую Воецкого и подхожу к кулеру. Наполняю одноразовый стаканчик и неторопливо выпиваю воду.

Затем