Выбрав день, съездила в институт, осмотрелась, побеседовала с преподавателями. Многих удивил мой возраст. Таких студентов было очень мало. Ничего, с группой я буду встречаться только на установочных лекциях, зачётах и экзаменах. Переживу. Добираться, правда, было далековато, но с другой стороны: чем дальше от дома, тем лучше.

Здания института стояли посреди большого парка, на окраине города. Тут было два корпуса и ещё что-то вроде клуба со сценой и вместительным зрительным залом. Неподалёку стояли здания общаги: мужской и женской. Все они были выстроены в едином архитектурном стиле сталинского неоклассицизма: изящные белоснежные здания с высокими колоннами портиков, масштабными барельефами. Воздушный, невероятной красоты архитектурный ансамбль почему-то вселил в сердце надежду на лучшее.

Времени на зубрёжку мне хватит, и потом, моя работа сама по себе стала подготовкой к поступлению в институт. Попробуйте весь день писать о налогах. И не захочешь, а выучишь.

Последний набор шёл активно, и оставшихся мест было мало, а на грант и вовсе крохи. Но тут я воспользовалась своим тайным оружием, на первом экзамене поведала комиссии о работе на Ольгу Павловну, как и советовал Костик. Те впечатлились и «валить» меня не стали.

В день, когда объявляли результаты набора, примчала к белоснежному зданию с самого утра, не могла усидеть дома. На ватных ногах подошла к стенду, где висели списки студентов, и два раза просмотрела его, всё больше отчаиваясь.

- Как ваша фамилия? – Участливо спросил юноша, стоящий рядом и заметивший мою нервозность.

- А-аверьянова, - прошептала в ответ.

- Так вот же! – Ткнул он пальцем в список, где я, наконец, разглядела вожделенную строчку, - а у вас дочь поступила?

- Не-а, я! – Тряхнула волосами, вытирая выступившие слёзы.

- Вот это да! – Как-то восторженно протянул юноша и снова всмотрелся в бумаги, - так мы с вами в одной группе! Уважаю целеустремлённых людей, - он протянул мне руку, - я, Полонский Григорий Сергеевич.

- Так ты дворянского рода, - улыбнулась в ответ, - знаменитая фамилия.

- Вы и историю знаете. Мы с вами точно подружимся, - мальчишка радостно затряс мою руку, - до встречи на установочных! – Махнув ладонью, новый знакомый скрылся за пролётом лестницы.

Я, немного придя в себя, пошла домой, готовясь морально к ещё одному рабочему дню. Время летело так спокойно, не заметила, как и август наступил. На днях вернуться мои, но не сегодня. Дата приезда траурной цифрой запечатлелась в моей голове. Только вот по Лёле скучала с каждым днём всё сильней.

После обеда меня вызвали в офис. Когда я вошла, Ольга Павловна пила чай с Ниночкой.

- Здравствуйте, Александра, - улыбнулись женщины.

- Вот и подошёл день получить гонорар, - моя начальница поднялась с места, - вы просмотрели отчёты, присланные Ниной?

- Простите, не успела. Я в институт поступила! – Нам всем надо делиться своими горем и радостью. Хоть иногда.

- Поздравляю! – Ольга Павловна от души пожала мне руку, - Ниночка это дело надо обмыть! Беги за тортом, а мы разберёмся с ведомостями.

- Я мигом! – Секретарша пулей вылетела из-за стойки и упорхнула на улицу.

- Александра, - без предисловий начала Ольга, - мне надо было лично выяснить вот что, деньги вам переводить на карту или выдавать на руки?

В прошлый раз получила на руки, так как это был аванс перед окончанием стажировки.

- Если можно, наличкой.

- Хорошо. Тогда приступим к расчётам.

Мы быстро сверили ведомости с моими записями в ноутбуке, и скоро я держала в руках приятную, даже на ощупь, сумму гонорара. Я самостоятельная женщина! Не верилось. Столько лет выклянчивания каждой копейки, унижений. Они и правда позади?

Мы попили чай с тортом, поболтали о вечных женских вопросах и через полчаса разошлись по домам.

Довольная, взлетела по ступенькам и открыла дверь, какая-то неправильная тишина заставила меня встрепенуться. Я не понимала, откуда это странное чувство опасности, но на всякий случай вынула деньги и сунула их в карман старого пальто. Прошла в спальню, никого, бросила ноутбук на кровать. Нервы шалят. Надо бы успокоительных попить. Накинув халат, вышла в коридор и только заметила, дверь на кухню закрыта. Я не трогаю её никогда. Схватив с тумбы небольшую вазочку, распахнула створку и наткнулась на Виталика, злющего как чёрт. Рука невольно повисла. Сказались частые «уроки» мужа.

- Где шляешься, потаскуха! – Пощёчина заставила мою голову мотнуться в сторону, тело занесло, и я ударилась о дверь, - уже рога мне наставляешь, стоило только из города уехать?

Новая пощёчина и из разбитой губы потекла кровь. Я просто молчала, оправдываться, только больше злить мужа. Прикрыла руками голову и получила той самой вазой по лбу, возле линии роста волос. Кожу рассекло осколками, в голове зазвенело, как от набата, в глаза попала кровь. Я медленно сползла по стене.

Виталик остановился, тяжело дыша.

- Лёля будет жить со мной. Чему её научит мать-шалава. Оксана была права, стоило мне выйти за порог, и ты раздвинула ноги первому встречному. Мразь.

Я вытерла кровь:

- Ты не можешь забрать Лёлю, - губа распухла, и говорить было трудно.

- Ты забыла, кто я? Я в этом городе царь и бог, а ты мразь, никто и звать тебя никак. Лёля сама не хочет жить с тобой, ты ей просто противна. Я узнаю, с кем шляешься и убью его, поняла? Вся в мать, никчёмная, - выплюнул он напоследок, и дверь за Виталиком захлопнулась.

Застонав от боли, я поползла в ванную.

Глава 11

Вода стекала с моей головы и исчезала в сливном отверстии красноватым водоворотом, я тупо смотрела на это. Душ лил сверху, согревая моё трясущееся тело. В ванну я заползла, как была, в халате.

Лицо стремительно опухало, на лбу наливалась шишка. Недельку придётся посидеть дома, как хорошо, что в институте всё улажено.

Институт. Виталик не даст мне там учиться. Откуда он знает о моих передвижениях по городу? За мной следят? Выходит так. Но тогда бы выяснилось, что я нашла работу. Нет. Это просто очередной «бзик». Оксана натравила его на меня. Она ждёт развода, не понимая, что Аверьянов свою добычу из рук не выпускает. Никогда. Ему проще меня убить. И для его реноме будет звучать благородно: безутешный вдовец. Или она как раз таки это поняла и ждёт, когда его очередной