Ксения Худякова
Двойняшки в наследство
Пролог.
— Забирай своих ублюдков и чтоб ноги твоей не было в моем доме!
Время обеда, дети спят, муж уехал в командировку. И вдруг объявляется свекровь, которую я ни разу не видела за все три года нашей совместной жизни. Каждый раз, как я говорила Славе помириться со своей семьей, он говорил, чтобы я не лезла в это дело. Именно из-за семьи он уехал жить в другой город и оборвал с ними все связи.
— Послушайте, я не понимаю, почему Слава не говорил вам, что у него есть семья. Но это его дети. И квартира была приобретена в браке!
Мысли путаются в голове, пять минут назад я узнала от свекрови, что мой любимый муж умер, а теперь его мать с двумя амбалами за спиной, выгоняет меня из собственной квартиры. Где я каждую шторку, фотографию, статуэтку или вазу для цветов подбирала сама лично.
В ответ на мои слова о том, что квартира была куплена в браке, я получила лишь пощёчину. От неожиданности я едва не потеряла равновесие, и моё головокружение усилилось.
— Да как ты смеешь! Мой сыночек разбился на машине со своей невестой, слава богам, девочка жива, и она ждет моего внука! Думала, что приберешь к рукам квартиру и бизнес после смерти моего сыночка? Так вот, милочка, я точно знаю, что мой сынок с тобой давно развелся. И не вернулся в столицу, к Кариночке, только потому что у него бизнес!
— Что? — я думала большей боли чувствовать уже невозможно. Любимый мужчина умер! У него есть какая-то невеста! А о каком бизнесе речь? Слава обычный менеджер по продажам. Был…
— Но я… я продала свою квартиру и отдала все деньги Славе…
Я потратила все свои сбережения на приобретение квартиры в престижном районе с просторной планировкой. Я была счастлива, что у детей есть своя детская, а у нас с мужем — отдельная спальня и гостиная, как сейчас принято называть эту комнату.
— Я даю тебе двадцать минут! — не слушает меня свекровь и продолжает отдавать четкие, уверенные приказы. Как будто ее слова это истина в последней инстанции. — Если за это время не соберешь свои вещи и своих ублю…
— Не смейте так называть моих детей! — голос срывается на крик, сжимаю руки в кулаки и боковым зрением вижу, как амбалы делают шаг ко мне.
Стараюсь держаться из последних сил. Силы придает то, что мне надо позаботиться о своих детях.
— Окажешься на улице в том, что на тебе надето. Проследите, — машет она головой двум амбалам, — чтобы не взяла ничего лишнего. Твое тут только твои вещи! Ну и у… дети!
Дети спят, вот-вот должны проснуться. Не хочу их пугать. Да и что я сделаю против этих громил? Я же даже не прописана здесь, а на старой даче Славиной бабушки или прабабушки, и дети, кстати, тоже. И почему раньше у меня не возникало никаких сомнений по этому поводу? Даже если я вызову полицию, они в первую очередь спросят о регистрации!
Молча кидаю взгляд на бабушку моих малышей и иду собирать вещи.
— И да не думай, что сможешь вернуться, — кричит мне вслед свекровь, — я сейчас же сменю замки.
Разумеется, за такой короткий срок я не успела как следует собраться. Единственное, что я успела сделать, — это сложить вещи в чемоданы. И то я не взяла все летние вещи, потому что тогда не осталось бы места для осенних и зимних курток. Шубу я даже не стала брать, пусть подавится, если, конечно, она на неё налезет! Я взяла только удобную и практичную одежду и документы.
Гружу все в машину…
— Машину не смей брать!
— Машина на которой ездил Слава, я так понимаю разбита. А это моя, с детскими сидениями и всем необходимым и оформлена на меня!
Свекровь недовольно поджимает губы, но молчит.
Бужу своих крох, сажаю на горшок, одеваю, даю попить воды, и мы уезжаем из нашего дома, где были счастливы со Славой в течение трех лет!
Вот так, в одно мгновение, моя жизнь изменилась на сто восемьдесят градусов.
1.
Ульяна.
— Никита, хватит бегать по лужам, пойдем домой, — зову я сына, который радостно бегает по лужам после дождя.
— Неть, не хосю! — маленький разбойник убегает, сколько же в нем энергии.
— Хорошо хоть ты у меня спокойная, — глажу дочку по голове, — если бы вы сейчас убегали в разные стороны, то я точно сошла бы с ума.
Анечка кивает головой, словно полностью согласна со мной.
— Ник, пойдем уже кушать пора!
— Неть, — подбегает к нам, радостно прыгая по луже и россыпь грязных капель летит во все стороны.
Сегодня предстоит много стирки, и я тяжело вздыхаю, заранее принимая неизбежное. Когда мы жили в квартире, я не задумывалась о таких удобствах, как стиральная машина, качественная духовка и горячая вода из крана. Сейчас я благодарна даже за то, что мне не нужно ходить за водой к колодцу. Трубопровод в СНТ проводили еще при живой бабушке Славы.
— Никита, ну пожалей мамочку с сестренкой! Пойдем домой, покушаем, потом я вам вкусняшку дам…
Вообще я так стараюсь не делать, но погода на майские праздники в этом году не радует. Хочется поскорее в тепло. Даже приехавшие отдыхающие, быстро жарят шашлыки на улице и едят его в доме.
— Коньфетьку дашь? — замирает сын на месте.
— Конфетку дам, — вздыхаю я.
— Я тозе хосю коньфетьку, — подхватывает Анечка.
— И тебе дам, радость моя, — улыбаюсь дочке. — Ник, бери Аню за руку, пошлите домой.
— А когдя папа нас домой заберет? — интересуется Никита.
Сердце болезненно ёкает в груди. Что мне ответить на этот вопрос? Малы еще дети, не поймут, почему мы вдруг остались без дома и практически без средств к существованию.
— Папы больше нет, малыш, он на небе присматривает за вами. Поэтому домой нас никто не заберет, — присаживаюсь перед ними на корточки, показываю на серое небо.
— Он улетел тюда? — тычет пальчиком Ник.
— Да туда,
