— И тебе стало обидно? — подняла я брови, вспоминая ее реакцию.

— Мне стало любопытно, — призналась десантница. — Сиятельного я тогда практически не знала, исключая данные на основе нашей разведки, и особых чувств к нему не испытывала. Ну, кроме огромной злости на собственную неудачливость. Так что мне было откровенно все равно, кто вытащит меня с этой долбаной планеты, которую я успела возненавидеть. Тем более, что я могла прихватить свое задание с собой и выпытать все нужные сведения.

— А потом… — медленно начала я, внимательно глядя на собеседницу.

— А потом я влюбилась, — кивнула та, не собираясь отпираться. — Намертво. Проклятая гормональная привязка… — Скосила глаза на Лео и хмыкнула: — Но кто–то, страшно упертый, очень долго не хотел меня замечать.

— Смотрите! — рявкнул Лайон, нажимая на что–то на клавиатуре и перед нами развернулся громадный экран, на котором тоненькая золотоволосая женщина говорила в камеру:

— Ну и что, что нельзя снимать! — поправляя что–то, отчего камера шаталась и меняла ракурс. — Зато потом мы сможем все показывать внукам! — Она поправила какую–то деталь в последний раз и отошла, открывая обзор.

— Сайни! — стремительно вошел в помещение Виуг, сопровождаемый кем–то в защитном комбинезоне и маске. — Ты готова?

— Конечно, — бросилась к нему женщина. — Ты же знаешь, что за тобой я хоть куда. Но ты уверен, любимый, что мы не должны ничего сказать сыну?

— Мы потом все расскажем, родная, — успокоил ее мужчина, ласково поглаживая по спине. Повернулся к маске: — Мы можем начинать? — Маска кивнула.

— Пойдем, — подвел жену к двум медицинским кушеткам Виуг и помог ей улечься. Ласково поцеловал и надел на нее маску со снотворным. Потом лег сам и сообщил маске: — Мы готовы, — погружаясь в сон.

Маска прикрепила к людям необходимые приборы, потом достала чемоданчик и вытащила пистолет для инъекций, куда вставила капсулу с зеленой, фосфоресцирующей жидкостью. И вколола ее Виугу. После чего достала другую капсулу с мутно–белой жидкостью и сделала укол Сайни.

А потом мы смотрели, как безутешный Виуг качает на руках безжизненное тело жены.

— Ты мне обещала! — заорал он, в который раз пытаясь оживить, растормошить любимую. — Ты мне обещала!

— Я обещала бессмертие, — сорвала маска маску и по защитному комбинезону рассыпались белокурые локоны. — Но я сразу предупреждала, что эта процедура связана с риском! И когда ты придешь в себя, Владыка, позвони мне — нам нужно поговорить! — дамочка вышла из помещения, забрав чемоданчик, но оставив лежать пистолет для инъекций.

Спустя какое–то время, Виуг осторожно положил тело жены на кушетку и взял в руки пистолет. Внимательно осмотрел его, принюхался, потом надолго задумался.

И в какой–то момент его лицо исказилось такой яростью и болью, что ее отголоски достали даже сейчас и здесь.

— Я отомщу! — сжал в руке капсулу мужчина, прикрывая глаза. — Я отомщу, даже если мне придется положить на это всю свою жизнь!

И видео прервалось.

Какое–то время мы сидели молча, переваривая увиденное.

— Он все четко спланировал, — медленно сказала я, глядя на ошарашенного Лайона. — Виуг знал, что его нельзя убить, и он не мог отомстить, не подставив тебя. Потому как, если бы твоего отца обвинили в мутации, то ты был пошел за ним на смерть вторым номером, невзирая на высокое положение.

Хосита согласно кивнула, сжимая в пальцах стилет.

— Твой отец был в центре грандиозной интриги и воспользовался этим, — продолжила я. — Все его шаги были ювелирно рассчитаны. Я только потом поняла, что человек, способный держать в подчинении всю планету, не будет без особой на то причины выставлять себя дураком… — Я запнулась.

У Лео окаменели скулы.

Продышавшись, я продолжала:

— Пять баб — это были бои без правил. И потом он упорно наводил меня на мысль о его убийстве, но Виуг понимал, что я не смогу хладнокровно его уничтожить. Одно дело убить в бою, а другое — сжечь безоружного, несопротивляющегося человека. И он шаг за шагом вынуждал меня, давил, запугивал, шантажировал. Не давал мне времени и возможности задуматься и проанализировать происходящее. А все потому, что устал жить и готовил тебя в преемники, желая соединиться с той, кого до сих пор любил больше жизни…

— Как же так? — прошептал Лео непослушными губами. Его мир рушился на глазах. Он так привык во всем винить и ненавидеть родного отца, что никак не мог поверить, что Владыка был совсем другим.

— Он любил тебя, — заморгала я, сдерживая слезы. — Он так тебя любил!

— Я… — голос Лайона сорвался и кадык дернулся. Хосита вскочила и обняла мужа, оказывая поддержку.

— Прости меня, — прошептала я, чувствуя за собой вину.

— А я все думала, — нахмурившись сказала десантница, поглаживая Лайона по плечу, — почему мне так легко удалось проникнуть на планету. Мне даже особого сопротивления никто не оказал. Мне еще тогда пришло в голову, что все слишком легко. Как будто кто–то выстилал мне путь красной дорожкой. Даже охрана помогла войти…

— В охране стояли люди Ингвара, — поделилась я с ней. — И они меня тоже узнали. А вот что они знали еще?

— Вот мы сейчас это и выясним, — вытер ладонью лицо сиятельный, осторожно отстранил от себя жену, и встал, мгновенно превратившись из сиятельного во Владыку. Этому не помешала даже его частичная обнаженность. Я заметила: на мускулистой груди раны от когтей зажили, но остались шрамы.

— Это так и должно быть? — кивнула я на них. — В смысле, может надо чем–то обработать, чтобы сгладить или убрать?

— Нет, — покачал головой Лео, — это знак женатого мужчины. И я буду носить эти следы всю жизнь с гордостью, — он подарил Хосите нежный взгляд. Та слегка покраснела и запахнула на груди комбинезон.

— Стыдливая десантница по прозвищу Железный Дровосек, — поделилась я с ними, — это нонсенс!

— А ты никому от этом не говори, — фыркнула Хосита. — Или мне снова придется убивать вайзуха, чтобы доказать свою брутальность. А их так трудно на это уговорить…