— Куда она направляется? — неожиданно спросил Джио.

Я был так удивлен, что на мгновение уставился на него. Я мысленно дал себе пинка, чтобы ответить ему.

— За ней приехала ее двоюродная бабушка. Не помню, говорил ли я тебе, но Лука нашел ее несколько недель назад. Она единственная оставшаяся родственница, но, к счастью, она хочет позаботиться о Вайолет.

Когда Джио не ответил, я был уверен, что вопрос был всего лишь разовым, но еще через минуту он спросил:

— Ты не хочешь ее?

— Хочу, — сказал я. — Но дело не в том, чего я хочу. Дело в том, что так будет лучше для Вайолет. И я не тот, кто лучше для нее.

— Почему нет?

— Я не готов стать родителем, — признался я. — Когда у тебя дети, ты посвящаешь себя чему-то гораздо большему, чем ты сам. Вся твоя жизнь связана с ними, и так и должно быть. Я все еще пытаюсь разобраться со всем, и это было бы несправедливо по отношению к Вайолет. Она заслуживает того, кто будет рядом с ней на все сто процентов.

Последовало еще одно долгое молчание, но я не стал давить на Джио, чтобы он заговорил. Что касается меня, то на сегодня у нас было свое маленькое чудо. На самом деле, не одно. Мне не терпелось сообщить Луке, что Джио не только согласился выйти на улицу, но и высказался по этому поводу. Я бы не стал рассказывать Луке, о чем мы с Джио на самом деле говорили, но он был бы в восторге, узнав, что его сын сделал эти крошечные шаги.

— Курт хотел детей, — тихо пробормотал Джио. Я не ожидал, что он заговорит о своем обидчике. Я напомнил себе, что он по-прежнему считал этого человека своим мужем, любовью всей своей жизни.

— Ты хотел этого? — Спросил я как бы невзначай.

— Я хотел того же, что и Курт, — последовал ответ. Его ответ меня совсем не удивил. Ему промыли мозги, заставив подчиняться человеку, который владел им. Не имело значения, что эти отношения были оформлены в виде предполагаемого брака. В этих отношениях не было ничего равного.

Я не был уверен, как на это реагировать, поэтому промолчал. Но, к моему удивлению, Джио продолжил сам.

— Он хотел усыновить ребенка постарше. Сказал, что нашел идеального ребенка.

Меня затошнило, потому что я понял, что на самом деле означало это заявление. Мысль о том, что Курт был на грани покупки еще одного ребенка, вызвала у меня желание броситься к Ронану и поблагодарить его за то, что он нашел этого человека и забрал у него Джио.

— Что ты об этом думал? — Спросил я, а затем съежился, когда понял, что, вероятно, говорю как доктор Тейлор.

Джио пожал плечами. Но через мгновение он сказал:

— Я не знал, как делиться Куртом. Так что, наверное, я немного ревновал.

Его признание разбило мне сердце. Это стало еще одним доказательством того, насколько Джио научился угождать и как Курт буквально стал для Джио целым миром. Тот факт, что Джио пытался покончить с собой не один раз, а дважды, после того, как Курт покончил с собой, был пугающим доказательством того, что разорвать связь, которая была у Джио с Куртом, будет нелегким процессом.

Джио закрыл глаза и слегка запрокинул голову, словно наслаждаясь ощущением солнца на своей коже. Дул легкий ветерок, так что день был почти идеальным. Джио больше ничего не сказал, а я не стал на него давить. Примерно через час я снова усадил Вайолет к нему на колени, и на этот раз, когда ребенок заговорил с ним, он начал расспрашивать ее о кукле, например, как ее зовут и есть ли у нее другие куклы.

В отличие от моих предыдущих визитов, поскольку мне не требовалось прятаться, теперь я смог навещать Джио в течение дня. Мы не торопились возвращаться домой, поэтому, уложив Джио в постель, я сказал:

— Я сбегаю в кафетерий и принесу Вайолет чего-нибудь перекусить. Ты не против присмотреть за ней минутку?

Я держал Вайолет на руках, и, хотя было бы достаточно просто взять ее с собой, у меня был скрытый мотив. На самом деле я не дал Джио возможности отказаться, вместо этого я просто усадил Вайолет к нему на колени и протянул ей пульт от телевизора.

— Большое спасибо, — сказал я, выходя из комнаты. — Принести что-нибудь тебе? — Спросил я, но на самом деле не дал ему времени ответить и на этот вопрос. Я решил, что смогу компенсировать это, принеся кое-что из столовой.

Через пятнадцать минут, прихватив целую охапку вкусностей, я чуть не уронил все свои покупки, когда вернулся в комнату Джио и увидел Вайолет, свернувшуюся калачиком у него на груди. Не только ребенок, но и Джио спали. Его руки, словно защищая, обнимали маленькую девочку.

Я аккуратно разложил закуски и достал телефон, который по настоянию Луки, всегда носил с собой. Я сфотографировал эту пару, а затем подошел и сел на стул рядом с кроватью. Впервые за очень долгое время я почувствовал умиротворение. С тех пор как Лука привез меня домой, было много работы, так что у нас с Лукой не было возможности ни поговорить по-настоящему, ни сходить на наше первое свидание. Задержка заставила меня усомниться в нашей с ним встрече в номере мотеля, но я сумел подавить желание сбежать. Я давал Луке единственное, чего он хотел — мое доверие.

Он этого не знал, но я также отдал ему кусочек того, чего никогда не хотел давать никому и в малейшей степени.

Своего сердца.

И если быть честным, то это было нечто гораздо большее, чем просто кусочек. Я был близок к тому, чтобы отдать ему все целиком, и это было по-настоящему ужасно.

Я просто надеялся, что не получу его обратно по частям.

Глава двадцать вторая

Лука

— Я говорю, лососевый, — услышал я чей-то голос у себя за спиной. Конечно, это Кон. Даже если бы я не знал его голоса, только он мог назвать рубашку лососевой. Мой брат был помешан на моде. Главный вопрос был в том, зачем мне вообще понадобилась рубашка лососевого цвета? На самом деле мне было все равно, потому что я не мог оторвать глаз от фотографии, на которую смотрел.

— Господи, Кон, что ты сделал, пошел и купил ему ее сегодня? — спросил Кинг.

— А что? Неужели так трудно поверить, что наш брат может немного разбираться в