— Какая ненужная патетика, — прикрыл пушистыми ресницами глаза Виуг, усмехаясь уголком губ. А мне все же показалась что в этих золотистых омутах мелькнула и пропала боль. Но, видимо, все же показалось.

Мы молча дождались, когда унесут Лайона. После чего Владыка приказал снять с меня все «украшения» и галантно препроводил к диванчику в алькове.

И я поняла — настал мой последний час! Либо он меня, либо я его, но это противоестественно. Хрен, конечно, с этим, но как? И, главное, что потом делать? С другой стороны, если я его здесь положу, то как же Лайон? Не могу же я его тут бросить? Или бросить, пусть красавчик сам себе место под солнцем зарабатывает? Нет, не могу… жалко. Если он и умрет, то только от моей руки. И два трупа династии Айт–Древе на руках у недоучки–пилота. Класс. Просто космический эпос.

— Элли, — проникновенно посмотрел мне в глаза Виуг, попытавшись сцапать меня за руку. Я подсуетилась и села на свои ладошки. А что? Двойная польза: и он не сграбастает, и у меня соблазна меньше. — Я хочу сделать тебе замечательное предложение. — Он прибавил в глазах огня: — Я хочу, чтобы ты стала моей… — Тут возникла красивая, романтичная пауза. — … Наложницей!

— Спятил, — вырвалось у меня от такого предложения. — Меня от тебя натурально тошнит, а тут все же какая–никакая степень близости предполагается. Тебе понравится партнерша, которую постоянно на тебя рвет?

— Это пройдет, — заверил меня Владыка, не смущаясь от моего категоричного заявления.

Вот ему точно что–то надо! Другой бы уже за такие слова куда–нибудь закатал. Например, в урну для захоронения.

— Это пройдет только в том случае, — поерзала я на своих ладошках, — если я еще и тебя порву. — Подумала и добавила: — Маленькие, дизайнерские кусочки будут хорошими сувенирами твоим наложницам. — С надеждой глянула на мужчину: — Они же оценят?

— Я догадывался, — поднялся с диванчика Виуг, — что ты будешь сопротивляться своему счастью.

— Черт, — фальшиво расстроилась я, обводя взглядом помещение насчет отходных путей к бегству, — неужели я такая предсказуемая?

— Если ты только поймешь, что именно теряешь, — хитро прищурился Владыка, складывая на мускулистой груди руки в картинной позе для того, чтобы подчеркнуть мускулы и показать мне от чего я, собственно, отказываюсь.

На меня не подействовало. Вообще. Как хотела ему чего–нибудь оторвать, так это желание и благополучно сохранилось. Скорее даже приумножилось.

— Да я согласна потерять, — пожала я плечами, равнодушно рассматривая похитителя. — Где нужно подписаться об отказе? Могу даже кровью… чужой, но много.

— Все, что тебе нужно, — не сдавался урод в красивой оболочке, — это просто удостовериться, что ты получишь в будущем. И я тебе в этом помогу, — он хлопнул в ладоши.

Тут к нам ввалилось штук пять разнокалиберных баб всех мастей и рас. Но дамы были, как чесаные под одну гребенку, одетые в обтягивающие прозрачные платья. И этот вражеский десант выстроился в одну линию и выжидательно застыл, глядя на повелителя пустыми глазами кукол.

— Сладкие мои, — улыбнулся своим наложницам Владыка, распахивая объятия, — покажите своей новой подруге, как нужно ублажать своего господина!

— Совсем мужик на почве передоза секса спятил, — заметила я, поудобнее усаживаясь на диванчике и закидывая ногу на ногу, в то время, как пятеро основательно выдрессированных барышень оголтело штурмовали Владыку, мешая друг другу. Хех. Судя по всему, это надолго.

В сущности, сколько нужно женщин одному мужчине за раз, даже если он большой и любвеобильный? Одна, в крайнем случае (не моем) две, а тут их целых пять и все норовили проделать работу, которой их так долго учили.

Я пожала плечами, с тоской оглянулась по сторонам и подтащила к себе столик. Осмотрела, чем богат Владыка и скривилась:

— А где попкорн? Где закуски? Где отвратительно вредные для здоровья алкоголь и газировка?

— Зачем? — удивленно поинтересовался мужчина, с трудом выныривая из мельтешащих вокруг, уже практически обнаженных женских тел.

— А ты что, порнуху как–то по–другому смотришь? — поразилась я, кусая губу, чтобы не заржать. Счас его эти дамы как прессом отутюжат от усердия.

— Я ее вообще не смотрю, — сдвинул брови Виуг. — Я в ней все больше участвую! — И это было сказано таким высокомерным тоном.

— Заметно. Бедненький, — посочувствовала я ему, набирая в горсть орехов. — Сгоришь на производстве!

В это время рыженькая все же умудрилась уронить повелителя на подушки, которые кто–то уже успел накидать на пол, и азартно бросилась сверху, стремясь урвать для себя как можно больше пространства, пока другие не очухались.

— Го–о–ол! — завопила я от радости и вскочила, опрокидывая на эту группу экстремалов кувшин со сладким напитком. Пусть их трудный путь будет липко–сладким и приятно–тяжелым. — Опытный нападающий обошел противников в честной борьбе и забил в ворота голкипера го–ол!

Остальные дамы одарили форварда обманчиво–ласковыми взглядами и азартно включились в борьбу, отчаянно мешая друг другу.

Я тоже почувствовала истинный спортивный азарт футбольной фанатки и начала комментировать, оббегая вокруг кучу–малу:

— И вот блондинка с расцарапанным лицом вырывается на финишную прямую… но… брюнетка в обрывках платья ставит ей подножку… то есть оттаскивает за волосы…

— Сама дура! — истерично заорала на уни кризойка с синими волосами, выпихивая наружу шоколадного цвета синизийку с прореженной шевелюрой.

— Это кто сказал?!! — отвлеклась на них блондинка. — Что за писк из мышиной норки?

— Слышь, заткнись, — посоветовала ей рыжая, целенаправленно вытаскивая Владыку наружу за ноги. — Пока еще можешь смотреть на свет двумя глазами. В гробу они тебе будут не нужны!

— Это кто тут такой крутой? — вскочила воинственная брюнетка, уперев руки в крутые бедра. — Давно не получали для здоровья? — и завязалась самая настоящая безобразная бабская потасовка.

— Дамы, — попытался что–то вякнуть Виуг. Но его быстренько заткнули пятью ударами в голову. В общем, кто чем дотянулся, тот тем и попал. Владыка мигом забыл про порнуху и улегся отдыхать в бессознательном состоянии и радоваться, что не покалечили основательно.

— Удаление с поля, — подвела я итог, поливая его красным вином. — До финиша не дошел. Дисквалификация за излишний допинг!