часах без пятнадцати шесть. Я только что вышла на остановке в пяти минутах от дома Лиама, с самого обеда проторчав в очереди за билетами на баскетбольный матч между «Рысями» и «Патриотами», который пройдет на следующих выходных. Лиам сокрушался, что не сможет их купить, потому что ему нужно было починить в машине какую-то штуку, которая защищала двигатель от чего-то там. В общем, я перестала слушать и решила устроить ему сюрприз. Реакцию уже предвижу. Сначала он нахмурится, потому что терпеть не может, когда я трачу деньги, чтобы его порадовать. А потом я заставлю его передумать, приведя железные аргументы: буду игнорировать его и дуться, пока он не сдастся.

Шагая по улице к нашему кварталу, включаю телефон. Выключала я его, чтобы Лиам точно не увидел, где меня носит. На загоревшемся экране тут же всплывает куча сообщений от Кэм, Трэвиса и Лиама. Сначала отвечаю первым двум, а потом читаю все, что Лиам успел прислать мне с половины третьего.

Любимка

Нас посадили в кабинет, где воняет так, будто тут крыса сдохла. Убейте меня. А ты что делаешь?

Пять минут спустя.

Любимка

А ты знала, что когда-то давно с людьми, у которых не было электричества, произошло что-то ужасное? Нет? Вот и я не знал, это-то и пугает. Ты как?

Любимка

Надо научиться спать с открытыми глазами. Ты все еще в кабинете информатики?

Любимка

Лу?

Любимка

Мы же вместе домой идем?

Любимка

Надеюсь, ты молчишь не потому, что игноришь меня, а потому, что тебя похитила банда карликов-ниндзя, которые едят блондинок и у которых аллергия на сладкое. Мне будет тебя не хватать.

Ржу как ненормальная. А дойдя до его дома, слышу голоса Лиама и Тошнотикаи. Не считая подслушивание чем-то зазорным, прижимаюсь ухом к двери, чтобы немного за ними пошпионить. Тема разговора даже не удивляет. Эта девчонка может только обо мне и говорить.

– Лиам, ты с ней встречаешься или со мной?

– Что за глупый вопрос, рыбка моя?

Рыбка? Фу.

– Перестань. Ты просто не знаешь, что болтают в школе. Говорят, что ты мне с ней изменяешь, что я дура, если верю в вашу «дружбу» и что вы спите с тех пор, как ей стукнуло тринадцать. Это правда, малыш? Ты изменяешь мне с этой девчонкой, Лиам? Имей в виду, я не позволю вам и дальше выставлять меня идиоткой. Ее отец – всего лишь какой-то хирург, а моему принадлежит весь город. Я в сто раз лучше нее. И вообще, я не понимаю, зачем ты с ней таскаешься. Она же такая странная, сам видишь. Болтает, не затыкаясь, еще и улыбается чему-то все время. О’кей, ладно, я не хочу выколоть себе глаза, когда вижу эти ее шмотки, но все знают, что она популярна только потому, что не отлипает от тебя.

Папа всегда учил меня обращать внимание на слова только тех людей, кто мне дорог.

«Многие будут говорить о тебе гадости всем вокруг, потому что у них нет привилегии говорить с тобой».

И он прав. Мне стоило бы наплевать на то, что она обо мне думает, но ее слова почему-то чертовски сильно меня задевают. Неужели все в школе думают так же? Что я – просто тень Лиама?

А мой лучший друг в это время начинает задыхаться от смеха. Заглянув в приоткрытую дверь, замечаю, как бесится Тошнотикая.

Он ржет, вместо того чтобы вступиться за меня? Я уже готовлюсь ворваться, чтобы поквитаться с этой стервой, когда внезапно раздается его серьезный голос.

– Эта девчонка, как ты ее называешь, – моя лучшая подруга, и это был последний раз, когда я позволил тебе проявить к ней неуважение.

Он говорит спокойно, но время замирает. Ему никогда не было нужды повышать голос, чтобы его услышали.

– Во-первых, когда мы начинали встречаться, ты знала, что она идет в комплекте со мной. Что мы с ней – одно целое. Я ни под кого не планирую подстраиваться. Ты согласилась на эти условия. Луна будет в моей жизни до тех пор, пока не поймет, что достойна лучшего, чем я. Во-вторых, мы ведь проводим время только вдвоем? И я так же провожу время с Лу, вот только она не устраивает мне сцен ревности, когда я не могу с ней увидеться, потому что встречаюсь с тобой. Так что давай проясним, Навсикая: если бы мне пришлось выбирать между вами, я выбрал бы ее. Я всегда буду выбирать Луну. Если хочешь сохранить наши отношения, научись ее уважать. В противном случае тебя никто не держит. В-третьих, мы с Луной друзья, и я в последний раз тебе это повторяю. Если я услышу еще хоть одну гадость о ней, то выйду из себя, а это никому не понравится. Ясно?

Молчание так затягивается, что в ушах начинает гудеть.

– Но она же влюблена в тебя, малыш, это любому дураку понятно!

– Поверь, Луна в меня не влюблена.

– Поклянись, что ты в нее – тоже, – настаивает она.

– Она моя лучшая подруга. А теперь иди сюда и обними меня.

– Я люблю тебя, малыш, – выдыхает она.

– Взаимно.

Кажется, в этот момент его рука, сорвав кожу, вонзается мне в грудь, чтобы вырвать сердце и поджечь его. В тот вечер я в слезах убежала домой. В тот вечер я поняла, что ему не интересна. Он меня не любит. Поняла, что объятия, поцелуи и все остальные знаки внимания, от которых у меня перехватывало дыхание, были всего лишь дружескими. Слезы текли без остановки.

Лиам меня не любит.

* * *

После того как я узнала суровую правду о том, что Лиам на самом деле ко мне чувствует, и неделю поливала слезами все наволочки в доме, я решила отдалиться от него. Первым делом нужно было наконец обзавестись парнем. На фоне всех выделялся Дэниел Джонс – высокий брюнет из выпускного класса с темными глазами и обольстительной улыбкой. Мы встречались после школы, а потом шли в торговый центр или к нему домой. Дэниел оказался умным и воспитанным. Наш первый поцелуй, который, честно говоря, был для меня первым в принципе, стал полной неожиданностью. Он наклонился, чтобы поцеловать меня, но я невольно отшатнулась. Мне было грустно, что это не губы Лиама. Мне хотелось, чтобы он стал первым, но потом я напомнила себе, что он любит другую – более