Чувствуя, как голова идет кругом, я смотрела ему в спину, пока он неторопливо удалялся прочь. Я не понимала, что только что произошло. Он предложил мне переспать? Казалось, даже наш разговор вызывал у него отвращение. А может, он сам по себе такой.

Холодный, сдержанный, бесцеремонный.

Какая-то часть меня убеждала, что мне нужно согласиться на его предложение. Разумеется, не идти до конца. Я берегла свою девственность. Но легкая возня в темноте не принесет вреда. Мэдисон ведь тоже не сидел дома, вклеивая фотографии в наш альбом.

Я точно знала, что он колесил по всему округу Колумбия, наслаждаясь мимолетными интрижками с моделями и светскими львицами. Моя подруга Хейли жила напротив него и рассказывала мне о женщинах, которые входили и выходили из его квартиры.

Мы даже не были официально вместе. Раз в месяц разговаривали по телефону, чтобы «узнать друг друга получше», следуя просьбе наших родителей, но на этом все.

Такой мужчина, как Ромео Коста, встречается раз в жизни. Я должна воспользоваться ситуацией. Воспользоваться им. А может, он научит меня паре приемов. Которыми я смогу впечатлить Мэдисона.

Да, еще… песочное печенье.

Как только папа отвернулся, чтобы переговорить с мистером Голдбергом, я помчалась в дамскую комнату. Вцепилась в край раковины из известняка с золотыми крапинками и посмотрела в зеркало.

Всего лишь несколько поцелуев.

Ты уже делала это со многими парнями.

Ромео Коста был такой непривычный, такой зрелый, такой искушенный, что меня даже не волновало, каким гнусным он был. Но давайте начистоту: первые семьдесят пять процентов книги мистер Дарси тоже не был обворожительным.

– Ничего плохого не случится, – убеждала я свое отражение. – Ничего.

Позади меня спустили воду в унитазе. Из кабинки вышла Эмили и, нахмурившись, встала рядом со мной, чтобы вымыть руки.

– Ты накурилась тем же, что официант дал твоей сестре? – Она поднесла тыльную сторону намыленной ладони к моему лбу. – Разговариваешь сама с собой.

Я увернулась от ее прикосновения.

– Слушай, Эм, ты познакомилась с Ромео Костой?

Она надула губы.

– Они с фон Бисмарком – гвоздь вечера. Постоянно окружены толпами людей. Я даже сфотографировать его не смогла. Видела, как ты танцевала с ним. Вот же повезло. Я бы убила за такую возможность.

У меня вырвался напряженный безрассудный смешок.

– Ты куда? – крикнула она мне вслед.

Совершить нечто безумное.

Глава 2

= Даллас =

Пока я ждала, сидя на каменной скамье за кустами роз, мне ни разу не пришло в голову, что это может быть ошибкой. Теплое дыхание лета окутывало прохладную ночь, от влаги распустившиеся цветы клонились к земле. Ромео Коста опаздывал на три минуты и тридцать четыре секунды. И все же я по какой-то причине знала, что он придет. Прикусила губу, чтобы сдержать нервный смех. По венам несся адреналин.

Когда сквозь стрекотание сверчков и далекий гул машин послышался шорох листьев, я выпрямилась. Передо мной возникли безупречные черты лица Ромео, подчеркнутые гладкой голубой тенью луны. В кромешной темноте он был еще красивее. Будто оказался в своей естественной среде, играл на своем поле. Верный своему слову, одной рукой он держал за горлышко открытую бутылку шампанского, а во второй нес горсть песочного печенья, завернутого в салфетку.

– Моя прелесть! – прорычала я голосом Голлума, протягивая руки. Ромео одарил меня скучающим взглядом мужчины, привыкшего отбиваться от поклонниц, пока не понял, что я тянусь не к нему, а за печеньем. Я засунула в рот целый кусок, запрокинула голову и простонала. – Как же вкусно! Я практически чувствую вкус Лондона.

– Суррея, – поправил он, глядя на меня как на дикого кабана, с которым ему предстоит сразиться. – Нравится вкус древних руин и навоза?

– Зануда.

Отчего-то мне казалось, будто он крайне недоволен из-за того, что приходится проводить со мной время, хотя сам выступил инициатором этой встречи.

– Пойдем в какое-нибудь укромное место, – прозвучало скорее как требование, нежели предложение.

– Нас здесь никто не найдет. – Я махнула рукой. – Я бываю на этом балу с шестнадцати лет. Знаю здесь каждый закоулок.

Он помотал головой.

– Некоторые официанты приходят сюда на перекур.

Должно быть, Ромео не хотел, чтобы его видели со мной, так же сильно, как я не хотела, чтобы меня видели с ним. На его фоне, с его репутацией миллиардера и финансового магната, я выглядела провинциальной дурочкой.

Я вздохнула, смахивая крошки песочного печенья на мощеную дорожку.

– Ладно. Но если думаешь, что я пересплю с тобой, то сильно ошибаешься.

– Такого я бы даже допустить не осмелился, – мрачно пробормотал он, для большего эффекта повернувшись ко мне спиной, и зашагал в другой конец дворика. Складывалось такое впечатление, будто он убегает от меня, а не указывает путь. Но я все равно пошла за ним, на ходу жуя третье печенье. – Что заставило тебя прийти в розарий? Закуска или мое предложение?

– И то и другое. – Я облизала пальцы. – А еще то обстоятельство, что Мэдисон наверняка не хранит вер… – Я замолчала. Не стоило дурно отзываться о женихе, пусть даже он вел себя нечестно по отношению ко мне. Мы не были официальной парой. Даже не целовались ни разу. Нельзя сказать, что я ревновала. Мне совершенно наплевать, с кем он проводит время, пока мы не стали настоящей парой. – Любопытство кошку сгубило, – исправилась я.

– Твоя кошечка останется цела. Хотя меня так и разбирает оставить ее в отнюдь не первозданном состоянии.

Моя кошечка? Он что, про мою ки…

Ох. Ты. Господи. Мое тело, которое знать не знало о том, что мы с ним оба должны недолюбливать самодовольных придурков, ответило покалыванием в местах, о существовании которых я обычно забывала.

– Ты ужасен, – бодро сообщила ему я. – Ты станешь моей любимой ошибкой.

Он остановился на покатом зеленом холме за оперным театром. Место казалось вполне уединенным, а справа от нас была темная стена. Ромео протянул мне бутылку шампанского.

– Выпей.

Поднеся ее к губам, я щедро отпила.

– А ты не мастер обольщения.

Ромео прислонился к стене, сунув руки в передние карманы.

– Обольщение – искусство, которым мне редко приходится заниматься.

Шипучий холодный и освежающий напиток хлынул мне в горло. Я слегка закашлялась и передала ему бутылку.

– Какой скромник.

Он сделал большой глоток, не вынимая жвачки изо рта.

– Ты девственница?

– Да. – Я