– Будьте добры, перестаньте прикидываться леди. Я видел, как Оливии Уайлд и то случалось играть более убедительно.

Ой-ей. Отчетливо помню, как мне хотелось промыть глаза с хлоркой после просмотра «Эффекта Лазаря».

– Спасибо. – Я расслабилась, вынуждая его держать меня на весу или же позволить мне обмякнуть на мраморном полу. – Честно говоря, быть благовоспитанным членом общества очень утомительно.

– Вы ведь подходили к моему столику за песочным печеньем?

Возможно, любая другая девушка кинулась бы все отрицать. Но так уж вышло, мне нравилась мысль о том, что Коста знал: не он был для меня гвоздем программы.

– Да.

– Оно было великолепно.

Я глянула на их столик поверх его плеча.

– Там еще осталось немного.

– Очень проницательно, мисс Таунсенд. – Он закружил меня с пугающим мастерством напористого чемпиона бальных танцев. Я сама не понимала, от чего меня мутит: от того, что он слишком быстро двигался, или от того, что оказалась в его объятиях. – Вы, случайно, не желаете дополнить его шампанским? Мы с Оливером только что приобрели бутылку «Кристал Брют Миллениум Кюве».

Оно стоило по тринадцать тысяч долларов за бутылку. Конечно же, я не устояла. Я попыталась подстроиться под его пресный тон.

– Если честно, я думаю, что бокал шампанского стал бы идеальным дополнением к песочному печенью.

Выражение его лица оставалось бесстрастным и спокойным. Господи, да что нужно сделать, чтобы заставить его улыбнуться?

Я смутно осознавала, что на нас смотрят. Мне пришло на ум, что мистер Коста не танцевал ни с кем, кроме меня, и стало не по себе. Саванна и Эмили утверждали, что он пришел не для того, чтобы искать себе пару, но они же говорили мне, когда мы еще ходили в детский сад, что коричневые коровы дают шоколадное молоко. Очевидно, что они не самый надежный источник информации.

Я прокашлялась.

– Вы должны кое-что знать. – Коста пристально посмотрел на меня серыми глазами цвета английской зимы, а выражение его лица намекало, что я не знаю ничего, чего не знал бы он. – Я помолвлена, поэтому если вы рассчитываете узнать меня поближе…

– Узнавать вас – последнее из моих намерений. – Пока он говорил, я впервые заметила маленький шарик жвачки, зажатый между его передними зубами. Судя по запаху, мятной.

– Слава богу. – Я расслабилась в танце. – Не люблю отказывать людям. Просто терпеть не могу, понимаете?

Мне не нравилась мысль о браке с Мэдисоном Лихтом, но и отвращения она тоже не вызывала. Я знала его всю свою жизнь. Будучи единственным ребенком папиного соседа по комнате в колледже, он часто бывал у нас в праздники и во время редких званых ужинов. У Мэдисона всего было достаточно. Он был достаточно привлекателен. Достаточно богат. Достаточно воспитан. При этом терпимо относился к моим причудам. К тому же восемь лет разницы в возрасте придавали ему лоск искушенного, опытного человека. Мы дважды ходили на свидания, во время которых он ясно дал понять, что позволит мне жить так, как пожелаю. Большая редкость для договорного брака в Чапел-Фолз.

Ромео Коста уставился на меня как на кучу горящего дерьма у него на пороге, которую ему нужно растоптать.

– Когда свадьба? – В его бархатном голосе слышалась насмешка.

– Понятия не имею. Наверное, когда окончу университет.

– А что изучаете?

– Английскую литературу в Эмори.

– И когда заканчиваете учебу?

– Когда перестану заваливать семестры.

Горькая улыбка коснулась его губ, будто он понял, что мои слова призваны его развлечь.

– И как вам, нравится?

– Вообще нет.

– Что же вам нравится, кроме песочного печенья? – Казалось, будто он потакает мне, лишь бы я не ушла.

Я не понимала почему. Не похоже, чтобы ему особенно нравилось мое общество. И все же его вопрос заставил меня всерьез задуматься, ведь мне не нужно было сосредотачиваться на том, чтобы правильно ступать в танце. Он все делал за нас двоих.

– Книги. Дождь. Библиотеки. Ехать ночью в одиночестве под любимый плейлист. Путешествия – в основном ради еды. Но история меня тоже занимает.

В Чапел-Фолз меня знали как девушку, которая целыми днями спускала деньги отца на роскошные сумки, постоянно ходила в модные рестораны и выискивала все стоящие романы в библейском поясе[9]. Всем известно, что у меня не было достойных устремлений.

Но сплетники не все верно поняли. У меня было одно тайное желание. Потаенное устремление, для воплощения которого, к сожалению, требовался мужчина. Сильнее всего на свете я хотела стать матерью.

Казалось, все так просто. Достижимо. И все же для достижения такой цели необходимо совершить важные шаги, но ни к одному из них я бы нисколько не приблизилась в душном Чапел-Фолз.

– Вы очень откровенны. – Он произнес это так, будто в этом нет ничего хорошего.

– А вы очень любопытны. – Я позволила ему наклонить меня, пускай даже от этого мы стали еще ближе. – А вам что нравится? – из вежливости спросила я.

– Немногое. – Коста стремительно закружил нас, проносясь мимо Саванны, которая стояла с отвисшей челюстью. – Деньги. Власть. Война.

– Война? – выдавила я.

– Война, – подтвердил он. – Это прибыльный бизнес. К тому же стабильный. Где-то в мире всегда идет война, или какие-то страны к ней готовятся. Просто поразительно.

– Для политиков, может, и так. Но не для страдающих от нее людей. Не для детей, которые мочатся в постель от страха. Не для жертв, не для семей, не для убитых горем…

– Вы всегда такая душная или приберегли эту речь с конкурса красоты специально для меня?

На миг лишившись дара речи от его скотского поведения, я ответила:

– Все для вас. Надеюсь, почувствовали себя особенным.

Он лопнул жвачку. Как прилично. Нет.

– Встретимся в розарии через десять минут.

Всем известно, что именно происходит в розарии.

Я поджала губы. Где он витал последние пять минут?

– Я только что сказала, что помолвлена.

– Но еще не замужем. – Он снова наклонил меня, поправив последовательность мысли в предложении. Хвастун. – Это твоя последняя гулянка перед тем, как свяжешь себя узами брака. Твоя минута слабости, пока еще не слишком поздно попробовать что-то новое.

– Но… ты мне даже не нравишься.

– Необязательно испытывать ко мне симпатию, чтобы позволить доставить тебе удовольствие.

Я запрокинула голову и сердито уставилась на него, глаза бешено метались.

– Что конкретно ты предлагаешь?

– Отдохнуть от этого скучного мероприятия. – Еще один поворот. Очередное головокружение. А может, оно вызвано разговором. Его голос звучал тихо и ровно. – Гарантирую полную конфиденциальность. Десять минут. Я принесу песочное печенье и шампанское. Тебе нужно лишь прийти самой. А вообще… –