– Так давай больше не будем просто друзьями, – нежно прошептала она и прикоснулась своими губами к моим.
Трикси Мур поцеловала меня.
Трикси. Поцеловала. Меня.
Мой мозг взорвался ко всем чертям и запустил ударную волну через сердце прямо к члену. В мире больше не существовало ничего, кроме ее губ, ее рта, языка и моего стопроцентного и непреодолимого желания. Я подался вперед, прижимая ее к двери, и обхватил ее лицо руками. Кровь стучала у меня в висках, приглушая все ночные звуки и оставляя лишь сладкое постанывание, которое вырвалось у нее, когда я ответил на ее поцелуй.
В этот раз не было никакого притворства.
Она прильнула ко мне всем телом, наши губы и языки схлестнулись в поцелуе. Я целовал ее не так, будто это наш первый поцелуй, а так, словно это мог быть последний раз, когда она подпустила меня так близко к себе. Я так долго ждал момента, когда буду держать ее в своих объятиях, и не собирался отпускать, пока она сама не заставит меня сделать это.
Я не мог насытиться ей и стонал с долей разочарования, потому что, хоть я даже на такое не смел рассчитывать, мне все равно хотелось получить еще больше. Она закинула ногу за меня, как будто пыталась притянуть еще ближе, но наши тела уже были слеплены вместе. Я опустил руку, которой касался ее волос, и подхватил Трикси под ногу так, чтобы она закинула ее мне на бедро.
Она открылась мне навстречу и, черт побери, если бы мне не мешали джинсы, я бы трахнул ее прямо здесь, у двери. Стояк, который я пытался скрыть от нее долгие недели, скорее даже годы, теперь выпирал из-под ширинки, и я прижался бедрами еще сильнее к ней, уже готовый заняться петтингом, только бы получить хоть какую-то разрядку.
Воздух между нами раскалился, и Трикси в конце концов оторвалась от меня, тяжело дыша, но все еще вцепившись железной хваткой, которая была под стать желанию в ее глазах, темных, как полночь.
– Предлагаю переместиться внутрь, – сказала она нежно, почти касаясь моих губ. – Это должно быть только между нами, а не на виду у всего района.
Она наклонилась и подхватила сумку, выудила ключ и повернулась, чтобы отпереть дверь. Благодаря этому движению ее пухлый мягкий зад оказался прямо возле моего члена. Я наклонился, поцеловал ее в шею и обнял за талию, просунув палец ей под рубашку и приподняв ткань так, чтобы почувствовать ее голую кожу.
– Я не могу сосредоточиться из-за тебя, и такими темпами я никогда не открою дверь, если ты не… – Ее голос задрожал, и она промахнулась ключом, когда я слегка укусил ее за шею и прижался членом к ее заду.
– Если ты не откроешь дверь, то я стяну с тебя джинсы и возьму тебя прямо у двери, детка. – Я бы так и сделал. Накрыл бы ее своим телом и вырубил бы эту крошечную лампочку у нее на крыльце ко всем чертям, чтобы стало хорошо и темно.
– Ты сильно отвлекаешь меня. Или помоги мне открыть дверь, или просто вышиби ее уже ради бога. – Она царапала ключом по дереву и никак не попадала в замочную скважину. Я схватил ее за руку, поднес ключ к замку и помог втолкнуть его в скважину. Мы вместе повернули дверную ручку и ввалились внутрь. Меня уже все устраивало. Я был согласен трахнуть ее прямо здесь на полу.
Не прекращая целовать меня, она махнула рукой в сторону входа.
– Захлопни дверь. С моим везением какой-нибудь енот или еще кто-то забредет сюда и захочет посмотреть.
Я нащупал дверь ногой и захлопнул ее. Теперь мы остались одни.
Люк Скайкокер закукарекал со спинки дивана. А потом захлопал крыльями и взлетел, метя прямо мне в голову.
– Люк, нет, – завизжала Трикси.
Мои годы борьбы с этой птицей вот-вот должны были увенчаться успехом. Я поймал Люка в воздухе и перекатился, зажав его подмышкой так, будто только что получил пас для победного тачдауна в матче.
– Прости, приятель, но ты не обломаешь мне кайф. На сегодня она моя девушка.
Люк пронзительно кричал, извивался и, очевидно, злился, что я нарушил его планы сбросить бомбу мне на лицо, чтобы отогнать меня от Трикси. Он явно считал, что она его девушка. Я вскочил на ноги, показал на Трикс свободной рукой и сказал:
– Не вздумай двигаться, пока я сажаю его в курятник, если только для того, чтобы раздеться.
У Трикси вырвался смешок, и она закатила глаза, но в то же время очаровательно улыбалась, на ее щеках играл румянец, а губы припухли от поцелуев. Да, я не собирюсь оставлять ее надолго.
Я рванул к задней двери и подумал было выкинуть Люка на улицу через дверь для собак, но у меня возникло предчувствие, что он сразу через нее же вернется. Он жутко ревновал, когда дело доходило до Трикси. И я мог его понять. Однако я не хочу, чтобы он со своими взъерошенными перьями оказался у меня на пути.
Я усадил Люка на огороженную территорию и убедился, что калитка надежно заперта. Затем взял пригоршню корма для кур из ящика возле курятника и бросил ему. Он снова как-то странно по-петушиному закудахтал на меня, и я почти уверен, что он косился на меня и посылал куда подальше.
Когда я повернулся, чтобы идти в дом, то обнаружил, что Трикси не послушалась меня, когда я сказал не двигаться. Она стояла, прислонившись к двери, и свет из кухни падал на нее так, что она казалась чертовски соблазнительным ангелом. Хорошо, что я был на пике формы, потому что мое сердце сегодня билось часто и работало сверх нормы.
Я подбежал к дому, подхватил Трикси на руки, словно она была моей и только моей принцессой, и на этот раз ногой толкнул дверь, чтобы та захлопнулась за мной.
– Крис, что ты делаешь? Ты не можешь меня так поднимать. – Она обвила руками мою шею, но смотрела на пол, как будто я мог ее уронить или что-то типа того.
– Черта с два не могу. Я тебя не только подниму, но и понесу наверх в кровать.
Трикси шлепнула меня по плечу.
– Кристофер Бриджер Кингман, я знаю, что я большая девочка, а ты надорвешься, пытаясь затащить меня вверх по лестнице.
Мне понравилось, что она ставила под сомнение не поход в спальню, а только мою способность отнести ее туда. В подтверждение своих следующих слов я стал подниматься через одну ступеньку.
– Милая, я отлично натренированный спортсмен, а сейчас межсезонье. Для чего мне вообще все эти долбаные мышцы, если не для того, чтобы отнести мою девушку с ее шикарным телом и всем прочим в постель?
На ее лице появилась милая и немного удивленная улыбка вместе с выражением лица, из-за которого я снова подумал, что она никогда не чувствовала себя особенной рядом с мужчиной.
– Твою девушку, да?
Я толкнул плечом дверь в ее комнату и протиснулся к большой роскошной кровати, усыпанной по меньшей мере тысячей подушек.
– Да, ты моя, и я очень долго ждал тебя. Так что будь хорошей девочкой и поцелуй меня снова так, будто ты знаешь, что твое место рядом со мной.
Если я думал, что Трикси до этого краснела, то теперь на ее щеках пылал пожар. Ее рот округлился, а затем она прикусила губу и отвела взгляд в сторону, как будто пыталась скрыть свою реакцию от меня.
Моя милая соседка-библиотекарша любит, когда ее называют хорошей девочкой? Я точно угадал со словами для похвалы и чуть не споткнулся о кровать, гадая, какие еще странности у нее могут быть.
Я положил ее на кровать, забрался сверху, схватил ее за руки и завел их у нее над головой. Она шумно и слегка прерывисто выдохнула. Да, моя девочка была развратной в самом лучшем смысле этого слова, и нас ждало столько всего приятного в постели.
Не то чтобы я ожидал чего-то другого. Все, что делала Трикси, было приятным. От улыбки до поцелуя.
Она снова прикусила губу, и я не смог устоять.
