И момент испарился. Я обернулась. Олли – нет.

На ладони моей оказалась бумажная оригами-роза, сложенная из мятой бумаги. Из легких будто выкачали весь воздух.

– Что такое? – спросил Джейк, возвращая меня в мир.

Я пыталась вдохнуть, прислушиваясь к дрожащему сердцу и читая накарябанное Олли на лепестке «Ты – мое все».

– Напоминание, – прошептала я.

– Джетт! – позвал меня кто-то, я оторвала взгляд от розы и увидела спешащего к нам Итана. – У тебя посетитель.

Мы с Джейком обменялись взглядами.

Я отнесла вещи в комнату, и Итан проводил меня на улицу. Солнце скрывали мрачные облака, и когда глаза мои привыкли к прорывающему сквозь них свету, я увидела отца. Он ходил взад-вперед у лавочки на газоне и потирал руки, будто пытаясь согреться.

– Почему здесь мой отец? – спросила я вслух, неуверенная в том, что в самом деле хочу узнать причину его приезда.

Неужели что-то случилось с Дианой, моей мачехой? Я посмотрела на Итана, и он опустил голову.

– Я оставлю вас наедине, – произнес он и махнул рукой. – Подожду здесь, чтобы отвести тебя обратно, хорошо?

Я кивнула и подошла к отцу. В лицо дул яростный ветер, я обхватила себя руками в попытке отогнать холод. Я замедлилась, оттягивая неизбежное. Мое ожившее сердце билось все сильнее с каждым шагом. Нервы натянулись до предела. Я не любила внезапности. А это было очень внезапно.

– Выглядишь хорошо. – Отец присел на лавочку и похлопал по свободному месту. – Как ты?

Я опустилась рядом и посмотрела на человека, которого не видела больше года. В последний раз я смотрела в эти пустые глаза в аэропорту. Когда он сбегал от меня подальше.

– Что ты здесь забыл?

Да, я изменилась, но наши отношения – нет. Отец плюнул на меня. Плевал много раз, столько, что и не сосчитать. Другим людям детство могло запомниться путешествиями или семейными игровыми вечерами за обеденным столом. Мой отец только и делал, что кидал меня. Взгляд его серых, обвиняющих глаз поймал мой. Но смотрел он все равно не на меня, а сквозь.

– Я поговорил с Дэвидом… – Отец замолчал, а потом прокашлялся. – С директором Линчем. Я поговорил с директором Линчем, и он сказал, что ты молодец.

Я обернулась: Итан стоял у двери и наблюдал за мной, словно ястреб. Я снова повернулась к отцу.

– Так и есть.

– Ты похудела.

– Здешняя еда не совсем мне по вкусу, – я пожала плечами.

Отец снова кивнул и посмотрел куда-то вперед, а потом снова на меня.

– Даже несмотря на это, выглядишь ты хорошо.

Он приехал сюда не для того, чтобы проведать меня. Я решила избавить его от мучений, сделала резкий вдох и спросила:

– Зачем ты приехал?

Отец повторил за мной: сделал такой же глубокий вдох и положил руки на колени.

– Знаешь, Мия, я никогда не хотел детей. Но когда встретил твою мать, я готов был на все, чтобы только остаться с ней…

– Давай уже ближе к делу.

Он вдохнул, и его пустые серые глаза посмотрели в небо.

– Это для меня тяжело… но я хочу, чтобы ты меня выслушала.

Он покосился на меня, будто бы ждал одобрения. Понимания? Я кивнула, и он продолжил:

– Когда я женился на твоей матери, тебе было всего два, и мы договорились держать все в тайне. Но я больше так не могу. У меня не получается быть отцом. И Джеки здесь больше нет. – Он рвано выдохнул. – Она покинула меня. Покинула тебя. И это нечестно по отношению к нам обоим.

Сердце мое ухнуло куда-то в пятки, все остальное дрожало от нервов.

– В тайне? Что держать в тайне?

– Ты ведь неглупая девочка. Не говори мне, что ты никогда об этом не думала…

– Не думала о чем? – Голос мой становился все пронзительнее, хотя выражение лица не менялось. – Прекрати уже лапшу мне на уши вешать. Говори.

– Я – не твой отец, Мия, и пора тебе узнать правду.

С губ моих сорвался недоверчивый смешок. Отец нахмурился.

– Ты… – Я замолчала и покачала головой. – Ты прилетел сюда только для того, чтобы рассказать мне об этом? Мог бы не тратить на меня полдня своей жизни и тысячу долларов.

– Мия, прекрати.

– Нет. – Я поднялась. – Телефонного звонка было бы достаточно.

– Я еще не все сказал. Разве ты не хочешь узнать остальное?

Я вытянула руки вдоль тела.

– Ох, умоляю. Скажи, отец… или мне теперь называть тебя Брюс? Не могу дождаться! Давай, говори все остальное!

– Ты родилась не в Штатах, Мия. Ты родилась здесь, в Суррее. Мать забрала тебя в Штаты после рождения, и у тебя двойное гражданство. Потому я и смог убедить судью отправить тебя в Долор.

Из меня снова вырвался нервный смешок. Я просто не смогла его сдержать. Это уже как-то слишком. Я не справлялась.

– Так, я услышала достаточно.

– Но я не закончил!

– А я закончила! Что ты пытаешься мне сказать? Что я не твоя дочь? Чтобы я не возвращалась? Ну как, все в точку, а, отец?

– Не говори так. Это не то, что я имел в виду.

– И что же ты тогда имел в виду?

– Я не был готов к отцовству, но сделал все, что мог! Конечно, ты можешь вернуться домой. В любое время. Я хочу продолжить общение. Но еще хорошо бы, чтобы ты этого тоже хотела, даже после того, как узнала правду. И правда в том, что мы оба оказались в этой ситуации, и даже выжили. Диана свыкнется. Ей просто нужно время. Она не понимает тебя, и тем более не понимает всю эту дребедень с ментальными расстройствами…

– Дребедень с ментальными расстройствами? Да пошел ты!

И я оставила его стоять там, на лужайке, а сама направилась ко входу в здание – и к Итану. Отец просто пытался сообщить мне, что я – его прошлое. Он хочет двигаться вперед, в будущее, уже без меня. Итан стоял от нас ярдах в шестидесяти, но чем дальше я отходила, тем, казалось, большее расстояние разделяло меня с ним. Мозг словно в кашицу превратился. Что я вообще чувствовала? Не понимаю. Я думала, что заплачу, но этого не случилось.

– Ты как, в порядке? – спросил Итан, заглянув мне в глаза.

– В порядке.

– Нет, не в порядке, Мия. Я по лицу вижу.

– Просто отведи меня назад, – голос мой сорвался. – Пожалуйста.

Маска соскальзывала. Делать вид, что это никак на меня не повлияло, становилось невыносимо.

Мы подошли обратно к двойным дверям Долора, и как только они захлопнулись за нашими спинами, Итан схватил меня за руку и потащил через боковую дверь справа,