– Мне нужно кое чем поделиться с тобой. Ты можешь выслушать меня?

– Конечно. Что угодно. Ты всегда можешь поговорить со мной.

Я очень глубоко вздохнула, чувствуя, как внутри всё накалилось, но отступать назад больше не собиралась.

– Джулия, моя мать…

Брови девушки резко поднялись вверх, и она до боли сжала мою ладонь, останавливая поток моих слов.

– Я знаю, – сразу же ответила она.

– Нет, ты не понимаешь. Она… – но девушка вновь не дала договорить мне и поднесла ладонь к моим губам.

– Я знаю, – тверже произнесла она.

Я застыла на месте и пропустила пару вздохов, пытаясь понять, что она мне только что сказала.

Её ладонь всё ещё прижималась к моему рту, когда она заговорила, пока я продолжала ошарашено смотреть на неё.

– Я давно знаю, но это не меняет моего отношения к тебе, – её голос дрогнул. – И отношение Доминика тоже не изменит, если ты всё ещё не рассказала ему. Никогда не бойся его, – попросила она. – Ты последний человек, которому он сможет причинить боль. Теперь мы все знаем это наверняка, Аврора.

Я отодвинула её руку от своего лица, чтобы ответить ей.

– Откуда… Откуда ты знаешь?

Джулия грустно улыбнулась, не ответив мне, и я не стала спрашивать у неё снова, потому что если человек не отвечал на ваш вопрос изначально, он не сделает этого и позже, только если вы не станете давить на него. Я не собиралась заставлять её говорить мне о том, о чём она говорить не хотела. Эта рана была для неё глубже, чем для меня.

Я сократила тот кусочек пространства, что был между нами, и крепко обняла её. Руки девушки мгновенно обернулись вокруг меня.

– Ты никогда не была виновата в этом, – успокоила меня Джулия, хотя это должна была делать я. – Это они часть той грязи, а не ты.

Я кивнула, наконец, веря в эти слова. Меня окутало спокойствие, которое почти никогда не находило меня, и я продолжила обнимать девушку, общение с которой всегда было так важно для меня. Мы снова были на пути к тому, чтобы стать прежними друзьями.

– Я раскрыла Доминику твой секрет, – прошептала она. – Будет честно, если и ты расскажешь всем мой.

Я отпрянула от неё, но оставила руки на её хрупких плечах.

– Нет, Джулия, – я качнула головой. – Все узнают тогда, когда ты решишь, что им пора знать. Ты долго держала мой секрет втайне и поделилась им во имя моего спасения, поэтому я не вправе делать что-то с твоим. Он может уйти в могилу вместе со мной, если так суждено.

Подбородок девушки дрожал.

– Спасибо, – едва уловимо ответила она мне.

– Джулия! – по дому прошёлся крик Каи, когда она позвала девушку.

Мы обе посмотрели туда, откуда исходил звук.

– Подойди ко мне, пожалуйста! – надрываясь, попросила девушка. – И попроси Аврору принести мне пару полотенец сверху! У меня проблема!

Мы подскочили с места, слыша всплески воды.

– Я даже не знаю куда идти, – начала паниковать я.

– Как только поднимешься наверх, пройди по коридору, заверни налево и ты встретишься лицом к лицу с кладовой, – быстро проговорила Джулия. – Иди! – она подтолкнула меня в противоположном от неё направлении и двинулась к Кае.

Я бегом забиралась по лестнице, слыша своё частое сердцебиение.

Не лучше бы мне было помочь Кае, потому что я хотя бы знала, где она? Если я буду медлить? Что вообще случилось?

Шум воды наполнял мои уши, поэтому я предположила, что могла произойти утечка, пока бежала по коридору, повторяя направления Джулии.

Господи, здесь было так темно, что я почти не разбирала куда шла. Где включался свет?

Я завернула за угол, собираясь встретиться с дверью, как и говорила девушка, но вместо этого столкнулась с высокой мужской фигурой, которая застала меня врасплох. Моё тело перевернули, рот зажали, как пару дней назад. Если раньше моё сердце просто учащённо билось в груди, то сейчас оно было готово вылететь из неё и врезать о стену. Я замычала, не имея возможности закричать, когда меня вновь поволокли по коридору. Мои ноги повисли в воздухе, когда спина встретилась с мускулистой грудью.

Воспоминания нескольких прошлых дней ударили в голову и в глазах появились слёзы, когда я вспомнила, как отец тащил меня почти точно так же, но только это было грубо, нежели сейчас. Прямо сейчас я чувствовала, что руки нападающего прижимались к моему животу нежно и когда тепло, исходившее от них, наконец дошло до моего тела, я ударила локтем под дых Доминику, который затаскивал меня в комнату.

Он убрал руку с моего рта и я сразу же закричала:

– Доминик!

Мужчина захлопнул за нами дверь.

– Ты должна была сопротивляться мне, когда я просил тебя об этом, а не сейчас, – слегка посмеиваясь, ответил Доминик, отпуская меня.

Я встала на ноги и повернулась к нему лицом, хмурив брови, но мне даже не дали возможности позлиться, потому что, как только наши глаза встретились, мужчина обрушил на меня свои губы, которым отказать я возможности тоже никогда не имела.

Мой рот податливо открылся, впуская язык Доминика, руки которого легли на мою талию, немного наклоняя меня назад, но удерживая на месте. Его вкус распространялся по мне, и я сладко застонала, не желая больше никогда сдерживаться рядом с ним. Мои собственные руки легли на его шею и залезли под воротник рубашки, очерчивая его мышцы. Я невыносимо сильно любила касаться каждой клеточки его тела. Каждый его сантиметр был моим любимым, а особенно его плечи, напоминающие мне, что он пережил, и как смог сохранить своё сердце, даже будучи разбитым.

– Аврора, чёрт возьми, я не могу продержаться и нескольких часов вдали от тебя. Как я делал это на протяжении шести месяцев? – задал свой риторический вопрос он.

Я последний раз мягко коснулась его губ, а затем неохотно оторвалась от него.

Как он вообще пробрался сюда?

– Мне нужно идти, – взмолилась я, когда Доминику явно не понравилось, что я перестала целовать его, поэтому его руки жадно опустились на мои бёдра. – Девочкам нужна моя помощь.

Моё дыхание стало сбивчивым, пока я ёрзала на месте, чувствуя игривость, повисшую в воздухе.

– А ты должен быть со своими друзьями, – напомнила я ему. – И вообще, нам нужно немного поскучать друг по другу. Теперь я буду в каждом твоём дне.

– Я достаточно скучал по тебе, Аврора, – он наклонился, чтобы поймать мои губы, но я ловко увернулась, хихикая. – Я не мазохист, подписывающийся на эти ужасные