Совершив ещё три шага, он обнуляет расстояние между нами и обхватывает моё лицо ладонями. Горячими? Холодными? Не чувствую. В борьбе с внутренней болью всё тело будто атрофировалось. Только вижу сквозь слёзы, с каким теплом и заботой Егор разглядывает моё заплаканное лицо и свирепеет ещё больше.

– Мне насрать на свою жизнь, Кара. Меня волнуешь ты. А я вижу, как тебе плохо, – он проводит пальцами по моему влажному лицу, стирая влагу. – Что случилось? Что он сделал с тобой?

– Егор, пожалуйста, уйди.

– Нет, я не уйду, пока ты в таком состоянии. Даже не проси. Просто ответь, что этот гад с тобой сделал?

Убил. Морально. Вдребезги.

Но это правда остаётся внутри меня. Не хочу об этом говорить. Ни с кем. Особенно с Егором. И особенно, когда он смотрит на меня так внимательно, озадаченно, с любовью. Чёрт! Какого лешего он смотрит на меня с любовью, которую я не заслуживаю? Я ведь рассталась с ним. Выбрала другого. Так быстро сдалась, отказавшись бороться за наши отношения. Не ответила ему той взаимностью, на которую он рассчитывал. А в конце и вовсе о нём забыла, полностью сконцентрировавшись на Диме. Вот так просто и легко вычеркнула его из своей жизни, а он сейчас стоит вплотную ко мне и бережно гладит лицо, глядя на меня так, словно я самое ценное в его жизни.

– Егор, не надо… Не смотри на меня так… – сипло прошу я, накрывая его руки. Хочу их отстранить от своего лица, но сил не хватает.

– Как так?

– Как будто я всё ещё тебе небезразлична.

Он безрадостно усмехается и, сняв с меня кепку, склоняет голову к моему лбу. Глубоко вдыхает и выдыхает, продолжая гладить мои щёки.

– Не как будто, Кара. Я по-прежнему тебя люблю и не переставал любить ни дня после нашей последней встречи.

– Прекрати… Молчи…

– Нет, я хочу, чтобы ты знала, – ещё один тяжёлый выдох бередит все мои нервные окончания. – Я принял и смирился с тем, что мы не сможем быть вместе, но это не значит, что я перестал тебя любить. С момента нашего расставания я так и не смог тебя забыть.

– Но должен был. Я же ужасно с тобой поступила.

– Не говори глупостей. Ты не сделала мне ничего плохого, – взглянув мне в глаза, со всей искренностью произносит Егор. – Да, я злился на тебя вначале, но, когда немного успокоился, понял, что ты не могла поступить иначе. Ты не могла противостоять своему брату и Титову. Этим бы ты только хуже сделала. Для себя, в первую очередь. Я не держу на тебя зла. И мне очень хотелось тебе об этом сказать, но у меня не было возможности. До сегодняшнего дня. Наверное, сама судьба хотела, чтобы перед отъездом я закрыл все гештальты, поэтому и организовала нам эту неожиданную встречу.

Из горла вылетает ох. Я прикладываю руку к груди Егора, чувствуя, как бешено колотится его сердце, и соединяю наши взгляды, вспоминая слова, которые он сказал мне вначале.

Он пришёл попрощаться.

– Ты куда-то уезжаешь? – на выдохе спрашиваю я.

– Да. Улетаю в турне на несколько месяцев. Наша группа довольно быстро набрала популярность на Морене, и нам поступило предложение выступить и на других островах. Мы с парнями согласились.

– Вау! Это же невероятная новость. Поздравляю, Егор. Вы это заслужили, – проговариваю я от чистого сердца и даже слегка улыбаюсь, ведь действительно рада за него. Он умничка и талантливый певец. Всегда знала, что его ждёт потрясающее будущее.

– Спасибо. Мы тоже очень рады.

– Когда вы улетаете?

Егор на миг заминается. Счастливый кратковременный блеск в его глазах резко сменяется грустью.

– Рейс меньше, чем через два часа.

– Ого. Так скоро.

– Да. Я приехал сюда прямо перед дорогой в аэропорт. Как и сказал, я хотел попрощаться с Мореном и с тобой.

– А почему со мной? – его слова вынуждают меня подозрительно прищуриться. – Ты же не знал, что я здесь буду.

– Не знал. Я выражаюсь образно. Просто это место больше всего ассоциировалось у меня с тобой. Я же помню, как мы потрясающе провели здесь вместе время. Вот и решил на прощание приехать именно сюда.

Я едва не разеваю рот от изумления. Даже не думала, что он отметит и запомнит это место, ведь я привела Егора сюда всего раз, много месяцев назад. Мы смотрели на звёзды, он играл на гитаре и пел мне песни, я танцевала и дурачилась, а потом мы долго-долго, почти до самого рассвета, целовались, развалившись на траве.

Еле живое сердце сжимается от новой дозы боли. Но на сей раз она вызвана не предательством Титова, а чувствами Егора – такими искренними, чистыми и настоящими, что на глаза снова наворачиваются слёзы, и я не в силах их сдержать.

Плачу, потому что оттолкнула единственного мужчину, который меня поистине любит. Плачу, потому что не смогла сама его полюбить. Плачу, потому что даже если бы и полюбила, нам бы с ним не позволили быть счастливыми. Плачу, потому что после его отъезда на острове больше не будет ни одного мужчины, который был со мной стопроцентно честен.

– Кара, умоляю, перестань, – с горечью просит Егор. – Я не могу смотреть на твои слёзы. Особенно, когда не знаю, что у тебя случилось и как мне тебе помочь.

– Всё нормально. У меня просто начались критические дни, вот и потянуло на слёзы.

Егор усмехается и качает головой.

– Ты совершенно не умеешь врать, но так уж и быть, я сделаю вид, что поверил тебе, ведь, так понимаю, ты ничего мне не расскажешь. Мы же давно не в тех отношениях, чтобы ты хотела со мной чем-то делиться.

Слышу горечь в его голосе и чувствую себя ещё более отвратно. Хочу извиниться перед ним, но, словно прочитав мои мысли, Егор меня останавливает:

– Не надо, – аккуратно зарывается ладонью в мои спутанные локоны и пропускает их сквозь пальцы. – Я уже сказал тебе, что ты ни в чём передо мной не виновата. И я действительно отпустил тебя несмотря на то, что чувства никуда не исчезли. Думаю, для этого нужно куда больше времени. И надеюсь, что музыка и расстояние сделают своё дело. Когда-нибудь мне станет легче. Надеюсь, что и ты решишь все свои проблемы и будешь счастлива.

Всей душой чувствую, что Егор говорит искренне, а не только для того, чтобы меня успокоить, но я всё равно продолжаю