— Он так и не узнает, что упустил из-под носа? — уточняет Рэн по пути наверх.

— Нет, пока мы не убьем жучок, который использовали, чтобы все выглядело в порядке с их стороны. — Я покачиваю телефоном.

Когда мы доходим до офиса Торна, Рэн расстегивает пиджак и занимает свое место за столом отца. Остальные занимают места по всей комнате, незаметно создавая единый фронт для Торна, когда он придет. Я сажусь в кресло напротив Рэна и похлопываю себя по колену. Куинн фыркает и занимает другой стул, бросая на меня взгляд, говорящий о хорошей попытке. Край моего рта приоткрывается, и по мне разливается тепло, исходящее из моего сердца.

Роуэн придвигается к Рэну и проводит пальцами по его светлым волосам. Он наклоняет к ней лицо, и его взгляд наполняется благоговением. Им не нужны слова, и она наклоняется, чтобы поцеловать его.

— Готов? — прошептала она.

Он кивает.

— Более чем. Я хочу увидеть, как в его глазах померкнет притворный огонек, когда я его раздавлю.

Проходит еще десять минут, прежде чем Торн приезжает. Мы все оборачиваемся, когда он открывает стеклянную дверь. Он останавливается на пороге своего кабинета.

— Сынок. — Торн переводит настороженный взгляд с Рэна, сидящего за своим столом, на всех нас. — Это неожиданно. Ты наконец-то понял, что твое место здесь? Я рад видеть, как ты принимаешь свои обязанности.

Рэн сжимает пальцы.

— Как мама?

Его отец не отвечает.

— Ты никогда не меняешься. Утро кануна Рождества, а ты здесь, а не дома с ней. Что подумает Шарлотта? О, подожди, — холодно рычит Рэн. — Тебя никогда не было рядом с ней, когда она была жива.

Рот Торна сжался в тонкую линию.

— Ты всегда должен это делать?

Брови Рэна взлетают вверх, затем опасно распрямляются. Его рука инстинктивно тянется к внутреннему карману пиджака, как будто он достает медальон, который больше не носит с собой. Роуэн берет его за руку, ее горло напряжено, а глаза блестят, потому что она понимает боль от того, что у нее отняли брата или сестру. Они прижимаются друг к другу.

Рэн стал лучше после встречи с Роуэн, менее злым, менее безрассудным, но, столкнувшись с бессердечным презрением отца, его холодные голубые глаза возвращаются туда, где он был последние два года, с тех пор как мы разыскали Коулмана в Риджвью, штат Колорадо, чтобы остановить его, заставить заплатить за то, что он сделал с Шарлоттой Торн и бесчисленными другими молодыми девушками, к которым он имел доступ.

— Должен ли я всегда напоминать о том, как ты подвел мою младшую сестру? Не смог уберечь ее от хищника? Не увидел, как он разрушал ее, пока она не смогла больше терпеть? — Рэн хлопнул кулаком по столу. — Раз уж ты так упорно хочешь забыть о ее существовании, то, блядь, да.

Куинн напрягается, и я ударяю своей ногой по ее ноге. Она расслабляется и прижимается ко мне.

Торн отводит взгляд и входит в комнату. — Я так понимаю, ты пришел не для того, чтобы обсудить, что ты будешь делать в компании, раз уж ты привела своих друзей.

— Посмотри-ка, ты все-таки умный человек. — Рэн берет себя в руки. Его резкий тон заставляет отца сжать челюсти. — Разве не здесь ты всегда меня представлял? Ты годами твердил только о том, что я приду к власти.

— Взять на себя… Подожди-ка. — Торн сузил глаза. — Ты еще далеко не готов к чему-то такому великому. Ты пройдешь свой путь наверх с той должности, которую я тебе предоставлю. Именно так мой отец привел меня сюда, и его отец до него, и так далее.

— Да. — Рэн ухмыляется. — Наша богатая семейная история. Поколения одного самодовольного засранца за другим. Ну, пока твоя бабушка не встряхнула все своим отелем.

Торн с насмешкой покачал головой.

— Расточительная затея. Посмотри, чем это обернулось. Что ты сделал — или, лучше сказать, не сделал — с этим. И теперь это не более чем гнилой пепел.

Все мы застыли на месте, когда он начал копаться в нашем Гнезде. Глаза Рэна сузились, и он протянул руку. Я достаю из сумки свой планшет и передаю его через стол.

— Вот почему я здесь.

Рэн поворачивает экран так, чтобы его отец мог видеть. Пальцы Куинн двигаются по экрану ее телефона, чтобы удаленно подключиться к сети компании и удалить вирус, который мы заложили, чтобы получить доступ.

Торн нахмуривает брови, его глаза скачут туда-сюда, чем быстрее он воспринимает информацию, находящуюся перед ним.

— Это невозможно, — хрипло говорит он.

Я фыркнул, озорно помахав ему пальцами.

— Думаю, ты имеешь в виду — не вероятно. — Я делаю саркастически-сочувствующее лицо. — Уф. Не стоит нас недооценивать. Особенно когда ты нас доводишь до бешенства.

Торн качает головой, доставая телефон из кармана. Я усмехаюсь, когда он понимает, что это не просто фотошоп и фиктивный сайт, воспроизводящий информацию. У него ничего не осталось. Мы украли у него силу.

Рэн удовлетворенно смотрит на растущую тревогу отца. — Все, чем ты гордишься, все, что, как ты думаешь, делает тебя королем, имеющим право контролировать город, потому что давным-давно наш род нашел скалистый прибрежный утес и помочился на него, чтобы заявить свои права. Я забираю все это у тебя. Теперь имя Торна не будет так восхваляться в этом городе.

Он встает, прижавшись к отцу, и убеждается, что тот смотрит, как нажимает кнопку на планшете, открывая продажу акций компании на открытом рынке по цене гроша. Колокола уведомлений тут же звонят, едва ли пройдет секунда между продажами, как бизнес-империя его семьи распадается и распродается. Мы с Куинн, возможно, провели последние несколько дней, раздувая возможность выхода частной корпорации на биржу на финансовых и брокерских форумах, чтобы запустить машину.

Торн яростно рассекает рукой воздух.

— Как ты мог так наплевать на наше семейное наследие? — требует он, впиваясь в лицо Рэна. — Твой дед и прадед...

Рэн бросает вызов авансу своими большими размерами, ухмыляясь, когда его отец замирает, отступая на шаг назад от широкой, мускулистой рамы своего сына.

— Это то, чего ты хотел. — Сардонически говорит Рэн, взмахнув рукой. — Ты годами подталкивал меня к тому, чтобы я сделал шаг вперед и занял свое место в семейном