Марина развернула прибывших на помощь приятелей Максима. Трудиться она могла изо всех сил и работы не боялась. И теперь предстояло перетащить много вещей, а так же частично и некоторую мебель в приехавший грузовик. Водитель сначала спокойно сидел за рулем, но после первого часа увидел, как надрываются две хрупкие дамочки, и решил посодействовать. Наверное, чтобы не остаться стоять здесь до самого утра.

Марина хвалила и благодарила его, и мужчина просто расцветал.

— Ну вот, теперь смогу сказать жене, что я не бесполезный и меня тоже можно хвалить! — шутил он.

Во всем этом процессе Марина думала о том, что в этом вынужденном переезде все же гораздо больше плюсов. Например, если Олег, разозлившись, захочет напакостить и заявиться к ней или — еще хуже — прислать тех бравых парней, которые были на встрече в ресторане, то никто из них ее здесь не обнаружит. И ребенок будет в безопасности, теперь ведь кто угодно мог прийти сюда, даже когда была бы на работе, а Оля находилась бы дома одна. От этих мыслей неприятные мурашки бегали по спине.

— Как все-таки удачно сложилось! — бормотала она.

И вдруг в голове мелькнуло: «Эх, вот бы Стас сейчас оказался здесь!» От этой мысли она застыла на одном месте и засмотрелась куда-то в одну точку. Воображение успело унести ее куда-то далеко, где она снова видит Стаса, и он опять хочет добиться ее расположения.

— Эй, мам! — Оля вернула ее в реальность, в которой Стаса с цветами у подъезда уже не было.

Дочь стояла с полными руками — она держала тяжелую коробку с книгами, а Марина перегородила проход.

— Мам, ты чего? Устала? Передохнем?

— Ой, доча, задумалась я. Да нет, все нормально, некогда отдыхать. — И Марина зашагала вперед с баулом постельного белья.

Доехали до дачи, когда было уже темно.

— Ну вы и забрались в дебри! — засмеялся водитель грузовика, всматриваясь вперед и осторожно пробираясь по узким улицам садоводства.

Марина из вежливости хихикнула. Когда подъехали к участку, то увидели, что на улице и в домике горит свет. Оказывается, Эрнест Петрович решил встретить новых жильцов своей дачи, чтобы помочь им в каких-то моментах, ведь они еще ничего здесь не знали, а также чтобы мама с дочкой не чувствовали себя одиноко в первые моменты пребывания на новом месте. Разгружать он тоже помогал, несмотря на свой почтенный возраст. И водитель снова не остался в стороне, тем более что он был весьма заинтересован уже поскорее закончить с этим заказом.

Когда вещи оказались в домике, Марина и Оля буквально валились с ног. Мама постелила любимой дочери в спальне, на кровати, которую окружали коробки и баулы, а сама осталась еще посидеть на кухне с Эрнестом Петровичем за чаем. Оля тут же уснула, даже не переодевшись.

Кухня была маленькая, но уютная, в ней располагалась побеленная дровяная печь. Также в доме имелись и современные обогреватели, поэтому устроить тепло можно было таким способом, каким удобно или каким больше хочется. Марина мечтательно представляла, как в этой белой печи потрескивают дрова, создавая просто волшебную атмосферу!

— Дрова есть, они в сарае, — будто прочитал ее мысли хозяин дачи.

— Да? Ой, как здорово!

— Вообще здесь хорошо, совсем рядом лес, недалеко речка. Вдохновляющее место…

— Фантастика! А вы здесь редко появляетесь, да?

— Не бойся, Марина, докучать не буду, живите спокойно, — засмеялся Эрнест Петрович.

— Ой, нет! Я не в том смысле! — подхватила смех Марина. — Я не так спросила, просто хотела поинтересоваться, почему вы здесь редко бываете?

— Помнишь, я упоминал, что у меня дом здесь, в этом же садоводстве? Так вот, я когда-то сначала купил этот небольшой участок, всего на пять соток, а домик уже тут стоял. Пожил какое-то время, доделал здесь все, благоустроил. Потом на ноги крепче встал, купил недалеко участок побольше, уже на десять соток. И начал строить дом там, а жить здесь. Удобно, когда рядом-то. Затем туда и перебрался окончательно, а этот хотел продать, да не стал. Прикипел к нему душой. Много чего в нем делывал-переделывал, утеплял, улучшал. Не смог его просто чужим людям отдать, ну не смог. — Эрнест Петрович задумался, вспоминая, как он здесь тоже оказался в первый раз.

— Вы жили совсем один в этом доме?

— Да. Я и сейчас живу один. Ты же догадалась наверняка: нет у меня семьи. Раньше, в молодости, я был женат и семью свою обеспечить всегда старался. Вообще, я человек предприимчивый. Как называли тогда — коммерсант. И вот с этой своей жилкой работал я на заводе и быстро достиг руководящей должности. Все делал с умом, добивался честным путем. И однажды, когда я уже совсем стал с этими своими достижениями мешать, потому как могли меня уже и выше заметить, и некоторые чины могли свое место из-за меня потерять, меня-то и подставили, лишили всего. Так мне крылья оборвали, что со своей высоты я очень больно и громко упал. Лишили всего. Но это еще не самое страшное. Моя жена мне не поверила, подумала, что я нечестными путями пришел ко всему. Ну, и в итоге развелась со мной. На нее гонения тоже распространились. И ее осуждали: жена все-таки. И ее с работы уволили, когда я под следствие попал. Мечтал я о полноценной семье, о детях, но так и остался один. Замены не нашел. Да и как-то разочаровался, если честно. Не мог никому довериться, ушел с головой в другую деятельность, в создание себя с нуля заново, и все было как-то некогда. Ты знаешь, наверное, я все делал для того, чтобы мне как раз было некогда.

А чтобы чувствовать свою нужность, я стал жертвовать в местный детский дом. То игрушки привезу, то няню оплачу, если какой-нибудь малыш в больницу попадает, то еще что-то. Так, по мелочи, но все же… Я знаю, что такое одиночество. А я — взрослый мужик, самостоятельный, обеспеченный, и то мне тяжело одному, а там — дети… Даже страшно представить, что у них-то на душе.

Марина слушала очень внимательно. Раньше она ни разу не задумывалась о том, как и чем живет ее шеф. Успешный модный дядечка, интеллигентный владелец антикварного магазина. Не очень-то много она о нем знала. Сама же она иногда рассказывала некоторые моменты своей жизни, например, про успехи дочери или, наоборот, про ссоры с ней, об Олеге, о различных ситуациях с ним. Но Эрнест Петрович только выслушивал, поддерживал и давал советы, но про себя никогда не рассказывал. А