А я уверена на все сто, что стоит! Иначе я умру от любопытства.

– Что «поэтому»? – нетерпеливо подталкиваю его к сути.

– Сначала дай слово, что не будешь злиться.

– Я буду злиться, если не договоришь!

Поправочка: я уже начинаю закипать, и Дмитрий это видит. Ему ничего не остаётся, как закончить предложение, лишь бы я не нервничала.

– Я навещал тебя по ночам, когда ты спала, – признаётся он с неохотой, скользя пальцем по щеке.

А я теряюсь настолько, что даже не могу сообразить, на какой новости стоит в первую очередь заострять внимание?

Титов не приходил днём, потому что не хотел ухудшить моё состояние, но зато приходил ночью, потому что желал меня увидеть?

Это правда? Или сказочный трёп, в который моё сердце так рьяно жаждет поверить? Что-то мне подсказывает, что второй вариант. Первый уж слишком прекрасный, от того и столь неправдоподобный.

– Если ты приходил, то почему мне Андрей об этом и слова не сказал? Он же был со мной тут почти круглосуточно.

– Потому что я приказал ему не выдавать меня.

– И, разумеется, он не мог ослушаться, – недовольно констатирую.

– Скорее всего, потому, что он тоже очень волновался за тебя.

– Ладно. С этим всё ясно. А почему ты не мог хотя бы позвонить, чтобы сообщить мне о своей веской причине не приходить сюда?

– Значит, ты всё-таки ждала меня? – расплывается в довольной улыбке, которую мне срочно хочется стереть.

– Нет. Не ждала я тебя. Сказала же, что даже не думала о тебе. Мне просто интересно понять твою логику.

Естественно, мои нелепые оправдания не прокатывают. Титов так и продолжает очаровательно улыбаться. Даже признаки усталости на его лице притупляются от улыбки.

– Я думал, что ты, как всегда, не хочешь меня видеть. Или даже слышать. Поэтому я не стал рисковать, чтобы проверить, так ли это или нет, решив временно держать дистанцию. Твоё здоровье было для меня в приоритете. Но как только врач мне позвонил и сказал, что тебе гораздо лучше, я тут же приехал.

– Понятно. Значит, ты ещё и с врачом в сговоре, – сержусь ещё больше. – Наверняка он тебе каждый день докладывал о моём состоянии.

– Вот видишь. И пяти минут не прошло, а ты уже начинаешь злиться и нервничать.

– Потому что с тобой иначе невозможно.

– Вот об этом я и говорил. Теперь понимаешь, почему я не приезжал в первые и самые сложные для тебя дни после аварии?

Молчу. Поджимаю губы и, недолго подумав, понимаю, блин. Не могу я оставаться спокойной рядом с ним, как ни крути. Однако вслух в этом не признаюсь. Да и оно и не надо. Титов видит меня насквозь.

– Вот и отлично. Значит, в этом разобрались. Есть ещё вопросы?

– Нет.

– Тогда я наконец сделаю то, что хотел сделать всю эту чёртову неделю.

Я охаю от неожиданности, помноженной на смятение, когда Титов вдруг сковывает меня в крепкие объятия. В них нет и тени сексуального подтекста или страсти. Только нежность, забота и какая-то необъяснимая теплота. Он намертво впечатывает меня в свой горячий корпус, обвивает руками, точно лианами, и зарывается носом в мокрые волосы, делая глубокий вдох.

– Не представляешь, как сильно я по тебе соскучился.

Вот теперь я начинаю чувствовать в его объятиях нечто большее и совсем не дружеское, а признание Титова ошарашивает настолько, что в ответ мне удаётся лишь промычать. Куда деть свои руки – вопрос высшей сложности. Вроде бы хочу так же крепко обнять его в ответ, но что-то сдерживает. Наверняка мой дебильный упрямый характер, который отказывается поддаваться чувствам. Поэтому я неуклюже укладываю ладони на плечи Дмитрия, продолжая в тайне плавиться как воск в кольце его рук.

– И не представляешь, как сильно я испугался за тебя, – добавляет он на выдохе и сжимает меня чуть сильнее, наверняка боясь обнять в полную силу, чтобы не навредить. – Прости меня.

– За что? – пищу я еле слышно. Не из-за его цепких объятий, а из-за урагана сумасшедших чувств, что бушует во мне сейчас на всю катушку.

– За то, что позволил всему этому случиться.

– Ты же не знал.

– Но должен был.

– Ты не Пророк, чтобы знать будущее наперёд. Так что мне не за что тебя прощать. Ты ни в чём не виноват. Лучше ответь: вы с Владом узнали, кто за этим стоит?

Наконец Титов расслабляет объятия, вынуждая меня подавить стон разочарования, и соединяет наши взгляды.

– Откуда ты уже узнала, что за этим кто-то стоит?

Упс… Как всегда, ляпнула не подумав.

– Разве это имеет значение? К тому же вам с Владом самим следовало бы рассказать мне, что авария не была случайностью. Разве я не заслуживаю знать о таком?

– Мы собирались рассказать тебе позже, когда ты немного придёшь в себя.

– Я уже пришла в себя, так что ответь: вы узнали, кто это сделал?

– Пока нет, но узнаем. Без вариантов. И виновные получат по заслугам. В этом можешь не сомневаться, – произносит он таким мрачным голосом, что меня передёргивает. Про взгляд Титова даже говорить не хочется. Такой и врагу не пожелаю увидеть.

Сейчас на меня смотрит не просто властный мужчина из Золотой десятки, и даже не злой, хладнокровный Титов, с которым я имела честь познакомиться во время стычки с Егором, а настоящий убийца – кровожадный, жестокий и незнающий пощады.

Я не питаю тёплых чувств к людям, которые желали нашей смерти, однако мне уже становится их жалко. Когда Дмитрий до них доберётся, их однозначно ждёт ад. Не меньше.

– Не думай об этом, Роли, – он снова проводит пальцем по моей щеке, как по волшебству отгоняя из своего взгляда свою тёмную сторону. – Твоя задача сконцентрироваться на себе, как можно быстрее восстановиться и залечить все раны.

Он продолжает гладить меня по щеке, к губам до мочки уха и обратно, при этом хмуро смотрит на лоб, на место удара, где красуется ссадина.

Я выдыхаю, заметно расслабляясь от его нежных касаний, и, не подумав, отвечаю:

– Ничего страшного. До свадьбы заживёт.

Титов предсказуемо начинает улыбаться, и на сей раз я тоже не сдерживаюсь – впервые искренне улыбаюсь ему в ответ.

Глава 22

– Иди уже, Ари.

– Нет. Я дождусь Диму и только потом пойду.

– Да зачем? Я что, не могу одна побыть немного? – спрашиваю с отчаянием.

Я люблю свою сестру больше всех на свете, но даже она умудрилась мне