От гнева перед глазами все сливается в одно красное пятно. Каждый нерв в теле накаляется, как искрящийся провод.

Если бы не он, все могло сложиться совершенно иначе.

Мне приходится сосредоточиться на дыхании. Я не должен тратить время на тупого ублюдка.

Перевожу взгляд и вижу, как парамедики заносят каталку в машину экстренной помощи. Двери за ними закрываются, и автомобиль резко трогается с места. Его синие проблесковые огни вращаются и мерцают. Пронзительная сирена перекрывает все остальные звуки.

Я не спускаю глаз с машины, которая несется по дороге и отдаляется от меня с каждым мгновением. Рыдание застревает в горле. Я снова не могу быть рядом с Ким, как бы мне этого не хотелось. Это знакомое чувство убивает меня.

Мне не хватает воздуха, я делаю глубокий вдох. Грудь мгновенно прорезает острая боль. Пытаясь ее заглушить, я расстегиваю кожаную куртку и прижимаю руку к правому боку. Пальцы впиваются в мокрую ткань футболки. Я убираю ладонь и вижу на ней проступившее бордовое пятно.

Черт.

Но вид собственной крови не остановит меня.

Ничто не остановит меня.

Я еще не вернул Ким ее книги, которые держу в лесном домике. Я еще не прокатил ее ночью на мотоцикле вдоль океана. Я еще не просыпался с ней утром, будучи уверенным, что она не оставит меня.

Я люблю тебя, Ким. Люблю.

Автомобиль с ней уносится вдаль, и я окончательно теряю его из виду. Борюсь с искушением отправиться в погоню за Ким. Я сжимаю руку в кулак и напрягаю каждую мышцу.

Давай, сделай это. Следующий ход будет за тобой.

Заставляю себя развернуться и добраться до угла здания. Заставляю себя перейти дорогу и поймать такси. Заставляю себя уехать дальше от Ким.

Спустя тридцать минут я снимаю номер в отеле, где никто не будет задавать лишних вопросов. Захожу внутрь, включаю свет и избавляюсь от мокрой куртки. Громкий удар нарушает тишину в комнате.

Едва переставляя ноги, я дохожу до кровати и валюсь на нее. Закрываю глаза и переношусь в момент, когда вытаскивал Ким из искореженной машины.

Я не чувствовал ни сломанных ребер, ни синяков, ни порезов. Я действовал только на чистом инстинкте. Я нес на руках Ким, и капли дождя падали на ее лицо, шею, грудь. Все, что я целовал в нашу брачную ночь как одержимый. Все, без чего я не протяну и дня в этом гребаном мире.

Я спас ее, но этого все равно оказалось недостаточно. Я потерял драгоценные секунды.

Мой взгляд опускается на пистолет, лежащий на полу. Осторожно поднимаюсь на ноги и тянусь за оружием. Мои пальцы сжимаются вокруг рукоятки с такой силой, что трещат кости.

Сегодня я сделал неправильный выбор. Мне нужно было позволить сдохнуть этому ублюдку.

Разум захватывает злость, ярость и разочарование. Я достаю телефон и ищу среди контактов номер Десмонда.

– Ты можешь прилететь в Нью-Йорк? Это важно, – говорю я, как только он отвечает на вызов.

– Что с твоим голосом? – спрашивает брат. – Ты что, пьян?

– Ким пытались убить, – отвечаю я, не спуская глаз с пистолета. – Мне нужна твоя помощь.

Глава 13

Пик. 

Пик. 

Пик. 

Пик. 

ПИК…

Настойчивый писк звучит в ушах. Я начинаю мучительно стонать и хочу от него избавиться. Но он никуда не пропадает. Как и боль. Кажется, она расползлась по всей голове и не собирается меня отпускать.

С трудом раскрываю глаза. Все кружится, я едва могу разглядеть потолок. Осторожно, чтобы не спровоцировать новый приступ боли, я перевожу взгляд и пытаюсь сфокусировать его на аппарате. Похоже, именно от него исходит раздражающий звук.

Я в больнице?

Под моим носом закреплена кислородная трубка. Я поднимаю руку, собираясь от нее избавиться. И вздрагиваю, когда на мое плечо опускается чья-то ладонь.

– Лежите спокойно. Я позову доктора.

В поле моего зрения попадает высокая девушка в голубой униформе. Она отходит от меня, и вскоре я слышу, как дверь закрывается.

Опускаю взгляд и вижу, что укрыта одеялом. К левой руке присоединен внутривенный катетер, а на пальце закреплен пульсоксиметр.

Что со мной? Почему я тут оказалась? 

Аккуратно приподнимаю одеяло и обнаруживаю, что на мне нет гипса или каких-либо повязок, которые указывают на травмы. От боли голова продолжает раскалываться, но я напрягаю каждую мышцу, чтобы пошевелиться.

Мои пальцы на ступнях сжимаются, и я с облегчением опускаю голову на подушку.

Кажется, на какое-то время я проваливаюсь в сон. Когда я снова раскрываю глаза, вижу мужчину в белом халате. Он стоит у изножья кровати и листает документы, закрепленные на папке-планшете.

– Меня зовут доктор Кейпертон. Я – ваш лечащий врач, – он смотрит на меня. – Как вы себя чувствуете? Головная боль, тошнота, спутанность сознания, чувствительность к свету или звуку. Что-нибудь из этого есть, что я перечислил?

Мне сложно ответить, поэтому я просто киваю.

– Вы сможете проследить взглядом за моим пальцем?

Снова киваю, и доктор поднимает руку. Я пытаюсь сосредоточиться на его движении, но достаточно быстро выматываюсь. Перед глазами все расплывается, и я измотано опускаю веки.

– Я устала, – тихо произношу я. – У меня болит голова.

– Назначу вам обезболивающее, и медсестра позаботится о вас. Я дам вам немного отдохнуть и зайду позже. Надеюсь, к этому времени будут готовы ваши анализы.

Доктор собирается уйти, но я приподнимаю голову, игнорируя мучительную боль.

– Что с Кэшем?

Он останавливается и оборачивается, взглянув на меня через плечо:

– С кем?

– Кэш Аматорио, – отвечаю я. – Что с ним? Его доставили в эту же больницу?

– Я не знаю пациента с таким именем. Но обязательно выясню, что с ним случилось, – доктор на мгновение замолкает и опускает взгляд на документы. – Вы настоящий везунчик, Рене. Обычно после подобных аварий так легко не отделываются.

– Что вы сказали? – переспрашиваю я. – Рене?

Доктор снова смотрит на папку и бегло прочитывает анкету.

– Здесь написано, что вас зовут Рене Гросс.

Рене Гросс. 

Авария. 

Это какая-то ошибка.

– Меня зовут Кимберли Эванс, – растерянно произношу я. – И я не попадала в аварию.

Доктор Кейпертон возвращается, занимая место рядом с кроватью. На его лице появляется напряженное выражение.

– Можете рассказать подробнее, что с вами случилось?

Я мысленно пытаюсь вернуться в свои последние воспоминания.

Я все еще чувствую, как пронизывающий ветер обдувает меня. 

Я все еще чувствую отчаяние в голосе Кэша, когда он стоял рядом с разломленной льдиной. 

Я все