Мотоцикл и правда украли через неделю, а мать успокоилась, потому что, пока Симоне колесил по дорогам Ломбардии, она не могла уснуть.

Через месяц Симоне переехал жить в отдельную от родителей квартиру, но так и не купил мотоцикл.

На следующий день Нора готовила ужин, когда Симоне, вернувшись из автодома в квартиру, переоделся и опять открыл дверь.

– Ты не поужинаешь дома? – удивилась она.

– Я сегодня ужинаю в городе с Джованни, – сказала он и быстро вышел, чтобы Нора не успела сказать ему, дескать, он её не предупредил и вообще, с какого это перепуга он ужинает с Джованни, он никогда этого не делал. С Джованни он и правда ужинал, но сначала у Симоне было другое дело.

Вечером Навильи нравился ему куда больше, чем днем. Больше людей и больше того самого миланского вайба в этом районе города, из-за которого он всё ещё не решался уехать слишком далеко от Милана.

Он открыл двери студии, поздоровался, зашёл и молча сел в угол. Седовласый ведущий, приятный мужчина лет шестидесяти, улыбнулся ему и сделал лёгкий кивок. Симоне очень надеялся, что никто не будет расспрашивать его о жизни, зачем он здесь и всё такое. Он бы всё равно не сказал. Симоне посмотрел исподлобья, в основном здесь были мужчины.

Он чувствовал себя, как если бы пришёл тайком в клуб анонимных алкоголиков. Разница в том, что на встречу анонимных алкоголиков точно знают, зачем идут.

Но зачем Симоне пришёл именно сюда, он пока не знал. Он же не может сказать, что услышал во время трипа слово и что вначале не врубился, что это вообще значит, но теперь он здесь.

Симоне ожидал полноценную психологическую сессию, но это была какая-то игра, очень странная и забавная игра.

Все стояли в кругу, и каждый из участников говорил о своём запросе, а потом происходили странные вещи: ведущий что-то произносил, и каждый из участников становился частью истории, кто-то из них начинал говорить за отца участников, кто-то за мать, и всё это превращалось в полноценную сценку из семейной жизни, иногда участник ничего не говорили, но главный герой всей этой сцены что-то чувствовал, что-то ощущал, двигался в пространстве, и что-то происходило.

Когда дошла очередь до Симоне, он решил ничего не говорить вслух, он просто держал внутри свой запрос, и потом произошли странные вещи, картинки в голове менялись одна за одной.

Симоне маленький, орёт в комнате, родители ругаются, отец выкрикивает:

– Ты всегда недовольна! Тебе постоянно мало!

Мать была недовольна не только отцом, но и Симоне, тем, как он громко плакал, когда был маленьким. «Как же ты орал, ты сводил меня с ума», – слышал он голос матери. Тем, что записался на футбол. «У тебя слабые колени, не надо, уходи», – твердила она. Тем, что он купил мотоцикл: «Всё равно у тебя украдут». Мотоцикл и правда спёрли.

Вот он стоит на футбольном поле и забивает гол, мальчишки из команды бросаются к нему, подкидывают его вверх, он так счастлив, а вот он видит, как мама ведёт его к врачу, и тот говорит, что у него слабые коленные суставы и поэтому слишком большая нагрузка может навредить. Он видит, как сидит на стадионе, смотрит на футбольное поле и плачет, потому что мама больше не разрешила ему играть. Он видел, как злится в своей комнате, срывает футбольные плакаты и выкидывает их за окна. Так же, как позже он продаёт свою мотоэкипировку, потому что решает никогда больше не покупать мотоцикл.

Словно в знак протеста он вообще перестал заниматься спортом, хотя хуже от этого было только ему.

Он двигался в пространстве, остальные что-то говорили и тоже передвигались, пока один из участников не произнёс такое, что прошло сквозь Симоне словно разряд.

Симоне понял, кого он пытается сделать счастливым всю жизнь. Оказалось, что не себя, не дочку и даже не Нору.

Мать.

Он всё ещё хочет обрадовать её. Его тщетные попытки сделать счастливой Нору не что иное, как детская попытка получить одобрение собственной матери. Сделать так, чтобы она его похвалила, сказала ему, что он молодец.

После встречи седовласый ведущий подошёл к нему, пожал руку и сказал:

– Приходи ещё, у нас тут вроде такого вот мужского клуба, завтра я начинаю курс по тай-чи, может, тебе будет интересно.

Симоне шёл на ужин с Джованни и думал о том, что ощущает себя по-другому. Всё то, что произошло с ним сегодня вечером, словно отделило Симоне настоящего о того прошлого. В голове кружились слова ведущего: «Я не могу поменять прошлое, но я могу изменить настоящее». И Симоне был согласен, что мало толку думать о том, что было так давно.

В ту ночь Симоне вертелся в кровати автодома и думал о том, что он купил его только потому, что в голове навсегда застряла эта фраза: «Всё равно у тебя его украдут». Проснувшись утром, он точно знал – надо что-то менять.

Он не хотел завтра жить так же, как жил вчера.

35

Следователь вынул из кофейной машинки свой двойной кофе и направился в кабинет. Кофе – дурная привычка, от которой он так и не смог отказаться, несмотря на рекомендации доктора, друга по совместительству.

«Ты смотри, с сердцем не шутят», – говорил тот, но он его не слушал.

Следователь подошёл к окну, закрыл жалюзи плотней и сделал глоток. Послезавтра он сможет называть себя пенсионером. Сосед по дому говорит, что, когда вышел на пенсию, начал дико скучать по работе и не знал, куда ему деваться. Как можно скучать, когда вокруг столько дел? Наконец-то можно заняться вином, начать рыбачить, а там, глядишь, и внуки подоспеют. Следователь вздохнул, сожалея, что не сможет состариться с Миной – жена покинула этот мир десять лет назад.

Они всю жизнь работали на измор, он – следователем, она – учителем, готовясь к тому, что на пенсии наконец-то смогут делать всё то, что