— Мам…

— Все нормально, Каролина. — Александр предупредительно накрывает мою ладонь своей, осекая протест. — Марк отреагировал плохо. Я это предвидел, но поступить по-другому все равно не смог, так как предпочел быть честным перед собой и всеми присутствующими здесь. Рассчитываю, что со временем он попытается хотя бы немного меня понять и не относиться как к врагу.

— Ну вы как отец, наверняка переживаете? — Мама отпивает вино, на удивление не звуча саркастично.

— Конечно, — абсолютно спокойно соглашается он. — Двадцать лет Марк был самым близким и ценным мне человеком. Разумеется, я очень переживаю за наши отношения.

— Дети часто не замечают в нас живых людей, — скорбно произносит мама. — Думают, что родители делают им назло, тогда как мы по-человечески переживаем… Просто очень любим их и потому волнуемся. Ведь нельзя по щелчку выключить родительское сердце. — Ее голос начинает дрожать от эмоций. — И неважно, насколько вырос твой ребенок… Родителями мы становимся навсегда.

Все за столом понимают, что речь сейчас идет уже не о Марке, но никто не подает вида в предчувствии потепления.

— Согласен, — вежливо откликается Александр. — Родитель — это подарок и ответственность на всю жизнь.

— Ты уж постарайся донести это до Каролины, — мама со вздохом подносит бокал ко рту, незаметно переходя на «ты». — А то я для нее враг номер один из-за того, что с первых секунд не похлопала вашим отношениям. Папе-то своему любимому она все осторожно преподносит. А мне утром в двух словах между глотками кофе.

— Извини, мам, — я до боли стискиваю колени, чтобы не заулыбаться во весь рот.

Как сказал герой известного новогоднего фильма: «Теплая пошла». Мама наконец сдалась. Слава обходительности Александра и заказанному папой французскому мускату, который так благоприятно повлиял на ее благодушие. Теперь-то у нас точно все будет хорошо.

77

Александр

— Ну что, Ирина, поедем мы, наверное? — Вилен делает характерный жест официанту с просьбой принести счет. — Посидели хорошо, но пора и честь знать. Завтра с самого утра в пригород лечу объект принимать.

— Я сам, — предупреждаю я, заметив, как он достает портмоне.

— Давай без этого, Саша. Что я, сам за ужин с семьей не могу заплатить?

— Мне будет приятно.

— Ну ладно, — решает не упрямиться Вилен и помогает супруге подняться. — Так значит, по поводу «Горзамторга» мы с тобой решили? Встретимся у меня на неделе и все детально обсудим.

Я киваю.

— Как договорились.

Вилен целует дочь на прощанье и просит ее не пропадать. Теперь я вижу, что между Каролиной и матерью наступило официальное перемирие: они тепло обнимаются.

Один увесистый груз падает с плеч. Каролина верно сказала: я за многое чувствую ответственность и не хочу быть причиной раздора в их семье.

— Саша, береги нашу девочку. — Взгляд Ирины, чуть размытый вином, фокусируется на мне. — Каролина натура творческая и увлекающаяся, и ей очень нужна забота.

— Ну мама-а-а… — с шутливым укором тянет Каролина. — Прозвучало так, будто я неразумный ребенок.

— Конечно, — Я прикладываю карту к появившемуся терминалу, перед тем как снова посмотреть в лицо ее матери. — Вам абсолютно не о чем переживать.

— Очень на это надеюсь, — с подчеркнутой значимостью произносит она.

— Все, Ира, пойдем. — Вилен берет жену под локоть и мягко, но настойчиво тянет к выходу. — Все люди взрослые, сами разберутся.

Только когда мы остаемся за столом вдвоем, я могу наконец расслабиться. Сделать это под наблюдающим взглядом Ирины было непросто.

— По-моему, все прошло хорошо, — На лице Каролины расцветает любимая мной солнечная улыбка. — С папой вы сразу нашли общий язык, а мама быстро сдалась. Так и знала, что она не устоит перед твоим обаянием.

— Ирина старается уважать твои желания. В противном случае я бы мог на руках ходить — она бы не оттаяла.

— Классная у меня семья, да? — Каролина поворачивается к окну, где сквозь отражение потолочных люстр различимы огни стоп-сигналов и фигура действующего мэра, помогающего супруге садиться в машину. — Жаль, ты еще не знаком с Леоном. И Максим тоже хороший, хотя и ведет себя порой своеобразно.

— У меня еще будет возможность с ними познакомиться. Так что? — я смотрю на часы. — Поедешь ко мне? Утро относительно свободно, так что успеем позавтракать где-нибудь.

От ответа Каролины меня отвлекает жужжание вибрации. Я машинально бросаю взгляд на смартфон, полагая, что отвечу на сообщение позже, но при виде имени отправителя спешно подношу экран к глазам.

«Привет. Ты где сейчас? Можем встретиться?»

«Конечно, — без раздумий печатаю я. — Я сейчас в «Шале».

— Кто там? — озабоченно осведомляется Каролина. — Ты так напрягся.

Я возвращаю телефон на стол и, сморгнув, пытаюсь заново собраться. Волнение подступает к горлу, пальцы гудят. Сообщение сына стало для меня неожиданностью.

— Марк написал, — поясняю я, находя ее голубые глаза. — Хочет встретиться.

— Так это же отличная новость! А когда? Сейчас?

Смартфон снова дергается.

«Ок, я как раз рядом. Буду через десять минут».

Я опускаю взгляд на ладонь, глядя, как она сжимается. Надеюсь, Марк вышел на контакт не для того, чтобы уволиться или сообщить о переезде на Бали. Он умный талантливый парень, который имеет все шансы сделать блестящую карьеру… Меньше всего на свете хочется, чтобы он назло мне угробил свое будущее, став бестолковым серфингистом.

— Са-а-ш… — осторожно окликает Каролина.

— Да, извини… — Мотнув головой, я трогаю ее руку в знак извинения. — Марк сказал, что будет через десять минут.

— Так быстро? Ну тогда мне, наверное, стоит уйти, чтобы вы имели возможность поговорить наедине.

— Не нужно. — Я невольно улыбаюсь, глядя, как она растерянно озирается, будто желая исчезнуть. — Вряд ли Марк захочет заходить. Мы поговорим в машине.

— А это удобно? — не сдается Каролина. — Может быть, лучше его сюда пригласить? Здесь очень благоприятная обстановка для примирения… Мама, к примеру, моментально растаяла.

— Все в порядке, — приходится накрыть ее ладонь своей, чтобы немного успокоить. Кажется, Каролина взволнована предстоящей встречей даже больше меня, и это неплохо отрезвляет. — Спасибо тебе за беспокойство. Давай лучше закажем что-нибудь, чтобы тебе было нескучно сидеть одной.

— Ой нет. — Поморщившись, она гладит живот. — Я и так благодаря папе переела десертов. Не переживай за меня. Я пока загружу новые фотографии в блог и отвечу на комментарии. Главное, чтобы вы с Марком помирились.

— Думаешь, он мириться приехал? — не удерживаюсь я от печальной усмешки.

Каролина тянется вперед и быстро трогает меня губами.

— Я буду этого очень желать, — ее шепот обдает подбородок теплом. — А ты ведь помнишь: когда я чего-то очень хочу — так все и получается.

Когда спустя несколько минут на телефон приходит короткое «Я подъехал», мне и самому хочется верить в то, что желания Каролины имеют волшебную силу. Раскол с сыном по-прежнему отравляет мне жизнь, мешая наслаждаться обретенным счастьем.

Машина Марка стоит у входа. Убедившись, что он в действительности не планирует выходить, я берусь за ручку пассажирской двери.

В салоне включено точечное освещение, так что я имею возможность оценить внешний вид сына. Чувствую облегчение: Марк наконец взял себя в руки. Одежда свежая и чистая, волосы пострижены и уложены, на запястье — силиконовый браслет фитнес-зала, который он часто забывает снять после тренировки.

— Привет, — здороваюсь я первым.

— Привет, — эхом откликается сын. Враждебно настроенным он не выглядит, скорее очень напряженным. Словно действительно собирается сообщить о чем-то важном.

Повисает неуютное молчание.

Ладонь Марка, свесившаяся с руля, сжимается и разжимается, словно напоминание о том, насколько он мой сын. В груди распирает от желания крепко его обнять.