Я говорила и за Мишу, надеясь, что она не утратила семейных уз, особенно когда дело доходило до доверия к ее новым приятелям. Джонатан сжал мою руку, улыбка расцвела на его лице, когда он отпустил меня. Он почуял правду в моих словах, и это успокоило его волка.
Когда мы двинулись вдоль скалы, я оглянулась через плечо и обнаружила, что шеренга драконов исчезла. Я немного запнулась. Что за… как могли двадцать или более огромных ящериц просто исчезнуть? Обладая таким уровнем безумных навыков, драконы могли бы в буквальном смысле захватить власть над миром, если бы их было достаточно много.
Именно это знал король, когда создавал отмеченных.
Теперь моя рука была в руке Брекстона, его большой палец поглаживал подушечку, успокаивая. Это напомнило мне о миллионах раз, когда он избавлял меня от тревог и боли. Я наклонила к нему голову, и он без слов понял, чего я хочу. Он запечатлел на моих губах самый короткий поцелуй из всех возможных. Нежный, с легким движением языка, от которого я тихо застонала. Он бы меня прикончил, но, черт возьми, мы шли.
Когда он отстранился, его улыбка была идеальной: ямочки на щеках и сверкающие белые зубы. Он выглядел счастливым, и я начала понимать, что это тоже делает меня счастливой. Да, я была дурой.
В мгновение ока мы достигли конца тропинки, желтого шлагбаума, сверкающего в полумраке. Мне показалось, что я выбежала из машины и бросилась в эту гору тысячу лет назад. Столько всего произошло, но на самом деле времени совсем не было.
Квейл шагнул ближе к выходу.
— Все готовы? Вы должны быстро пройти, чтобы я смог восстановить защиту. Снаружи Четверка, и если им удастся проникнуть внутрь, мы не сможем с ними справиться.
Фруктовые близнецы одновременно нахмурились при упоминании об охотниках-Четверке. Если они все родились в один и тот же год, то, без сомнения, пересекались с ними много раз, тем более что они были отмеченными, а эти чертовы охотники были хороши в своей работе. Я задумалась, кто охотился на отмеченных до их рождения, и как близнецы оставались свободными, в отличие от многих других.
Вопросы на следующий день.
Квейл пробормотал несколько слов, и барьер опустился. Завыл ветер. В реальном мире, похоже, бушевала снежная буря, которая могла надрать задницу любому. Потрясающе. Святилище было похоже на другое царство, полностью контролируемое магией, вплоть до погоды. Мы семеро вышли на свободу, оставив мистика позади. Я заметила, как братья обменялись взглядами, прежде чем желтый щит снова поднялся, скрыв Квейла из виду.
Я прижала руки к телу и придвинулась ближе к Брекстону. Тепло его тела было как в горячей ванне. Не говоря ни слова, он обнял меня.
— Вперед. — Луи пришлось кричать, чтобы его услышали из-за капризной погоды, даже обладая сверхъестественными способностями. Выглянув из — за спины Брекстона — хотя и не вылезая из его объятий, потому что я не была идиоткой, — я увидела, что Луи уже открыл проход.
Я задержалась на секунду, чтобы как можно крепче прижаться к Брекстону. Возможно, это был мой последний счастливый миг на какое-то время, и я собиралась использовать его до конца.
Он притянул меня ближе к своему лицу и сказал:
— Все будет хорошо, я буду оберегать тебя.
Снег покрыл наши лица, и я подняла свое, чтобы встретиться с ним в очередном поцелуе. Возможно, сейчас не лучшее время для поцелуев, но на самом деле… да кому какое дело.
В конце концов, однако, у нас не было другого выбора, кроме как вернуться к реальности. Я опустилась на пятки, и, крепко держась за руки, мы с Брекстоном направились к остальной группе, остановившись перед порталом Луи. Я встретилась взглядом с фиолетовыми глазами колдуна, и на меня нахлынуло понимание того, что ждет меня в ближайшие несколько часов. Пора. Мы направляемся в Краков.
— 17-
Портал привел нас с заснеженного горного хребта вниз, в своего рода долину. В этой долине был скрыт городок средних размеров. Я предполагала, что это и есть община, которая защищала врата Кракова. Что, к счастью, означало, что здесь будут только сверхи. Нам не придется скрывать свою непохожесть.
Город был построен так же, как и Стратфорд, но в более благоприятном для снега стиле шале. Дома окружали несколько больших квадратных сооружений, которые назывались «конференц-залами».
По-прежнему было холодно, но местность была защищена от самых сильных штормов. Пейзаж казался знакомым, поэтому я предположила, что мы все еще находимся в том же регионе Румынии — в Карпатских горах. Судя по тому, что я могла видеть с нашей более высокой точки обзора, площадь была, вероятно, около десяти миль в диаметре, и располагалась она в чем-то похожем на кратер вулкана. Причудливый маленький городок окружали горные хребты.
— Это самое крутое место, — сказал Луи. — Их безопасность можно взломать, потому что я бывал здесь раньше, но в Краков нет простого пути. — Его царственные черты лица обернулись к сучьим близняшкам… Да, я повысила их из «фруктовых». — Теперь это ваша вечеринка, дамы. Какой бы план вы ни придумали, вам лучше пошевеливать задницами. Горожане начинают догадываться, что мы здесь.
Он даже не шутил. Члены сообщества появлялись из ниоткуда, где бы они ни жили. Суровые, они отличались размерами и внешностью от наших знакомых сверхъестественных рас. Я не удивилась, увидев, что здесь много троллей. Они всегда были в горах и скалистых местностях.
Я слышала, как горожане перешептывались между собой. Никто не говорил по-английски. Это звучало как восточноевропейский говор… румынский. Что, знаете ли, имело смысл, поскольку именно там мы и находились. Когда они приблизились, я смогла слышать их более отчетливо.
— Ce naiba? — было популярной фразой.
Луи наблюдал за ними, его взгляд был непоколебим, от него исходили потоки силы.
— Ты знаешь, о чем они говорят? — спросила я его, поскольку он, казалось, следил за их разговорами.
Он усмехнулся.
— Что-то вроде «что за чертовщина?». Не думаю, что на них произвело впечатление наше появление через их систему безопасности.
Не могу их за это винить. Их единственной обязанностью было охранять барьеры и тюрьму, а мы просто зашли внутрь. Близнецы вели себя довольно равнодушно по отношению к приближающимся к нам горожанам. Они взялись за руки, и хотя в том, что они делали, не было ничего очевидного, я видела, как от них исходит энергия. Затем они начали петь. Это была тихая, завораживающая мелодия, которая проникала сквозь мою кожу и оседала в крови. Я чувствовала, как ноты хотят проникнуть в мой разум, но у меня было достаточно сил, чтобы сдерживать их.
Разговоры горожан стихли, и над заснеженным поселком воцарилась тишина. Затем они начали отступать обратно в свои дома в стиле хижин и другие постройки — по — видимому, бездумно — подальше от того места, куда они явно пришли, чтобы противостоять незваным гостям.
Когда песня стихла, я, прищурившись, посмотрела на близнецов.
— Что вы с ними сделали? Что, черт возьми, у вас за способности?
Луи был первым, кто ответил.
— Я удивлен, что вам удалось сохранить этот маленький секрет при себе, — сказал он. — Я узнаю эту песню. Вы — сирены и обладаете «убеждением».
Наконец-то мы узнали, кто такие близнецы. Сирены. Неуловимые фейри женского пола. Обычно они имели власть только над мужчинами, но я понятия не имела, что такое «убеждение». Очевидно, что-то, что могло повлиять на целый город.
Луи, должно быть, заметил мое смущенное выражение лица.
— Близнецы очень взрослые, а старшие фейри иногда могут использовать энергию влияния. Мы называем это убеждением. Сирены и так наделены даром убеждения. Кажется, эти двое еще больше развили его.
Я наклонилась вперед, уперев руки в бока.
— Хочешь сказать, они могут управлять людьми? Заставлять их подчиняться своей воле?
Апельсинка насмешливо рассмеялась.
— Если бы это было так, нам бы не пришлось использовать Мишу, чтобы принудить тебя. Мы можем присылать предложения, но силы у нас нет. Большинству сверхъестественных существ просто не хватает силы воли даже на то, чтобы осознать, что их мысли не принадлежат им. С подозрительными супами, такими как члены тюремного сообщества, мы не скрываем своего присутствия, мы влияем на них, заставляя поверить, что мы одни из них, а не угроза. После этого они нас игнорируют.
