Боги небесные. Марлоу никогда не питала иллюзий насчёт правосудия в Каразе, но такое правило фактически гарантировало Пяти Семьям полную неприкосновенность в судебных делах. Она вспомнила, как Джемма говорила о том, что правда не имеет значения — имеет значение лишь то, что хотят Пять Семей, то, во что они выбирают верить ради достижения своих целей. Если они решат отправить Марлоу в тюрьму на всю оставшуюся жизнь, они, не колеблясь сделают это. Виновата она на самом деле или нет — это не имеет значения.

Она сделала глоток чая, разглядывая Вейла. Ей хотелось понять, позволил ли бы он, в конечном итоге, посадить её, если бы это означало, что он сможет выйти сухим из воды со своим проклятием Адриуса.

Но, возможно, это был хороший шанс проверить его — совсем чуть-чуть, чтобы он не заподозрил, что она что-то знает.

— Сегодня ко мне приходила Джемма, — сказала она. Она почти не сомневалась, что Вейл уже был в курсе — вряд ли кто-то мог прийти в башню Вейла, не попав в его поле зрения. Но сама мысль о том, чтобы добровольно рассказать об этом, могла начать строить доверие между ними.

— Вы с ней… подруги? — спросил Вейл.

Марлоу кивнула.

— Она сказала, что в газетах появились слухи. Обо мне. И, полагаю, о вас тоже.

— В газетах всегда есть слухи, — отмахнулся Вейл.

— Но на этот раз говорится, что именно вы стоите за нападением, — прямо сказала Марлоу. — Я не читала статью. Всё это показалось мне таким нелепым.

Она, не отрываясь смотрела на лицо Вейла, высматривая любые признаки вины или страха.

Вейл поставил чашку на блюдце и закрыл глаза.

— Возможно, это не так уж нелепо.

Марлоу чуть не опрокинула свою чашку.

— Боюсь, я знаю, откуда это идёт.

Марлоу не посмела пошевелиться, её сердце заколотилось. Неужели Вейл действительно сейчас признается во всём, что сделал? Вот так, сразу?

Вейл медленно выдохнул.

— Амара, должно быть, стоит за этими слухами.

Сердцебиение Марлоу вернулось в норму. Не признание, значит. Конечно, нет. Почему бы Вейлу вообще рисковать и говорить ей правду?

— Амара?

— Она хотела захватить контроль над семьёй Фалкрестов, — пояснил Вейл. — Но вассальные семьи… чувствовали себя неуютно от её предложения. Они попросили назначить меня временным советником. Думаю, Амара была крайне недовольна этим решением. Этот слух — её способ выразить недовольство.

— Но разве Адриус не должен быть наследником? — спросила Марлоу. Она слышала, как Амара и Аурелиус спорили об этом накануне свадьбы. Вейл тоже упоминал это Грантэру, как доказательство вины Адриуса.

— Это действительно было намерение Аурелиуса, — согласился Вейл. — Но Амара утверждает, что Адриус отказался от права наследования, когда покинул Дом Фалкрестов и отрёкся от отца. Вассалы, вероятно, и не хотели видеть Адриуса в качестве наследника. Они чувствуют, что некоторые из других Семей начинают окружать их теперь, когда Аурелиус… недееспособен.

— Другие Семьи? — переспросила Марлоу.

— Прежде всего, семья Моранди, — ответил Вейл. — До того, как Фалкресты поглотили семью Дельвинь, Моранди были самой могущественной из Пяти Семей. С уходом Аурелиуса Зено Моранди полагает, что сможет вернуть себе статус. Они, без сомнения, пытаются убедить некоторых вассалов Фалкрестов вкладывать свои средства в них. Если они смогут перетянуть на себя достаточную часть их поддержки, то, возможно, им удастся заполучить самых талантливых мастеров заклинаний Фалкрестов или даже часть коллекции библиотеки Дома Фалкрестов.

Марлоу внимательно всмотрелась в Вейла. Вполне возможно, он говорил правду — Моранди действительно могли пытаться отвоевать часть власти у Фалкрестов, лишённых их патриарха.

Но, возможно, это было нужно и самому Вейлу. Может быть, именно для этого он и проклял Адриуса? Чтобы захватить семью Фалкрестов? И если так, то с какой целью?

— Честно говоря, мне всё это мелочное соперничество и междоусобицы между Семьями давно надоели, — вздохнул Вейл. — Иногда мне кажется, что городу было бы лучше без них.

Марлоу сжала губы, чтобы не выпалить своё немедленное согласие с этим утверждением.

— Джемма сказала, что в последнее время между Пятью Семьями был относительный мир, — заметила Марлоу. — Но это может измениться, если они решат, что за нападением на Аурелиуса стоит что-то большее.

— Она права, — мрачно согласился Вейл. — Поэтому я думаю, что тебе следует пересмотреть своё решение брать на себя вину за произошедшее. Особенно теперь, когда начали распространяться ложные слухи.

Марлоу откинулась на спинку стула. И что же на самом деле произошло? — хотелось спросить ей. Но она не могла позволить Вейлу заподозрить, что она знает что-то о его собственной вине. Пусть думает, что она верит в его невиновность. Возможно, она лжёт, что нанесла удар Аурелиусу, но ведь и он лжёт — и чем настойчивее он добивался её признания, тем более подозрительно это выглядело.

— Я уже говорила, что произошло, — упрямо ответила Марлоу. — Аурелиус угрожал мне, и я защищалась. Не понимаю, почему вы считаете, что я лгу.

Вейл казался совершенно невозмутимым.

— Как ты думаешь, чем сейчас занимается Адриус? Он бродит по Эвергардену в поисках жены. Он не заботится о тебе так, как ты заботишься о нём, Марлоу.

Марлоу не могла отрицать укол обиды, который испытала, услышав о поиске Адриусом подходящей партии.

— Адриус может делать, что ему угодно, — ответила она. — Это не изменит правды.

— Он бы не сделал для тебя того же, — настаивал Вейл. — Ты знаешь, что не сделал бы.

Марлоу с трудом проглотила горечь, подступившую к горлу. Потому что новость о том, что Адриус ищет себе невесту, по сути, подтверждала правоту Вейла.

— Не важно, что он бы сделал или не сделал.

Вейл ещё мгновение пристально смотрел на неё, словно пытаясь её разгадать, затем положил руки на стол и, сменив тон на более мягкий, сказал:

— Я не хочу продолжать этот спор, Марлоу. Давай поговорим о чём-нибудь более приятном, ладно? Как ты здесь обустраиваешься?

— Вполне хорошо, — ответила Марлоу. — Почти как будто я и не уезжала.

Это была ложь, но небольшая, и Марлоу надеялась, что Вейл её не заметит.

— Прекрасно, — тепло сказал Вейл. — Я рад. Хочу, чтобы ты чувствовала себя здесь как дома.

— Просто… — начала Марлоу, затем прикусила губу.

— Да?

— Ничего, — быстро сказала она. — Пустяки.

— Марлоу, если я могу сделать что-то, чтобы тебе было комфортнее здесь, просто скажи.

Марлоу кивнула.

— Башня Вейл, конечно, прекрасна. Просто… я здесь уже несколько дней и чувствую себя немного…

— В заперти? — подсказал Вейл, понимающе кивая. — Полностью понимаю. Я был таким же в твоём возрасте. Всегда стремился улизнуть