И я защищу.

ГЛАВА 96

Зелье в котле слабо кипело на медленном огне.

Вся столешница кухни в доме инквизитора была заставлена разнообразными склянками с сушеными травами, цветами, разнообразными порошками и эссенциями.

Варить целительское зелье для излечения хромоты оказалось намного сложнее, чем эликсир «Памяти локонов».

Я то и дело сверялась с книгой заклинаний, помешивая отвар серебряной ложкой, позаимствованной из семейного сервиза рода Роуэнов.

Одновременно шептала заклинание – весьма длинное и труднопроизносимое.

Обычно невозмутимый и немногословный, Мрак заметно волновался и то и дело совал нос в котел.

– Прости, конечно, но кошачьей шерсти или, например, усов, в ингредиентах нет!

С этими словами я безжалостно выставила кота за дверь – погулять.

Сейчас мне нужно было целиком и полностью сосредоточиться, а суетящийся Мрак отвлекал от процесса.

Неуклюже припадая на правую лапку, обиженный фамильяр удалился в сад.

Ну, ничего, если у меня все получится (когда у меня все получится!), то он будет резво сказать на всех четырех ногах!

Взяв со стола небольшой глиняный горшочек, я принялась толочь в нем ступкой листья крапивы, корень лопуха, стебель ярутки и окопник.

«Всякая ведьма должна в травах ведать» – говорилось в домоводстве.

Поэтому я изучала этот раздел книги с особым тщанием – как выглядит такая или иная трава, какие у нее свойства, и в каких зельях и снадобьях она используется.

И, могу без ложной скромности сказать, что с момента принятия силы опыта у меня прибавилось.

«Эликсир памяти локонов» я изготовила с пятидесятой попытки, но здесь я такое позволить себе не могла.

Запас живкости – главного ингредиента зелья был ограничен. Трава была добыта в Хельмдолле в таких опасных условиях и такой ценой, что я просто не могла позволить себе ошибку.

Поэтому и перепроверяла все сто раз.

При воспоминании о густом молочно-белом тумане, с плавающими окровавленными конечностями в нем, меня до сих пор бросало в дрожь.

Но воспоминания об объятиях Кайзера успокаивали и придавали смелости.

Да, это был опасный поход, который мог стоить нам жизни.

Но, даже не считая редкой живкости, сходили мы не зря.

Теперь мы точно знали, что кровожадного демона, вырывающего своим жертвам сердца, призвал человек.

Но кто это был и в чем состояла его цель?

Даже Кайзер, у которого, казалось бы, на все был готов ответ, терялся в догадках.

И тот листочек, на котором мне удалось записать фразы с листов, которые перед призывом демона сжигал этот человек, ясности в дело не внесли.

Я тогда списывала их, как будто в каком-то трансе, положив лист на камень, поэтому некоторые были совсем неразборчивыми, а где-то ручка вообще порвала бумагу.

В итоге в нашем с Кайзером распоряжении оказалось пять бессвязных словосочетаний.

Солнце ласково касалось твоей щеки

Невозможно это побороть

Живешь свою жизнь

Сделать ремонт в пристройке

Убить его и себя

Получился самый настоящий ребус, для решения которого нами выдвинута была куча различных версий.

– Очень похоже на фразы из какого-то сантиментального романа, – в конце концов заключила я. – Может, важен не этот текст, а сама книжка? Может, она вообще никак не связана с демоном или личностью того, кто его вызывал?

– Разумеется, связана, – ответил тогда инквизитор. – Мне надо еще кое-что проверить… Встретиться с одним человеком.

– С каким?

– С женщиной, которая жила на Вишневой во времена твоей матери. Я больше чем уверен, что эта встреча будет бесполезной и я потеряю время. Но отказаться от нее не могу.

У Кайзера было чутье, поэтому я поддержала его и сказала, что проверить действительно нужно.

Я заметила, что ему это приятно.

– Хотя, старый дом Жозе на Вишневой улице мы уже проверяли – фишки, как всегда, выдали что-то не то, – вздохнула. – И никакой демон там не прятался.

– Его, вообще лучше сжечь, – вдруг сказал Кайзер. – В подполе ведьминские следы – нельзя, чтобы их кто-то обнаружил.

– Как это сжечь? – оторопела я. – А куда я вернусь, когда мы с тобой разведемся?

– Этого не будет, солнце мое, – ухмыльнулся он, а потом вдруг серьезно добавил. – Если хочешь переехать от меня, я куплю тебе новый дом – под надежной магической защитой, чтобы никто и никогда не заподозрил, кто ты есть и чем занимаешься. Но я прошу повременить до момента, когда я разберусь с демоном и его таинственным призывателем.

– Значит, силой удерживать не станешь? – внимательно посмотрела на него я.

– Не стану, – кивнул Кайзер. – Но я сделаю все, чтобы ты просто не захотела уйти…

Он посмотрел на меня так, что меня кинуло в дрожь.

И даже сейчас, занимаясь зельем-хромоткой, я не могла избавиться от воспоминания о его серо-синих глазах и сильных уверенных руках.

О том спокойствии и чувстве защищенности, которое охватывало меня рядом с ним.

Козлина знал, на что давить, чтобы получить желаемое…

Или действительно перестал быть козлиной?!

Усилием воли я отогнала непрошенные мысли о нем, и занялась главным ингредиентом зелья – живкостью.

Заранее высушенные листы нужно было растолочь в мельчайший порошок, прежде чем ссыпать в котел.

Чем я и занялась, разложив листы на деревянной дощечке, а ее предварительно положив на заботливо расстеленную газетку.

Газетка была свежей, и я уже прочитала ее утром.

Прямо с передней полосы на меня смотрело озлобленное лицо с маленькими поросячьими глазками, огромным носом и усиками над верхней губой.

Скандал с Бладиной Левак прогремел на всю округу, дойдя до самой столицы.

Газеты смаковали подробности, публикуя снимки аколитки Левак с магической коррекцией Блади, когда она еще пила сыворотку, и тем, что стало с ней сейчас.

Твинбрук снова кипел от обсуждений, точно котел с чуть приоткрытой крышкой.

Только теперь, благо, предметом обсуждения стала не я.

Было что-то забавное в том, что Бладь осудили именно за занятия ведьмовством и хранение зелий класса С, в то время, как я, настоящая ведьма, осталась на свободе и вне подозрений.

И Кайзер сыграл в этом не последнюю роль.

Но даже несмотря на это, я не могла не удержаться, чтобы не поддразнить его Бладью, постоянно напоминая о том, какая злобная и опасная страхолюдина стала его избранницей.

Подробную историю о задержании Блади, и о том, как ее застукали в момент единения с мерзким карликом-чернокнижником, поросшем грибами, мне рассказал Хенрик, когда как-то вечерком заскочил в мое кафе.

Фастфуд потихоньку становился теплым и уютным