Мы разговариваем долго, достаточно долго, чтобы Теос зашел проведать нас — заглядывает в комнату и кивает, когда я ловлю его взгляд и качаю головой. Мейрин задает больше вопросов, ее беспокойство за Найла и облегчение практически ощущаются, когда я говорю ей, что с ним все в порядке и что о нем заботятся, хотя и не знаю, кто.

Когда солнце начинает садиться вдалеке за окном, Мейрин тяжело вздыхает и спускает ноги с кровати. — Что ты делаешь? — Спрашиваю я, вставая, и хватаю ее за руку, когда она поднимается в вертикальное положение, слегка покачиваясь.

— Без обид, Кайра, — говорит она, оглядываясь через плечо на все еще спящего Руэна, — но у меня нет желания спать в одной постели с кем-то из Даркхейвенов теперь, когда я достаточно поправилась, чтобы передвигаться.

— Ты недостаточно здорова…

— Я могу стоять, — поправляет она меня, хотя с этим можно поспорить. — Я могу двигаться. Я хочу пойти в свою собственную спальню, и я хочу… Я хочу побыть одна.

Мейрин отпускает свою хватку с тумбочки и кровати, что бы опереться на мою руку. — Тебе не следует сейчас оставаться одной, — говорю я ей. — И твоя комната пуста. Там ничего нет.

Она хмурит брови. — Тогда отведи меня в свою комнату, — настаивает она, — но я здесь не останусь.

В голову приходит идея. — Отлично, — говорю я, моя внезапная уступчивость заставляет ее напрячься рядом со мной, когда она переводит свой единственный здоровый глаз в мою сторону. Мои губы кривятся. — Я уступлю тебе свою комнату при одном условии.

Этот глаз прищуривается.

— Ты позволишь Найлу остаться с тобой, — говорю я.

Ее тело тут же расслабляется. — Найлу? — В ее тоне звучит надежда. — Ты думаешь, он будет возражать?

Я сдерживаю смешок, качаю головой и веду ее к двери. — Поверь мне, — тихо бормочу я, поворачивая ручку и помогая ей выйти в коридор. — Я думаю, ему доставит удовольствие спать рядом с тобой.

Несмотря на травму, которую она пережила, повреждение ее лица и зрения, красивый розовый румянец, покрывающий ее кожу, поднимающийся от шеи к щекам, вызывает у меня улыбку.

Я провожу Мейрин в свою спальню и уговариваю ее вернуться в постель. Как только она устраивается поудобнее, я направляюсь в комнату Теоса и прошу его послать за Найлом. Прошло не более получаса, когда раздается стук в дверь моей спальни, и я открываю ее, чтобы увидеть Найла, выглядящего гораздо более живым, чем раньше, с раскрасневшейся кожей. Что бы Македония ни сделала для него, это определенно придало ему бодрости, поскольку он практически пробегает мимо меня, когда замечает Мейрин.

— Госпожа!

— Найл! — Глаза Мейрин снова наполняются слезами, когда Найл подходит к ней, и они обнимаются.

Прислонившись к дверному косяку, я наблюдаю, как Найл быстро приходит в себя и высвобождается из объятий Мейрин, поправляя воротник своей свободной туники.

— Я… я прошу прощения, это было, я имею в виду… я… я полагаю, вы позвали, потому что вам что-то нужно?

Я отвечаю раньше, чем это успевает сделать Мейрин. — Абсолютно так, — говорю я ему, привлекая его внимание, когда Найл поворачивает голову ко мне. — Нам нужно, чтобы ты остался здесь с Мейрин и убедился, что с ней все в порядке. Ее нельзя оставлять одну.

Найл моргает, выглядя очень похожим на непослушного уличного мальчишку, застигнутого на месте преступления. — В-вы хотите, чтобы я о-остался с ней здесь? — повторяет он.

Моя улыбка ослепительна, когда я киваю ему и отхожу от стены. — Да, это так. Рада, что ты понимаешь. Спасибо, Найл. Мы ценим это. — Я выхожу из комнаты, закрывая за собой дверь, и как раз перед тем, как она полностью закроется, прошу еще об одном одолжении. — О, и ты не должен позволять ей спать одной, Найл, — кричу я. — У нее могут быть кошмары.

Дверь со щелчком закрывается, но я еще не отодвигаюсь совсем, ожидая, пока не услышу мягкое бормотание их голосов по ту сторону.

— Никогда не думал, что увижу тебя за игрой в сваху. — Поворачиваясь при звуке веселого тона Теоса, я чувствую, как мои плечи опускаются.

— Кто-то должен найти что-то хорошее в этой ситуации, — говорю я. — И это будем не мы.

— Эй… что? — Теос хватает меня за руку, прежде чем я успеваю проскользнуть мимо него и вернуться в спальню Руэна. — Что ты хочешь этим сказать?

— Это значит, что я не вижу, как мы выиграем эту войну. — Поднимая на него взгляд, я позволяю ему увидеть убежденность в моих глазах. — И даже если — несмотря на все шансы против нас — мы это сделаем, я не вижу, чтобы кто-нибудь из нас вышел невредимым.

— На войне нет победителей, только выжившие. — Мы с Теосом оба резко оборачиваемся при этих словах.

— Руэн! — Я ныряю вперед, вырываясь из хватки Теоса, когда замечаю покрытого шрамами Даркхейвена, прислонившегося к открытому дверному проему своей комнаты. Его грудь обнажена из-за его раны в плече, но легкие брюки, которые дали ему Македония и Данаи, низко сидят на бедрах, подчеркивая глубокие линии, образующие букву «v», указывающую на его пах.

Схватив его за талию, я вкладываю весь свой вес, чтобы втолкнуть его обратно в комнату. — Тебе не следовало вставать, — огрызаюсь я, подталкивая его назад.

— Уф. — Руэн стонет, когда его рука покидает дверной косяк, и мы оба чуть не падаем, когда он пытается сделать шаг назад. Теос оказывается рядом в одно мгновение, подхватывая своего брата, и нам вдвоем удается помочь ему вернуться на кровать.

— Как ты себя чувствуешь? — Спрашивает Теос, пока я торопливо натягиваю простыни и одеяла на ноги Руэна. Учитывая, насколько отвлекают впадины и рельефы мышц Руэна, я бы хотела накинуть и на него тунику, но затем мой взгляд останавливается на почерневшей отметине на его теле.

— Как будто кто-то выстрелил в меня отравленной стрелой. — Руэн невозмутим.

— В следующий раз не стой просто так, — насмехается Теос.

Руэн кряхтит, поворачиваясь, а затем поднимает руку жестом, который я слишком хорошо знаю.

— Ладно, хватит, — рявкаю я, хватаю Руэна за руку и опускаю ее обратно на матрас. — Серьезно ответь на вопрос Теоса. Как ты себя чувствуешь? Ты чувствуешь головокружение? Тебе больно?

— Я думаю, можно с уверенностью сказать, что он хорошо восстанавливается, — говорит Теос, указывая рукой на бедра Руэна.

Я опускаю взгляд и тут же сажусь. — Ты, блядь, серьезно? — Я свирепо смотрю на Руэна, когда он хватает оставленную Мейрин подушку и прижимает ее к своим бедрам, повторяя предыдущее движение рукой с еще большим рвением.