— Вот так сюрприз! — хмыкнули сверху.

Распластавшись на полу, Джэйн совсем не спешила не только встать на ноги, но и поднять голову. Унижения было и без того достаточно! Тем временем Анхелика деловито принялась обходить Джэйн, давя сверху тяжёлым взглядом. Она смотрела на неё словно на какой-то диковинный экспонат, занятное насекомое, случайно угодившее в её покои.

— Я, конечно, не сомневалась в способностях Маркуса, как мастера, — принялась она размышлять вслух. — Но, похоже, в этот раз он превзошёл самого себя. Научить магии бездарную избалованную девчонку!

«Он даже не в курсе, что я ей обладаю!» — про себя процедила Джэйн, но вслух так ничего и не сказала.

— И как далеко вы продвинулись в изучении искусства превращений? — поинтересовалась Анхелика, но тут же прервала саму себя. — Хотя нет. Не говори. До утра всего пара часов. Такие вещи лучше обсуждать в более подходящей обстановке, верно?

Джэйн слегка качнула головой и напряжённо застыла. Ей что-то будет за проникновение в спальню мастера или же обойдется?

— С ногами всё в порядке? — вдруг с беспокойством переспросила Анхелика.

— Да, — глухо отозвалась Джэйн, но, попытавшись подняться, поняла, что травмы оказались несколько серьёзней, чем ожидалось. — Всего лишь несколько ожогов! — попыталась отмахнуться она, но, к счастью, Анхелика оказалась достаточно наблюдательной. Метнувшись к туалетному столику, та достала из ящика несколько флаконов. Джэйн хотела воспользоваться возможностью и быстро ретироваться восвояси, но ноги слушались неохотно. Прихрамывая и сдерживая рвущиеся наружу стоны, она смогла добраться только до дверей спальни, когда Анхелика нагнала её.

— Сначала мазь из красного, затем из синего, — пояснила она, а затем любезно добавила: — Будет немного щипать, зато не останется шрамов!

Буркнув маловнятные благодарности, Джэйн выползла из покоев мастера. И стоило ей только выбраться в коридор, как по всей его длине зажглись огни. На Джэйн разом уставилось сотня мерцающих совиных глаз. От испуга она дёрнулась, не зная, куда бежать или прятаться, но быстро поняла, что это вовсе не настоящие птицы, а весьма искусно сделанные светильники. Их свет мягко падал на покрывающую пол серебристую ковровую дорожку с похожим совиным узором и заставлял переливаться шторы, закрывающие большие окна. Джэйн доковыляла до лестницы и, осознав, что вниз ещё надо как-то спуститься, решила прекратить себя истязать. Устроившись на верхней ступени, она открыла красный флакон. Внутри оказалась холодящая мазь. Щедро зачерпнув целую пригоршню, Джэйн принялась обрабатывать заметно вздувшиеся ожоги. Неплохо она поплясала на углях! И в самом деле могли остаться шрамы. В синем флаконе оказалась жидкость. Не найдя ничего подходящего, Джэйн самым варварским способом решила использовать для нанесения уголок длинной шторы. Пощипывание появилось сразу же, но было вполне сносным, так что спуститься в свою каморку удалось без приключений.

Завалившись на тюфяк, Джэйн устало прикрыла глаза и снова уставилась на снующие перед глазами огоньки и спирали. «Я точно смогу научиться ими управлять?» — не сильно ожидая услышать ответ, задумчиво спросила она.

«Обязательно, немного терпения и усердия, и всё обязательно получится», — отозвалось издалека.

«А если у меня нет терпения и усердия?» — задала Джэйн новый вопрос, ощущая, как сон наваливается на неё. Она точно знала, что ей ответили, но суть потонула в желанном забытьи.

* * *

«Джэйн! Джэйн! Проснись!» — кто-то настойчиво звал её, но ей было невероятно лениво хотя бы на миг приоткрыть глаза. Однако зовущий не отступался, и чужое упорство всё же победило. За окном едва начало светать, но Джэйн, подскочив, резко осознала, где находится.

— Завтрак! — простонала она и попыталась как-то оправиться. Завалиться спать в одежде была не самой лучшей идеей, и теперь её единственное достойное платье выглядело помятым, а местами ещё вымазанным непонятно в чём. В памяти всплыли смутные воспоминания о ночном происшествии, и Джэйн с раздражением завозилась с сундуком. Нужно было достать что-то другое, а не появляться на глаза Анхелике в том, в чём она шарахалась по пыльным углам, собирая паутину и грязь.

Одеваться в потемках оказалось совсем неудобно, потому, оказавшись в холле, Джэйн предпочла прежде всего встретиться с зеркалом. Лишь разгладив все складки и съехавший воротник, а заодно заправив выбившиеся из причёски пряди, она направилась в столовую. Анхелика уже была там, причём совершенно одна. Люстра в виде парящих орлов мягко освещала весьма скромный завтрак. На столе стоял одинокий кофейник и две небольшие чашки. На похожей на раковину фарфоровой тарелке виднелась аккуратная яичница в обрамлении маленьких соцветий брокколи и одинокой ветки петрушки. На маленьком блюдце в центре стола лежало несколько ломтиков сыра. И никаких сладостей!

Осознавая, что на одних яблоках, она долго не протянет, Джэйн принялась мучительно давиться безвкусным (Анхелика явно экономила даже на соли!) угощением. Затолкав в рот ломоть кислого сыра, она окончательно отчаялась получить хоть что-то приемлемое. Анхелика терпеливо наблюдала за её сражением с завтраком, при этом ела так, будто это был трапеза на балу.

— Итак, — приступив к кофе, начала она. — Основы, как полагаю, тебе известны. В каком направлении желаешь развиваться?

Джэйн на миг задумалась, как бы так ответить, чтобы не выдать истинное плачевное положение дел. И неосторожно брошенная мысль внутренним голосом вдруг вспыхнула новыми красками.

— Честно говоря, как вы уже успели заметить, я не очень успешна в вашем искусстве, — осторожно призналась Джэйн. — Но есть кое-что, что меня всерьёз интересует. Я не знаю, как это называется, поэтому попытаюсь объяснить, как поняла. Мне бы хотелось изменить некоторые мои черты… И не временно, как это делают иллюзионисты, а на более продолжительный срок.

Анхелика с минуту молчала. Её глаза прищурились, а на губах растянулась задумчивая ухмылка.

— Это одно из самых сложных направлений и потребует от тебя так же изучить не только магию, но ещё анатомию, физику и даже алхимию, — наставительно заметила она. — Ты уверена, что хочешь в этом всём разбираться?

Когда-то Джэйн уже доводилось слышать столь же невероятный список, но, ещё раз взглянув на идеальные черты Анхелики и вспомнив собственное отражение в зеркале, ею овладела небывалая решимость. Справилась со Слайнором, справиться и без него! В конце концов, её «провидение» всегда ей помогало!

— Я хочу попытаться.

Анхелика не стала более её отговаривать и после того,