Мы сократили расстояние до хаски, наши шаги были лёгкими и бесшумными. Ну, по крайней мере, шаги Коннера были такими. Я не сомневалась, что я была слишком громкой. Несмотря на то, что он уверял меня, что жуткие бойцы нас не видят и не слышат, каждый шорох листьев, каждый хруст сухой грязи, каждый скрип сдвигаемых камней заставляли меня съёживаться.

Я держалась поближе к Волчице, когда она подбежала к забору, упёрлась задом в твёрдую землю и издала долгий, душераздирающий вой. Двое охранников комплекса уставились на неё из-за двух ярусов ограды.

— Что она здесь делает совсем одна? — спросил один из них другого.

Они даже не взглянули на меня или Коннера. Это означало, что наши заклинания невидимости действовали.

— Какая разница? — ответил другой охранник. — Нам бы не помешала ещё одна собака. Они заставляют Падальщиков работать быстрее.

Раздалась серия щелчков, затем два ряда панелей забора повернулись, образовав открытый коридор между нами и территорией. Проклятые оказались в ловушке по другую сторону забора.

Я сжала губы, сдерживая вздох облегчения. Все шло по плану. Пока что. Нам всё ещё нужно было пройти мимо Проклятых.

Пока мы шли по открытому коридору к комплексу, я настороженно наблюдала за ними. Проклятие, поразившее этих людей, лишило их человечности, но взамен дало им несколько вещей: невероятную силу, сверхъестественные чувства и ненасытное, непреодолимое желание кусать каждого встречного человека и нападать на всех остальных. Коннер сказал, что их чувства — их голод — пронзают даже самое сильное заклинание невидимости. Это означало, что они знали, что мы здесь.

Но вместо того, чтобы биться о забор с пеной у рта, брыкаться и царапать его, они держались на расстоянии. Это означало, что то во мне, что их пугало, в данный момент сработало. Слава богу. Я только надеялась, что смогу сохранить эту силу до тех пор, пока мы не спасём Марлоу и не выберемся из этого ужасного места.

Волчица дошла до конца коридора. Она села перед всё ещё закрытыми воротами, последним препятствием на пути к комплексу. Двое охранников наблюдали, как она небрежно почёсывает задней лапой за ухом.

Волчица была потрясающей актрисой. Она отлично справлялась с ролью. Надо будет найти для неё большую, сочную кость, когда мы вернёмся в город. Если мы вернёмся.

Я выбросила эту мысль из головы. Сейчас не время сомневаться в себе. Этот план сработает.

— Ух ты, какой огромный пёс, — прокомментировал один из охранников.

Волчица гавкнула.

— Большой и сильный, — сказал другой, и его губы растянулись в широкой, жадной улыбке. — Мы можем соорудить повозку для пса, чтобы он таскал сокровища Падальщиков. У нас в кратчайшие сроки будет всё, что нам нужно, — он открыл замок и распахнул ворота ровно настолько, чтобы они с товарищем могли протиснуться, прежде чем закрыть их за ними. — Давай, большой мальчик.

Волчица прижала уши и зарычала. Возможно, ей не понравилось, что её назвали мальчиком.

— Не стесняйся.

Волчица отступила.

— Стоять, — охранник бросился вперед и попытался схватить её.

Волчица ловко увернулась от него, проскочив мимо его ног. Он споткнулся и столкнулся с другим охранником. Затем Волчица издала звук, очень похожий на фырканье.

Охранники вскочили на ноги, их лица покраснели от смущения, а в глазах полыхал гнев.

— Стой тут, глупое животное.

Волчица издала серию лающих звуков, затем развернулась и побежала обратно тем же путем, каким пришла. Она промчалась мимо нас с Коннером по коридору и скрылась в лесу.

Один из охранников двинулся было за ней, но другой схватил его за руку.

— Забейте на собаку. Она вернётся, когда ослабеет от голода, и тогда мы её схватим.

— Да, здесь не так уж много еды.

Охранники рассмеялись, затем снова открыли ворота. Мы с Коннером проскользнули внутрь вслед за ними.

— В этом комплексе так много людей, — прокомментировала я, когда охранники вернули ограждения на место, перекрыв коридор. — Интересно, почему Проклятые не пытаются проникнуть внутрь? — я взглянула на Проклятых, которые выглядели такими же безразличными к бронированным бойцам, как и ко мне. — Как ты думаешь, Братство выяснило, как их контролировать?

— Нет, — тут же ответил он.

— Откуда ты знаешь? — я прикусила губу.

— Потому что, если бы они могли контролировать их, им не нужен был бы этот забор, — его взгляд скользнул мимо меня, к забору за ним. — Я не думаю, что они контролируют их. Я думаю, они просто нашли способ отпугнуть их.

— Ты знаешь что-нибудь, что может отпугнуть Проклятых?

— Я смотрю прямо на такое средство, — он ухмыльнулся.

Я вздохнула.

— Я имела в виду, знаешь ли ты что-нибудь ещё, что отпугивает Проклятых?

Я последовала за ним мимо охранников, жилых домов и огромного электрогенератора. Мы направились к небольшому сараю на другой стороне территории. Именно там, по словам Коннера, они держали Марлоу.

— Проклятые не слишком любят огонь, — сказал Коннер. — Но я не вижу здесь ничего подобного. К тому же было бы довольно плохой идеей отрезать нам путь к отступлению, поджигая поле.

Мы прошли мимо ящиков с припасами. Один из них был полон очень знакомых рабочих ремней. Я уже видела их раньше, на прилавке Лидии на Чёрном Рынке. Похоже, она продаёт их кому угодно.

— Кроме огня и тебя, я не знаю ничего, что не нравилось бы Проклятым, — Коннер перестал ухмыляться. — Извини, я, наверное, сказал что-то не то. Не то чтобы ты не нравилась Проклятым.

— Нет, скорее, они меня ненавидят. Но мне всё равно. Если это удержит их от попыток меня изувечить, они могут ненавидеть меня сколько угодно.

— Ты довольно прагматична для девушки, которая пользуется блеском для губ и духами.

— Вообще-то, это шампунь, а не духи.

Он наклонился и понюхал мой конский хвостик.

— Пахнет розами.

— Это новый шампунь моей мамы. Я всегда пробую её средства. Блеск для губ — тоже одно из её творений, — я облизала губы, распределяя его по губам. — Пахнет клубникой.

— Я люблю клубнику.

— Когда мы закончим, я принесу тебе тюбик этого блеска для губ.

— Или ты могла бы просто поцеловать меня, — он захлопал ресницами.

Я вытаращила на него глаза. У меня отвисла челюсть.

Он хихикнул.

— Шучу, Красная Шапочка. Просто шучу.

Мне удалось снова закрыть рот.

— Ты бы видела выражение своего лица, — сказал он.

Честно говоря, я действительно не хотела это видеть.

Губы Коннера скривились в усмешке.

— Ты очень интересный человек.

Я глубоко вздохнула.

— Так мне всё время