— Боюсь, что, когда я расскажу тебе, в чём дело, ты перестанешь радоваться, — произнёс Дайд, кончив смеяться. Но его льдисто-голубые глаза продолжали насмешливо и задорно сверкать. — Заходите, Каролина, — сказал он, указав девушке на дверь. — Кэт, сделаешь нам чаю?

— Да, Гектор, — отозвалась секретарь полным обожания голосом, и Каролина вынуждена была признать очевидное.

Кажется, она совсем запуталась.

***

Гектор Дайд никогда и ничего не делал без причины — уж этот факт о своём зяте Морган знал очень хорошо. И раз он вместо того, чтобы просто поздороваться с Каролиной и отправить её отдыхать на ближайший диванчик, позволил называть себя по имени, а затем ещё и в кабинет пригласил, на приватную беседу с собой и главой второго отдела Роджером Финли, значит, что-то задумал. И для этого чего-то ему нужна Каролина.

Гадать, в чём тут дело, Морган не стал — до разговора это делать бессмысленно. Вот когда Гектор и Роджер выдадут хоть какую-то информацию, станет яснее, для чего им Каролина. А пока Рид просто собирался выпить чаю — секретарь Гектора, очень молодая девушка маленького роста, с мелкими чертами лица и милой улыбкой, прекрасно его заваривала. Пить после пяти пространственных лифтов хотелось просто безумно, а Каролине наверняка и поесть не помешало бы — она явно не завтракала.

— Кэт, — тихо обратился Морган к девушке перед тем, как войти в кабинет Дайда следом за Каролиной, — может, у вас есть какой-нибудь бутерброд для моей спутницы?

— Сейчас попрошу, чтобы прислали из столовой, — ответила секретарь с обезоруживающей любезностью. В отличие от многих других дознавателей, которые порой смотрели на Моргана косо из-за его своеобразного статуса — практики замены пожизненного заключения государственной службой в Альганне всё-таки практически не было, — Кэтрин обращалась с ним так, словно он был свободным человеком. В чём причина, Рид точно не знал, но подозревал, что дело в искренней любви к Гектору. Любви неромантической — Кэт обожала своего начальника, как ученик может обожать учителя, и её искреннее уважение к Дайду проецировалось и на его родственников, коим с недавних пор являлся и Морган.

С благодарностью кивнув секретарю, Рид закрыл дверь, обернулся… и едва не расхохотался.

Гектор сидел за своим столом, заваленным папками, как стройка кирпичами, и глядел на Каролину с интересом врача, на приём к которому пришёл очень любопытный с точки зрения медицины пациент. Девушка же застыла в кресле перед столом Дайда, выпрямив спину и сложив ладони на коленях, словно школьница. Впрочем, Каролина и вправду была сейчас похожа на альганнских школьников — они чаще всего носили коричневую форму, а на девушке было именно коричневое дорожное платье.

Сдержав смешок, Рид подошёл к столу Гектора и сел в другое кресло, рядом с Каролиной, оставив место напротив для Роджера Финли. И поинтересовался, с наслаждением откидываясь на мягкую спинку:

— Как Тайра?

— Отлично, — ответил Гектор, и его тонких губ коснулась ласковая улыбка. — Я бы даже сказал — прекрасно.

Да, у Дайда было множество недостатков, но Тайру он действительно любил — и за это Морган готов был простить ему всё на свете. Даже то, что Гектор когда-то арестовал его, и если бы не Тайра и император, Морган до сих пор находился бы в тюрьме.

Впрочем, за дело.

— Месяцев через семь ты станешь дедушкой, — неожиданно благодушно произнёс Гектор, и Рид подскочил в кресле, будто его кто-то укусил за ягодицу.

Каролина рядом нервно хихикнула, и Морган сразу расслабился.

— Ну, этого следовало ожидать… — протянул он, расслабляясь. Откинулся обратно и улыбнулся. — Я рад за вас.

— А вот император недоволен, — хмыкнул Гектор с лёгкой язвительностью. — Тайра только начала учить Агату, а тут такой сюрприз. Она, конечно, всё равно продолжает консультировать принцессу, но без магии. — Дайд посмотрел на Каролину и зачем-то пояснил: — Шаманам нельзя использовать дар во время беременности.

— Да, я в курсе, — ответила Каролина, улыбаясь. Судя по позе, которая стала менее напряжённой, она потихоньку переставала опасаться главного дознавателя. — Точнее, я в курсе насчёт дара, но не поняла другое. Ваша… жена… получается, она обучает принцессу Агату? Дочь императора Арена?

— Всё верно, — кивнул Гектор небрежно. И с той же небрежностью добавил: — Только это государственная тайна.

Каролина залилась краской и выпалила:

— Я никому не скажу, конечно! Я не болтлива.

— Я не сомневаюсь, — произнёс Дайд почти ласково. — Однако у нас есть определённые правила, Каролина. Поэтому прежде, чем вы покинете комитет, я заблокирую вам возможность рассказать то, что вы сегодня здесь услышите.

Девушка, кажется, слегка обиделась.

— Тогда зачем вы меня вообще позвали? Я могла бы посидеть в приёмной.

— Сейчас узнаете, — спокойно отозвался Дайд, и тут входная дверь распахнулась, впуская в кабинет Кэтрин Эйс с подносом, на котором стояли чашки, заварочный чайник и тарелка с четырьмя бутербродами. Следом за ней через порог шагнул Роджер Финли — заместитель Гектора и глава второго отдела.

Отдела, который занимался убийствами.

***

Когда в кабинете появились ещё двое действующих лиц, причём на подносе у секретаря Каролина с удивлением заметила обычные бутерброды, которые как-то совсем не вязались у неё с главным дознавателем Альганны, — вот в этот момент девушка и решила отпустить происходящее и перестать удивляться. Тем более что Морган рядом с ней не проявлял никаких признаков тревоги. Позвали в кабинет? Ну и ладно. Принесли бутерброды, а не изысканные закуски? Вот и хорошо. Значит, и Каролина не станет тревожиться.

Секретарь поставила поднос с бутербродами и чаем на стол Дайда, привычным хозяйским жестом сдвинув папки, а затем удалилась. Второй же вошедший сел в свободное кресло — оно стояло как раз напротив кресла Каролины, рядом с углом стола главного дознавателя, на котором примостился поднос со съестным. Вошедший сразу потянул руку к бутерброду, но Гектор негромко то ли прошипел, то ли рявкнул:

— Замри! — и незнакомец остановился. — Это Каролине, — пояснил Дайд уже гораздо тише, и девушка поняла, что впервые в жизни слышит в чужом голосе угрожающую ласковость. — Она, в отличие от тебя, Роджер, не завтракала.

Вышеупомянутый Роджер вздохнул, но руку убрал. А затем поинтересовался у Каролины:

— А вам точно нужны все четыре бутерброда? Мне кажется, многовато.

От улыбки удержаться не получилось — уж больно забавно расстроенным выглядел этот Роджер.